Смерть за зеркалом - Константин Алов

— А ты что умного скажешь?

— Что скажу? — переспросил Крюков. — Боюсь, что с Исмаилом ты опоздал.

— Ты убил его?

— Не совсем так. Стрелял в него не я. Но если бы не мое вмешательство, он и сейчас был бы живее всех живых, — Крюков поднялся. — Это все. теперь мне надо идти. Хочу предупредить Бормана.

Расул задумался. С одной стороны, этот пропахший водкой тип с лицом голливудского актера засветился везде, где только можно, сует нос во все щели. Давно пора поставить его на место. Вернее, зарыть в землю. А с другой стороны, война завела в тупик обе команды — и его, и Бормана, от нее выигрывает третья сила, Карпушкин. В этой ситуации Крюков может пригодиться в качестве посредника. Пусть еще немного поживет, недолго осталось.

— Я бы не связывался с этой свиньей, — благожелательным тоном сказал Мартанов, — он подставит тебя. Впрочем, делай как знаешь…

Выйдя от Расула, Крюков сразу же созвонился с Бурминым и предложил ему встретиться. Тот не выразил особой радости по поводу закон возможности, но, подумав, согласился его принять. Крюков поймал машину и поехал в особняк бывшего хозяина города. Теперь владения Бормана сократились до периметра высокого железобетонного забора вокруг его резиденции.

У ворот особняка Крюков вылез и расплатился с таксистом. Быки из охраны на воротах узнали его издалека и приветственно помахали ему мощными ручищами, толщиной напоминавшими ноги среднестатистического россиянина.

— Привет, ребята! Я к шефу, он меня ждет, — кивнул бойцам Крюков.

— Что творится в городе? — спросил старший из охранников. — Расул, сука, поди все захавал?

— Расул в такой же заднице, как и вы, — просветил бойцов Крюков. — В городе всем заправляет Карп. Сидор у него на подхвате.

— Тогда понятно, зачем этот скунс к шефу приезжал, — взгляд качка сфокусировался где-то за спиной Крюкова, на входе в особняк.

Сыщик машинально оглянулся и увидел, как из дверей дома выходит его старый знакомый. Бульдозер. Похоже, депутат Карпушкин счел возможном возложить на него обязанности парламентера. Что ж, достойная кандидатура: договорится о перемирии — хорошо, а убьют — невелика потеря.

— Я гляжу, пердун делает у Карпа головокружительную карьеру, — прокомментировал его визит Крюков. — Если шею не свернет, глядишь — в помощники депутата выбьется, а то и в Думу попадет.

— А то там без него вони мало, — заметил охранник и махнул Крюкову: — Заходи, шеф тебя ждет.

Борман принял Крюкова в своем кабинете. Лося с ним не было, он выступал в роли телезвезды. Борман предложил Крюкову выпить, затем внимательно выслушал его рассказ. Сыщик рассказал ему то же, что и Расулу. Но нажим делал не на торговлю героином, а на захват власти в городе.

— И еще, — добавил он в заключение, — теперь я абсолютно уверен — Дину убил не Руслан. И в тот вечер, когда захватили наркотики и устроили пожар в гостинице, с Лосем была не она.

— Тогда кто?

Крюков пожал плечами.

— Об этом лучше спросить Лося. И как можно скорее. Подозреваю, что после убийства Яшки он следующий на очереди. Кстати, того, кто убил Яшку, разумеется, не нашли? Я так и думал.

Крюкову очень не понравилась новая манера Бормана отводить глаза при разговоре. Раньше он за ним такого не замечал. Неужели Расул оказался прав, и ему не следовало сюда ехать?

Его подозрения вскоре подтвердились. Не успел сыщик покинуть негостеприимные стены дома низверженного авторитета, как им занялись вплотную. Едва он вышел на обочину дороги перед особняком и поднял руку, чтобы тормознуть проходящую машину, как сбоку из кустов вывернул «Гран-Чероки». Он притормозил рядом с Крюковым и из его распахнувшихся дверей, словно черти из шкатулки, выскочили бойцы в черных комбинезонах с нарукавной эмблемой в виде оскаленной кошачьей головы. Направив на сыщика пистолеты, они предложили ему прокатиться с ними.

— Лезь в машину! — приказал один из налетчиков.

Сквозь затемненное стекло Крюков разглядел внутри салона могучий загривок Бульдозера.

— Никогда, — твердо заявил сыщик. — Полчаса трястись в одной тачке с этим пердуном? Лучше умереть.

Но его не стали слушать, а закинули внутрь, сели сами и захлопнули дверцы. Джип сорвался с места и помчался к городу. Машина, несмотря на мощный двигатель, шла тяжело, так как была забита людьми под завязку. Бульдозер в тесноте с трудом повернулся к пленнику и отвесил ему затрещину.

— Это тебе за пердуна, — пояснил он.

Крюков покрутил головой, ожидая, когда в ней затихнет гул от полученного удара, и произнес:

— Знаешь, Бульдозер, человек твоей комплекции должен быть гораздо добрее. Между прочим, есть прямая зависимость: чем ты злее, тем больше воняешь.

От второй затрещины сыщик ненадолго погрузился в тяжелое забытье…

Когда Крюков очнулся, то обнаружил, что лежит на сиденье джипа, а тот стоит во внутреннем дворе Приокского Управления милиции. Похитители вышли из машины и курили рядом, Бульдозера нигде не было видно. Крюков ощупал себя руками, чтобы убедиться, все ли кости целы, на случай, если его били ногами, пока он был без сознания. Ощутив под рукой металл фляжки во внутреннем кармане куртки, он вспомнил о подарке Чапаева и его вещих словах.

«Что ж, момент самый подходящий», — решил сыщик. выливая себе в глотку все содержимое фляги, примерно граммов двести-двести пятьдесят.

И вовремя. Почти в тот же момент из здания Управления вышел Бульдозер и отдал короткое распоряжение. Сыщик предпочел сделать вид, что все еще находится без сознания, предоставив конвоирам возможность втащить себя внутрь здания.

Его внесли в большой кабинет и усадили на огромный кожаный диван времен первых сталинских пятилеток. Из-под приспущенных век он разглядел полковника Сидорова, восседавшего за гигантским, достойным Гаргантюа, столом под модным в наши дни плакатом. На нем схематично представленный милиционер с лицом, словно вырубленным из полена, вопреки всем правилам хорошего тона указывал на зрителя своим гипертрофированным пальцем. Надпись под рисунком гласила: «Товарищ, помни — если ты еще на свободе, то это не твоя заслуга, а наша недоработка».

Сидоров вскочил из-за стола и что было сил заорал на Бульдозера и его подчиненных:

— Кого вы мне привезли? Пьянь какую-то! Он же лыка не вяжет. Как я его должен допрашивать?

Однако те сами были в недоумении, и не смогли связно объяснить, когда Крюкову удалось нализаться до такой степени. Поняв, что с такими помощниками каши не сваришь, полковник взял телефонную трубку и набрал номер.

— Карпушкин? Всеволод Адольфович? Полковник Сидоров беспокоит. Да, твои орлы доставили этого фрукта. Пьян в дымину. Не знаю, они его угощали или он их, но беседовать с ним сейчас невозможно.