Сэндитон - Джейн Остин

– Успокойтесь, сэр Эдвард. Давайте вернемся в Хейлсхем и найдем Сондерса. Мне уже пора в гостиницу, чтобы встретить почтовую карету.

Поскольку сэр Эдвард не отвечал, а продолжал стонать и о чем-то бессвязно сокрушаться, Шарлотта благоразумно поднялась на подножку кареты, села на свободное место рядом с ним, взяла вожжи и стала разворачивать кабриолет назад, по направлению к городу.

– Слишком поздно! Уже слишком поздно, – воскликнул сэр Эдвард с почти истерическим смехом. – Дело сделано – жребий брошен. Передо мной – полное крушение надежд. Мне уже больше нечего терять в этом вихре беспутной жизни.

– Что? – спросила ошеломленная Шарлотта, – Какой жребий брошен?

– Сондерс! Он уже на пути к Сэндитону. Четыре лошади! У нас нет шансов догнать его на одной. Вчера я целых три часа гнал сюда, дал лошади отдохнуть ночь и думал… Ох! Как… как все мои планы могли столь трагично рухнуть?

И хотя Шарлотта все еще старалась сохранять приличия, ее терпение было уже на пределе. Она резко остановила кабриолет поперек дороги.

– Кто приказал Вам отправить Сондерса в Сэндитон? – спросила она решительно. Впервые сэр Эдвард был способен вразумительно ответить.

– Я… Я сказал ему, в больше не нуждаюсь в его услугах, сам отвезу его пассажирку мисс Элизабет Бриртон в Сэндитон и вручил ему свое письмо для леди Денхэм, в котором все объясняется… я теперь не могу остановить его, не смогу догнать его. Теперь всё кончено. Вы видите, мисс Хейвуд, перед собой обреченного человека!

При всем раздражении на сэра Эдварда, Шарлотту не могла не порадовать мысль о том, что эти два письма, адресованные леди Денхэм, которые Сондерс вез в Сэндитон, противоречили друг другу. Из одного следовало, что мисс Бриртон бежит с Генри Бруденаллом, из другого – с сэром Эдвардом. Она едва сдержалась, чтобы не возразить ему, что если он и был обречен, то лишь по собственной идиотской ошибке. Но только спокойно сказала:

– Сэр Эдвард, я больше не могу притворяться, что не понимаю, о чем идет речь. В письме леди Денхэм Вы написали о своем намерении бежать сегодня с мисс Бриртон?

– Пять страниц, – кивнул сэр Эдвард. – Я взывал к ее милосердию, умоляя простить нас обоих, гордо и окончательно объявляя о моей испепеляющей страсти… Движимый возвышенным и сильным чувством, я был готов преодолеть все опасности, все… даже рискуя вызвать ее гнев, так безграничен негасимый пожар, пылающий в моей груди. К каким страданиям, к какому глубочайшему нравственному падению привело это меня!

Шарлотта слушала молча этого романтического героя, который не был способен ни страдать, ни говорить правду, ни думать. Неужели он так и не понял, что Клара Бриртон никогда не согласилась бы бежать с ним, а кабриолет с одной лошадью никогда бы не смог далеко увезти беглецов? В таком случае сэр Эдвард получил по заслугам. Она вздохнула. На самом деле, он был недостоин и этого вздоха. Да, он был ребенком, не очень-то славным ребенком, его недостатки и капризы порождали мелкие недоразумения, которые в действительности не могли причинить вреда. Он был не злодеем, каким порой представлял себя сам, а всего лишь соломенным пугалом и ненадежным человеком. Но она чувствовала, что не могла оставить его один на один со своими надуманными бедами и постаралась обратиться его к здравому смыслу.

– Я думаю, сэр Эдвард, что Ваша нынешняя ситуация не так трагична, как Вам может сейчас казаться, – сказала она с завидным спокойствием. – Я уверена, что мы сумеем вернуть это письмо, или даже, может быть, превратить все это в шутку. А теперь скажите, это правда, что мисс Элизабет Бриртон не приедет на следующей почтовой карете?

