Царь Саул - Валентин Пронин

Внезапно Саул схватил стоявшее рядом копьё, размахнулся и, напрягая могучие мышцы, с силой метнул его в музыканта. Добид успел прянуть в сторону. Копьё глубоко вонзилось в деревянную притолоку. Древко копья дрожало. Саул застонал и заскрипел зубами.

Бросив арфу, Добид побежал по короткому переходу и слетел по лестнице на первый этаж.

— Что такое? Что случилось, Добид? — кричал наверху Бецер.

Потом Бецер сообразил в чём дело. Воины готовились к тому, что царь прикажет им вернуть Добида. Но Саул молчал. Он лёг на своё ложе лицом вниз, его большое тело сотрясалось от рыданий. Бецер послал одного из стражников за Кишем, Ниром и Гистом.

Добид пробежал мимо караульного помещения, не заглядывая внутрь. Янахан заметил промелькнувшую на улочке фигуру бетлехемца.

— Добид, вернись! — позвал царевич, выскакивая из двери. — Скажи, что стряслось? Добид, подожди меня!

Но юноша уже скрылся в тени домов. Лунный свет позолотил пустоту, отражающую спокойное мерцание ночного неба. Потом послышался стук шагов. Воин из царской охраны спешил выполнить поручение царского оруженосца. Янахан остановил его, узнал о происшедшем, и, горестно восклицая, пошёл к отцу.

Добид подбежал к двухэтажному дому, где они жили с Мелхолой. Она сидела перед светильником, расставив фигурки домашних божков и ожидая мужа. В соседней комнате спали две служанки.

Мелхола радостно вскинула голову, когда появился Добид. Но сразу поняла, что случилась беда. Молодая женщина побледнела, рассыпая выточенные из камня и дерева амулеты. Добид прижал малец к губам. Они молча поднялись на второй этаж.

— Что там, муж и господин мой? — спросила Мелхола, обнимая Добида. — Отец проявил к тебе суровость?

— Он хотел проткнуть меня копьём. Я успел увернуться, по милости божьей. — Добид говорил взволнованным шёпотом. Он пристегнул к поясу меч в ножнах, обмотал вокруг пояса ремень пращи.

— О, бог Абарагама, Ицхака и Якуба! — взмолилась женщина, стискивая перед грудью руки. — Подождём. Может быть, отец простит тебя. За что он на тебя разгневался?

— Я не знаю. За мной скоро придут стражники, я умру. Ты хочешь этого?

— Я люблю тебя, муж мой. И по закону я должна быть на твоей стороне. Если тебе угрожает смерть, беги. Спрячься где-нибудь. Когда всё изменится и отец забудет свой гнев, дай мне знать. Я поговорю с Янаханом. Он твой друг и любит тебя, как свою душу. Он сделает для тебя всё, что можно. А сейчас возьми эти золотые кольца и уходи, чтобы я не испытала горя при виде твоей казни. Я постараюсь обмануть стражников и задержать их.

Вместе с Мелхолой Добид скрутил большое покрывало, привязал его к деревянным перильцам. По нему, как по верёвочной лестнице, он спустился с задней стороны дома и пропал в темноте.

Вытирая слёзы, Мелхола думала. Затем она стала сворачивать большую куклу из войлоков и разной одежды. Кукла, накрытая полосатым покрывалом, была издали похожа на человека, лежащего лицом к стене. Женщина нашла в ларе с зимней одеждой светло-рыжую овчину. Полуприкрытая краем покрывала и особым образом положенная на подушку овчина напоминала Светловолосую голову.

Мелхола опустилась на ковёр у стены, сжалась в комок, оперлась подбородком на поднятые колени. Она вслушивалась и тишину ночи. Некоторое время ночной покой ничем не нарушался. Однако скоро раздались чёткие шаги. Кто-то приблизился к входной двери, сильно стукнул.

Служанки проснулись. «Кто там?» — спросил тонкий голосок двенадцатилетней девочки. Служанки испуганно зашептали, не зная, как себя вести.

— Откройте. — Мелхола узнала голос Бецера.

Царский слуга вошёл, положив ладонь на рукоять меча. За ним с факелами и копьями переминались два стражника. Мелхола поднялась с пола и спустилась на две лестничные ступени.

— Царь требует тысяченачальника Добида в свой дом, сдержанно сказан Бецер.

— Он заболел и лежит на постели, — тихо произнесла молодая женщина, наклоняясь к Бецеру сверху.

Бецер недоверчиво покачал головой. Сделал несколько шагов по лестнице и заглянул в верхнюю комнату. Он довольно долго рассматривал то, что лежало на войлоках и подушке, накрытое полосатым покрывалом. Убедившись, что Добид находится и верхней комнате и спит, Бецер растерянно пожал плечами.

— Пойди и объясни, Бецер. Вернувшись, Добид почувствовал себя плохо. Пусть он поспит до утра, а с восходом солнца предстанет перед отцом, — уговаривала Мелхола исполнительного оруженосца.

— Н-ну... хорошо. Я доложу господину моему. — Бецер поднял брови и сделал на лбу морщины напряжённого размышления. И, хотя Бецер был одним из самых близких людей Саула, он робел и не особенно хотел проявить себя грубияном. «Всё-таки Мелхола дочь царя. Добид его зять. Может, они договорятся между собой в конце-то концов. А если что... я буду виноват» — прикидывал царский слуга. Стражники ещё потоптались немного, поговорили между собой и ушли.

Снова потянулось ночное время. Луна уплыла на запад. И опять раздался топот и шум. В дверь постучали так сильно, что она затряслась. Служанки вскочили с вытаращенными глазами. Бросились к лестнице, бормотали со сна перепугано: «Госпожа, госпожа...» Мелхола сама открыла дверь и отступила в сторону.

В дом ворвался Бецер и четверо стражников.

— Где Добид? — закричал Бецер, широко открывая рот и со звоном обнажая меч. — Царь приказал принести его больного имеете с постелью. Он не может идти? Тогда...

Мелхола молчала, прижимаясь спиной к стене. Бецер и воины побежали наверх. Вопль разочарования и злобы раздался на всю улочку. Из соседних домов высунулись чьи-то головы.

— Добид скрылся? — спросил Бецер, таща за собой войлочную куклу и полосатый плащ. — Ты обманула нас! Тебе придётся отвечать перед царём! Возьмите женщину и эти тряпки, — с досадой сказал он и напустился на служанок. — А вы почему покрывали свою хозяйку и молчали про её обман, курицы?

— Мы ничего не знали, господин... Мы ничего не слышали и не видели... Мы спали... — залились слезами служанки, падая на колени перед Бецером.

В царском доме пылали факелы. Сверкая воспалёнными глазами, мрачный Саул, одетый в длинную синюю рубаху, ходил по комнате большими шагами. Абенир, Адриэль, Киш, Нир и лекарь Гист стояли с виноватым и опечаленным видом. В переходах воины постукивали копьями об пол. Вошли Ард и другие начальники элефов, взъерошенные, заспанные, сердитые.

За ними появился Янахан. Он почему-то был в медном панцире, шлеме и полном вооружении: с мечом, щитом и копьём. Недоумённо посматривали кругом Аминадаб и Малхиша. Царевичи привыкли за последний год к сумасбродным выходкам и беспричинному гневу отца. Они боялись его и в глубине души осуждали, не зная о сложных интригах первосвященника, о горьких сомнениях и бессильной ярости царя, которые расстроили его здоровье.