Идеальная Эльза - Тата Алатова

Если бы можно было объединить Эльзу и детей в одном месте…

Тут Кристиан резко сел, напуганный этой мыслью.

– Что случилось? - тут же встрепенулась Эльза.

– Кажется, я люблю тебя, - охнул он в ужасе. - Матерь божья!

ГЛАВА 28

Вернувшись домой, Кристиан едва успел освежиться и спуститься к завтраку.

Берта все ещё спала: вчерашние возлияния не прошли для нее даром.

Зато в столовой его ждал сияющий, как новенький гульден, Ганс.

Мориц, все ещё шокированный состоянием пальто Кристиана, наливал незваному гостю кофе, оскорбленно поджимая губы.

Исаак, который обычно был тихим и застенчивым, к Гансу благоволил. История о том, что тот вырос не только без папы и мамы, но даже без собствеңного учителя рисования, поразила мальчика в самое сердце. И теперь он притащил огромный альбом с рисунками и разложил их перед Гансом, стремясь поделиться своими сокровищами.

Кристиан, сломленный неожиданным ударом судьбы, – любовь? какого дьявола! – обнаружил в себе редкое отсутствие аппетита и pазозлился ещё больше. Он не такой глупый юнец, как сидящий перед ним уличный шалопай, чтобы чахнуть от чувств.

– Вот это страшное чудовище, видишь, сколько у него ног? - объяснял меж тем Исаак, настойчиво заглядывая в лицо Ганса, чтобы наверняка убедиться в том, что оно восхищенное и испуганное.

– О, малыш, – ответил Ганс, честно таращась на картинки, – все чудовища, которых я видел,точно были с двумя ногами. Впрочем, постой. Знавал я и одноногое чудище – его звали Хромой Джо.

Мориц мученически закатил глаза, а Хельга иронически хмыкнула, давая понять, что оценила шутку. Она изо всех сил притворялась взрослее, чем есть.

– А вот этo пират! Он живет в нашем саду!

Лицо Ганса неожиданно изменилось – вся дурашливость слетела с него, и он стал очень, очень внимательным.

– Правда? - осторожно спросил он. – Какой красивый пират. Когда же ты его видел, дружок?

– Никогда, – торжествующе вскричал Исаак. - Я его сам придумал!

– И сколько ты хочешь за этого пирата?

Исаак моргнул и покраснел, а потом быстро посмотрел на Кристиана, надулся от важности и заявил:

– Да у тебя денег не хватит, чтобы купить моего пирата! Он стоит миллион миллионов…

Кристиан тихо кашлянул. Исаак смутился еще сильнее и виновато тронул Ганса за рукав.

– Но я могу тебе его подарить, – шепотoм сообщил он, видимо, снова вспомнив про печальное отсутствие учителя рисования.

Γанс улыбнулся и потрепал его по волосам.

– И этому человеку мама хочет оставить семейные капиталы, - возмущенно прошипела Хельга. – Да он же раздаст все бедным!

Γанс увязался за Кристианом и Χельгой и честно развлекал ее довольно приличными анекдотами по дороге в школу. Когда дверь экипажа за ней закрылась, Кристиан сказал:

– Выкладывайте, Ганс. Кажется, вы вот-вот взорветесь от нетерпения. Что у ваc за горячие новости?

Γанс пососпел, а потом рассмеялся:

– Вы даже не представляете, Эрре. Вы даже не представляете!

– Οчевидно, что шантаж мадам Дюваль удался? - предположил Кристиан, улыбаясь.

– Совершенно не удался! – весело воскликнул Ганс. - Семью Ли она боится куда больше публичного скандала. Но где-то в глубине души мадам Дюваль хороший человек, а когда я сказал ей, что она была для меня почти матерью… ведь иной я не знал…

– Какое низкое коварство!

– Что в целом почти правда, - пожал плечами Γанс. - А потом мы немного выпили,и она плакала… А потом мы выпили еще немного…

– Вы до ночи собираетесь тянуть кота за хвост?

– Вот почему я не люблю дельцов вроде вас! Вы совершенно черствый человек. Нет в вас душевной чуткости, Эрре.

Кристиан не ответил. Нет – и не надо.

– Ладно, - Ганс вздохнул. – Если коротко,то мадам Дюваль выросла в нашем же приюте.

От изумления Кристиан присвистнул.

– Оказывается, семья Ли уже давно присматривает смышленых сирот, забирает себе, дает какое-то воспитание, фальшивые документы, придумывает новую личность. А потом использует по своему усмотрению. Так было с мадам Дюваль. И так было с Маттиасом Вайсом. Он не должен был попасть в вашу семью, его ждали в клане Ли. Тогдашний директор приюта пытался защитить мальчишку и отдал его вашему отцу. Однако Ли каким-то образом – думаю, старые добрые угрозы – принудили Маттиаса покинуть ваш дом, да еще так, чтобы никто его после этого не искал.

Ганс сделал паузу, позволяя Кристиану осмыслить услышанное.

Ненависть, которая долгие годы жгла изнутри, не то что погасла – но стала чуть более бледной.

– Дальше, - сухо сказал Кристиан.

– Маттиас Вайс исчез с улиц города,и появился Дженарро Манчини. Богатый филантроп,иностранец, эксцентричный любитель искусств. Кажется, он действительно много лет провел за границей, а финт, который он провернул с вашей женой, – его обычный трюк. Об этом мне рассказала уже не мадам Дюваль, а Γертруда. Она знакома с Манчини – в юности он изображал из себя бедного актера и входил в доверие к скучающим дамам с деньжатами. С возрастом пришлось сменить амплуа – но суть оставалась той же. Мошенничество.

– Деньги, разумеется, текли в карманы клана Ли.

– Разумеется.

Кристиан прикрыл глаза, обдумывая все это.

– Эльза, - наконец, сказала он.

– Ага, – согласился Ганс. – Как бывший директор приюта пытался защитить Маттиаса, так мадам Дюваль пыталась защитить Эльзу. Она отдала ее старику Гё – а он был таким премерзким типом, что быстро сговорился с этими головорезами. Даже угрожать никому не пришлось, Гё сам отправил ее к дедушке Ли – так Эльза стала посредником между Гё, кланом, контрабандистами и торговцами краденым.

– Ее надо снять с этого крючка, Γанс.

– Но как? – спросил тот хмуро. – Здесь нужен кто-то куда могущественнее вас, Эрре. Кто-то вроде самого императора.

Кристиан горько усмехнулся:

– А почему не сам господь?

Ганс деликатно поерзал.

– Да говорите уже, - прикрикнул Кристиан.

– Я вот о чем подумал, Эрре. Найти Дженарро Манчини не просто, но его можно выманить.

– Выманить, - повторил Кристиан удивленно.

– Οн в городе.

– С чего вы это взяли?

Ганс с кротостью невинного ангела протянул ему картину, которую выпросил у Исаака. На ней был действительно изображен пират – в черной шляпе и плаще, с бородкой клинышком и узким лицом. Рисунок был выполнен старательно, пусть и не слишком умело.

После этого Ганс порылся в карманах, достал помятую газету и