– Откуда я знаю? – крикнул сэр Эдвард в припадке бешенства. – Конечно, она приедет, но я не хочу ее видеть в Сэндитоне! Для нее я тоже оставил письмо… в гостинице… я написал, чтобы она немедленно отправлялась назад в Лондон, где ей и следует быть. И что никто из Сэндитона не собирается встречать ее… и никто не ждет ее там… ни ее кузина, ни леди Денхэм, ни кто-либо еще.

– Но причем здесь мисс Элизабет?

– А почему бы и нет? Я о очень тщательно спланировал эту сегодняшнюю авантюру. До самых мельчайших деталей. Я избавлялся от одной кузины и в то же время приобретал другую…

– Да, да, – согласилась Шарлотта. – Я вижу, что вы очень хорошо все продумали. Но теперь ваши планы рухнули. Сэр Эдвард, прошу Вас, выслушайте меня внимательно. – Она решила рассказать о бегстве Клары с Генри Бруденаллом, чтобы привести в чувства своего импульсивного попутчика. – Простите, но мне кажется, у Вас не было шансов бежать с мисс Бритон. Когда я сказала, что не знаю, где она сейчас, это было лишь полуправдой. Я, действительно, не могу предположить, где она находится в данный момент, но с уверенностью могу сказать, что мисс Бриртон сейчас где-то на пути между Брайтоном и Халлом. Мисс Клара сегодня выехала из Сэндитона, но совсем в другом направлении и не собирается возвращаться. Она на пути в Индию вместе со своим кузеном, Генри Бруденаллом, к которому она питает искренние чувства с самого детства.

Шарлотта произнесла всё это неторопливо и четко, словно пыталась объяснить что-то важное отстающему в развитии ребенку. А он, как ей казалось, выслушал это известие с серьезной сосредоточенностью, что давало некоторую надежду, наконец, успокоить и вразумить его.

– Мне очень жаль, но я должна сказать, что у вас не было никакой надежды обрести любовь мисс Бриртон. Думаю, она бы никогда не согласилась бежать с вами.

– Бежать? – возмутился сэр Эдвард, приходя в ярость. – Никто и не собирался бежать! Да, я писал леди Денхэм, что мы бежим… но никогда ни на минуту не думал об этом. Я думал именно о похищении, а не о бегстве, – кричал он с наигранной гордостью. – Клара Бриртон отвергла мою благородную страсть, мое чистое чувство. Она разбила мне сердце своим холодным равнодушием и должна была быть наказана за это! Этот день должен был стать днем ее гибели, а не моей!

Шарлотта едва не задыхалась от гнева. Сэр Эдвард в самом деле пал слишком низко. Он был так подл, надменен и самодоволен, что казалось, эти бурные чувства нанесли непоправимый ущерб его и без того скромному рассудку. Она все еще надеялась, что он успокоится и сможет внимать здравому смыслу и отчаянно пыталась найти нужные слова, но, похоже, ярость полностью затмила его. Мелкий тиран, всё это время живший в лощеном и статном аристократе, вырвался на свободу и праздновал победу. Сэр Эдвард бесцеремонно выхватил из ее рук вожжи и, нахлестывая и понукая бедную лошадь, пустил ее галопом по дороге к Виллингдену.

– Что Вы делаете? – крикнула Шарлотта, глядя, как кабриолет угрожающе раскачивается из стороны в сторону. Она вцепилась в сиденье, потому что в какой-то момент ей показалось, что лошадь перестала подчиняться сумасбродному вознице и понесла. Но через мгновенье снова подчинилась воле своего хозяина и покорна бежала вперед. Сэр Эдвард всё еще торжествующе размахивал кнутом, и тогда Шарлотта поняла, что он пугает не только лошадь, но и ее.

– Отвергнутый одной прелестницей, я решил выбрать себе другую! – крикнул сэр Эдвард с диким смехом. Взглянув на его аристократический профиль в пылу этой бешеной гонки, Шарлотта вновь заметила то страстное и одновременно насмешливое выражение, которое он пытался изобразить сегодня утром, когда принял ее за мисс Бриртон.