Тайна перстня Василаке - Анатолий Баюканский

— Извините, я вас с ходу огорошил! — пробасил хозяин трехэтажной дачи. — Прошу к моему шалашу! С дороги полезно погонять чаи. — Хозяин подхватил меня сильной рукой, провел по дорожке в сад. У самой веранды, на лужайке, был накрыт деревянный, по-деревенски скобленый стол. Сел на деревянную скамью, жестом пригласил и меня. — Слышал, вы — писатель, ваш брат любит все лицезреть и… на бумагу, на бумагу!

Я предпочел бы сейчас на природе, не чаи гонять, а опрокинуть бы пару рюмочек марочного коньяка, чтобы обрести, наконец, душевное равновесие.

— Большое спасибо за приглашение. Правда, я не любитель чая, хорошо бы сначала познакомиться. — Обычно я очень быстро осваиваюсь в любой остановке. Но здесь, в чаще елового леса, за высоченным забором, за охраняемым шлагбаумом, чувствовал себя не в своей тарелке.

— Можно и познакомиться, — охотно согласился хозяин дома, — зовите меня просто Владимиром Ильичем! — Без сомнения, подобную фразу ему приходилось употреблять часто и, наверняка, всякий раз этот Владимир Ильич наслаждался произведенным эффектом. Так оно и получилось. — Легко запоминается, правда. Владимир Ильич… Ле… Нет. Нет, не Ленин, а Левин.

— Вот это да! — не выдержал я. — Редкое совпадение. Заменить бы всего одну букву и… нет, конечно, с вашей внешней фактурой вы все равно не были бы похожи на вождя мирового пролетариата.

— Что верно, то верно! — пробасил Владимир Ильич. — Да я и не сторонник мировых революций. — Он провел крупными ладонями по жестким волосам, глянул на меня с хитринкой. — Выходит, познакомились.

— Очень приятно, а меня зовут… — начал, было, я, но хозяин дома бесцеремонно перебил.

— Не стоит представляться! Кто вы, я знаю хорошо.

— Как этот я сразу не догадался, — спохватился я. — Да, разрешите, Владимир Ильич, поблагодарить вас за то, что прислали за мной автомашину, это было кстати. — Я поймал себя на мысли, что, упаси Бог, предстать перед этим явно милицейским чином в ином качестве, чем сейчас. — Так намотался на Кипре…

— Не стоит благодарности! — отмахнулся хозяин. — Долг вежливости. Ну, пошли, перекусим, чем Бог послал! — Он напрочь игнорировал мои слова о чае.

На открытой веранде из отфугованного елового брусья вкусно пахло хвоей и острыми травами. Нас ждала самая настоящая чайная церемония… По-русски, правда, недоставало одной существенной детали — на столе я не разглядел ни одной «злодейки с наклейкой», что очень огорчило меня. Нет, я не пьяница, просто порой бывают ситуации, когда рюмка водки просто необходима, чтобы расслабиться, выровнять кровяное давление, успокоить нервную систему. Стараясь не подавать вида, что огорчен, я покосился на пузатый старинный самовар «под парами» — ярко-желтый, будто из чистого золота, с многочисленными медалями, вытесненными по выпуклым ободкам.

— Как самоварчик, товарищ писатель? — самодовольно спросил Владимир Ильич. — Полтора столетия служит чаехлебам тульский старшина миллионщика Афендулова. — Покосился на мое равнодушное лицо и выложил последний убедительный козырь. — Самовар позолоченный, из раритетных, а медали из золота.

— По наследству достался? — ляпнул я. И похолодел. Экая глупость! И как это я догадался ударить в самое больное место. Было видно невооруженным глазом, как по-детски гордился этот великан своим раритетом, а я вместо того, чтобы похвалить человека, хозяина дома, бросил в него камень. Однако Владимир Ильич не показал вида, что ему неприятны мои слова. Он как-то криво улыбнулся:

— Точна на вас оперативка! — с холодком проговорил он. — Порой неуправляем, порой вспыльчив.

