Стивен Хокинг. Непобедимый разум  - Китти Фергюсон

Две группы астрономов пришли к этому выводу одновременно и независимо друг от друга: Перлмуттер в составе Космологического проекта Supernova занимался в Национальной лаборатории имени Лоренса Беркли (Калифорния) исследованием сверхновых звезд с целью установить, замедляется ли расширение вселенной, – и в итоге установил, что не только не замедляется, но ускоряется! Этот парадокс нелегко было принять, но в марте о схожих результатах доложила другая исследовательская группа из австралийских обсерваторий Маунт-Стромло и Сайдинг-спринг (ее возглавлял Брайан Шмидт).

Теория инфляции предсказывала плоскую вселенную, а новые данные вроде бы свидетельствовали в пользу открытой вселенной (вторая модель Фридмана, см. рис. 6.1.). Однако другое следствие из этого же открытия скорее подкрепляло теорию инфляции: открытие Перлмуттера можно было принять в качестве первого надежного, основанного на наблюдении доказательства существования сил отталкивания, своего рода антигравитационного ускорения, на котором настаивала теория инфляции. Откуда-то во вселенной взялась же эта добавочная антигравитация.

Не обнаруживается ли таким образом и существование космологической константы, которую Эйнштейн пытался поместить в уравнения общей теории относительности, сам не веря в то, о чем свидетельствовало наличие такой константы? Он-то, разумеется, в итоге от нее отказался, но теперь Перлмуттер готов был утверждать, что малая позитивная космологическая константа все-таки существует, и Хокинг, как и многие другие, согласился: такое объяснение выглядит наиболее простым и правдоподобным[316]. И все же царапала тревога: а вдруг дело обстоит не так уж просто? Вдруг антигравитация во вселенной имеет более экзотическое происхождение? Вспомнилась и таинственная “квинтэссенция” (“пятый элемент” по Аристотелю).

В словаре физиков появилось выражение “темная энергия”, обозначающее энергию, чей источник неизвестен. А энергия, как подсказывает самое знаменитое из уравнений Эйнштейна, представляет собой разновидность материи. Согласно одной из гипотез, в совокупности обычная материя, “темная материя” (чье происхождение пока не установлено, однако присутствие уже достаточно подтверждено) и “темная энергия” как раз и приводят к образованию плоской вселенной, предсказываемой теорией инфляции. В послесловии к изданию “Природы пространства и времени” 2010 года Хокинг предположил, что достаточное количество темной энергии вызовет позитивное искривление, необходимое для возникновения закрытой вселенной, – в точности как в его первоначальной гипотезе об отсутствии граничных условий[317]. Однако с 1998 года Хокинг взялся перерабатывать эту гипотезу в свете столь неожиданных новых открытий.

В 1998 году президент Билл Клинтон затеял “Вечера миллениума” – восемь лекций и культурных мероприятий, которые проводились в Белом доме и транслировались в прямом эфире по интернету. В качестве одного из лекторов пригласили Хокинга. Его выступление, “Воображение и перемены: наука будущего тысячелетия”, состоялось во второй вечер, 6 марта. Хокинг воспользовался случаем, чтобы предупредить общественность о серьезных, на его взгляд, угрозах перенаселения и неконтролируемого потребления энергоресурсов. Хокинг считал, что такими темпами мы вполне способны уничтожить жизнь на Земле или “скатиться к варварству и дикости”. Он также выразил опасение, что никакие законы и запреты не сумеют воспрепятствовать попыткам грядущего тысячелетия воспроизвести ДНК человека. Пусть большинство соглашается с законодательным запретом генетических экспериментов на человеческом материале, кто-то все равно соблазнится. Но чтобы не вовсе удручить слушателей, Хокинг закончил на более веселой ноте: “Я оптимист. Я уверен: у нас есть шанс избежать и Армагеддона, и новых Темных веков”[318].

Америка раскрыла не только серьезную и мрачную, но и легкомысленную сторону характера Хокинга. Вновь вернувшись в 1999 году в Калифорнию, он слетал из Монтерея, где остановился, в Лос-Анджелес, чтобы озвучить самого себя в эпизоде “Симпсонов”. Насколько важным казалось ему это мероприятие, судите сами: за два дня до вылета инвалидное кресло сломалось, и аспирант Хокинга Крис Бургойн трудился тридцать шесть часов подряд без отдыха, пока не привел кресло в порядок. Если Хокингу не под силу спасти человечество от Армагеддона, по крайней мере, он подоспеет в Лос-Анджелес вовремя, чтобы спасти мозг Лизы Симпсон. В этом эпизоде лучше всего запомнился ответ Хокинга Гомеру Симпсону, предложившему модель пончикообразной вселенной: “Интересная теория, пожалуй, я ее позаимствую”. Хокинг попросил продюсеров фильма сделать фигурку “имени его”, и игрушечный Хокинг вскоре стал бестселлером. Озвучил Хокинг и эпизод из “Дилберта”, где он опять-таки выступает в роли спасителя – на этот раз всего мира, в котором машина случайно проделала черную дыру. Догберт похищает Хокинга и требует, чтобы тот восстановил пространство-время. Разумеется, доктор Хокинг излечил раненую вселенную. И сам он в тот год подремонтировался: ему сделали операцию на трахее, чтобы предотвратить попадание пищи в легкие. Теперь прием пищи сделался для Хокинга более приятным и менее опасным занятием.

На исходе 1980-х, когда я писала первую книгу о Стивене Хокинге, казалось неуместным, да просто немыслимым вникать в подробности его личной жизни, в которые он посвящал лишь самых близких. Но в 1999 году с выходом в свет книги Джейн Хокинг “Музыка, что движет звездами” все тайное стало явным. Она была беспощадно откровенна, и повествуя о физических и эмоциональных трудностях, которые они пережили вместе с мужем, и говоря о своих отношениях с Джонатаном Джонсом. Неудивительно, что книга вызвала ажиотаж в прессе, но Джейн этот шум, зачастую враждебный, нисколько не смутил. Хокинг воздержался от комментариев, сказал лишь, что собственных биографий не читал и читать не будет. Чувство юмора не изменяло ему и в этих обстоятельствах: репортеру, допрашивавшему его насчет книги Джейн, а также не желает ли он завещать свои клетки ученым для клонирования в будущем, он отвечал: “Не думаю, что кто-то захочет получить еще один такой экземпляр”[319].

Хокинг в опере, Хокинг на телевидении, о Хокинге снимается кино. Ему недоставало только роли в театральной пьесе. Получив черновой вариант пьесы Роберта Хоудона “Бог и Стивен Хокинг”, Стивен попытался отмолчаться в надежде, что этот замысел никогда не воплотится. Когда же Хоудон приправил свою пьесу подробностями из книги Джейн, Стивен чуть было не подал в суд, но решил не привлекать лишнего внимания к “глупой и бесполезной” пьесе[320]. Бог, папа, королева, Джейн Хокинг, Эйнштейн и Ньютон – вот далеко не полный список персонажей этого опуса. Люси сходила на представление и при виде своей семьи на сцене пережила “восторг и ужас”, ей пришлось бороться “с безумным порывом присоединиться к ним перед публикой”[321].