— Оперативка на меня? — пролепетал я, вновь, в который раз, кляня себя в душе за выпад. — Простите, пожалуйста, я что-то сказал не так?

— Прощаю, — Владимир Ильич повел крутыми плечами, я даже сквозь ткань халата увидел, как напряглись его мускулы, — наливайте чай, пробуйте сушки с тмином, варенье, все — фирменное.

И опять на меня накатила дурь. Захотелось выкинуть новый фортель — на глазах хозяина достать из дипломата остатки вчерашнего ужина — здоровенный кус подсохшего мяса, два бутерброда с малосоленой кипрской рыбой и… прямо тут, на роскошной веранде, вкусить все в собственное удовольствие, но едва я опустился на плетеный стул, ко мне подошел человек с явной военной выправкой, без лишних слов взял мой чемоданчик, протянул руку к заветному дипломату-кейсу, но я вежливо и твердо отстранил руку «помощника»:

— Извините, но этот дипломат трогать не нужно.

— Вы, наверное, голодны? — гулко пробасил над моим ухом хозяин дачи. — Я живу по методике Порфирия Иванова. Зелья не употребляю, не курю, стараюсь есть, как можно меньше тушеного и жареного, зато чаи — моя слабость, естественно, чаи без сахара. У меня бабушка, царствие ей небесное, выпивала за один присест до десяти чашек чая, потом, насытясь, переворачивала чашку вверх дном. А вы… пейте, чувствуйте себя, как дома.

— Вы — физиономист? — Чертова робость! Откуда она на меня навалилась? Не мог расслабиться, тело, словно сковали невидимые цепи.

— Ну, расслабьтесь, расслабьтесь! Выше голову! Теперь лучше. Скажите, как поживает господин Василаке?

— Нормально. У меня создалось впечатление, что он живет, не тужит! — Я проговорил фразу и подумал, что нужно быть настороже. Любой неточный или лукавый ответ может быть истолкован против меня. — А вы с ним давно познакомились, Владимир Ильич?

— Недавно.

— Каким образом, если это не секрет.

— О, романтическая история! — деланно засмеялся хозяин дачи. — Два года назад меня неожиданно премировали бесплатной путевкой на остров Кипр, — охотно принялся рассказывать Владимир Ильич, — приехал, остановился в гостинице, где для меня был забронирован номер. Гостиница, скажу вам, дрянная, зато рядом с парком, где проходят ежегодные винные фестивали. Загорал, купался, смотрел, как отдыхают и резвятся богачи. Но и там меня «достали». Оказывается, на острове выходит газета «Русский Кипр». Однажды вечером ко мне в номер заявились незваные гости, журналисты из русских, попросили дать интервью, мол, как отдыхаю, все такое прочее. Я попытался выпроводить их, но они уже «пронюхали», кем я работаю в Москве, вплотную подступили с одним вопросом: «По чьим следам приехал на остров? Кого преследую из «новых русских или старых евреев»? Что мне оставалось делать? Пришлось отвечать, терпеливо разъяснять, что любой российский чиновник, даже если он работает в МВД России, имеет право на оплачиваемый отпуск.

— И вам поверили?

— Конечно, нет. Журналисты записали мои ответы и удалились, но… несостоявшееся во всем объеме интервью напечатали. В нем утверждалось, будто я «пасу» кого-то из главарей русской мафии на острове. И еще. Будто бы я специально снял в гостинице дешевый номер, чтобы быть как можно незаметней. И однажды, ранним утром, к гостинице подъехала автомашина, как сегодня за вами, и… привезли вашего покорного слугу в гости к бывшему россиянину по фамилии Василаке. Господин ни о чем меня не расспрашивал, просто вручил ключ от чудесного номера с видом на море, причем, совершенно бескорыстно.