Ацтеки, майя, инки. Великие царства древней Америки - Виктор В. фон Хаген

Однако эту аккуратную лингвистическую совокупность нарушают уастеки (хуастеки). Все народы, говорившие на языке майя, жили поблизости друг от друга, за исключением уастеков. Это племя обитало в 500 км к северо-западу от ближайших поселений майя и было отделено от них несколькими племенами: науатль, пополоко, тотонаки и др. И уастеки говорили – и говорят по сей день – на языке, который определенно является языком майя. И тем не менее в их культуре (археологи нашли керамические изделия, отражавшие последовательность развития этой культуры на протяжении более двух тысяч лет) совсем нет отличительных особенностей культуры майя (в одежде, иероглифах, архитектуре и т. д.). Это наводит на мысль о том, что перед созидательным периодом в культуру майя вклинилась культура народа другой языковой семьи и расколола первобытных майя, которые когда-то, надо полагать, занимали большую территорию вдоль побережья Мексиканского залива. Это единственное объяснение такому лингвистическому расколу.

Точное название языка майя неизвестно. Языком, который использовали майя, входящие в союз Майяпана на контролируемой ими территории Юкатана, был майятан. Нет сомнений в том, что существовало определенное языковое единство среди майя, проживавших в долинах, и такое же единство было среди майя-горцев. То, что символы для обозначения имен были одинаковыми на всей территории страны майя, не означает, что сам язык не имел разновидностей. В XVIII веке тот, кто говорил на нижненемецком языке, мог прочесть Шиллера, но при устном общении с человеком, для которого родным был верхненемецкий язык, он едва ли понял бы его. Нам известно, что, когда в XVII веке некий священник обращался к народам ица-майя, говорившим на языке чолти, которые собрались у озера Петен на Юкатане, ему потребовались индейцы-переводчики, которые владели обоими диалектами. Это свидетельствует о большом расхождении в эволюции языков, которое произошло на территории Юкатана за двести лет. Несмотря на свое утверждение, что «в этой стране язык один», Диего де Ланда признавал, что существовали некоторые различия в употреблении между языком жителей побережья и жителей глубинных районов полуострова и что «вдоль побережья у них более изысканные манеры и язык».

На страницах этой книги есть возможность дать только общее представление о языке майя. В настоящее время на этом языке говорит большинство индейцев и многие белые люди, живущие на Юкатане и в Гватемале (точно так же на языке кечуа говорит белое и индейское население Перуанских Анд). Библиография по языку майя довольно обширна. Большинство специалистов находят его «мелодичным и приятным». В нем отсутствует несколько букв и звуков, которые используются в нашем языке: д, ф и р. В этом языке преобладают низкие звуки, в нем есть гортанные смычки и фрикативные звуки. Научиться говорить на нем, если человек не вырос на Юкатане, нелегко. Майя писали простыми предложениями. Даже после того, как ученые переведут шестьдесят процентов всех до сих пор еще непереведенных символов письменности майя, вряд ли мы обнаружим, что у майя существовали символы суффиксов для выражения глагольных времен и местоимений. Майя были слабы по части глаголов и активно использовали производные от глаголов существительные. Томпсон приводит нам пример этого. Буквальный перевод символов читался бы так: «Его воздействие на кукурузу, бог смерти спровоцировал смерть».

В переводе на литературный язык эта раздробленная фраза майя примет такой вид: «Поскольку бог смерти сейчас властвует над растущей кукурузой, в результате будет много смертей».

Общество майя состояло из простолюдинов и людей более высокого статуса. Существовал класс знати, ах мехеноб, из которого выбирали должностных лиц, а их было немало. В основании социальной пирамиды находились ялба уиникоб, простолюдины, а также множество рабов. Это бесспорно, но при этом с готовностью допускается, что «у нас нет прямых доказательств относительно типа правления и социальной организации, распространенной у майя». Факты, почерпнутые из предметов искусства, скульптуры, фресок и раскрашенных сосудов, показывают, что всей полнотой власти обладала знать. Владыки майя изображаются на носилках, которые несут люди. Армии ведут за собой военачальники в роскошных одеждах, украшенных нефритом и перьями птицы кецаль (квезал). Мы видим вождей, которые устанавливают законы, вершат суд над взятыми в плен воинами и обращают их в рабство. И все-таки эти сценки относятся лишь к некоторым аспектам социальной организации. У ацтеков была хорошо известная клановая организация общества, при которой земля находилась в общей собственности, и эту землю обрабатывали также сообща. У инков базовой социальной единицей были айлью, принципом которых был коллективизм. Считается, что у майя была схожая форма организации, но ее название и точная форма неизвестны.

Майя не владели империей, как инки, когда один правитель управляет огромными территориями и вся система содержится за счет налогов-податей. У майя не было также сложной организации для сбора податей, какая была у ацтеков, которые контролировали огромные территории, но не владели ими. Насколько нам известно, у майя не существовало центра, столицы, т. е. не было аналога Куско или Теночтитлана, не было и центрального правителя (кроме периода владычества майяпанских Кокомов, 1194–1441 гг. – Ред.).

Требуются объяснения, так как то, что мы знаем об этом, будит любопытство, не удовлетворяя разум. Существовала общая культура майя, язык и религия. Существовала система дорог, одна из самых лучших, построенная в период ранней истории Америки, которая связывала воедино побережье и горные районы. Повсеместно была развита торговля, охватывающая дальние регионы. Почему же тогда кто-то, обладающий имперскими амбициями, не объединил силой все это в одно государство-империю? Может быть, виной всему географические особенности? Однако это не помешало инкам, чья империя с географической точки зрения была гораздо более сложной, чем страна майя, объединить Анды Южной Америки в одно государство.

Общество майя сравнивали с обществом греческих городов-государств. Очень подходящее сравнение. Хотя Спарта, Афины и Коринф имели, как и майя, общий язык, культуру и религию, они неистово отстаивали свою независимость и часто воевали друг с другом, а иногда даже поддерживали вторжения чужеземцев, выступая против других греческих городов-государств.

Греческое слово polis переводится как «город-государство». По мнению Х.Д.Ф. Китто, это плохой перевод, потому что «полис» был больше, чем город-государство. Самым большим полисом во времена Платона были Сиракузы с населением всего лишь 20 000 человек, который по численности жителей приближался к небольшим городам-государствам майя. (Автор посчитал только граждан-мужчин. В Афинах (включая Аттику) в период расцвета насчитывалось 90 000 свободных афинских граждан (в т. ч. 18 000—20 000 мужчин), 45 000 неполноправных греков-иностранцев (метэков) и 365 000 рабов. – Ред.) Подобно греческому, в обществе майя царила сельскохозяйственная экономика, и оно было автономным. Китто пишет о греках: «…природа их общества была такова, что группа людей в социальном смысле была более важна, чем отдельный человек. Отдельный человек является, прежде всего, членом семьи, а затем жителем своего полиса. Ущерб, нанесенный ему, это ущерб, нанесенный его семье или его полису». Точно так же было и у майя. И так везде, где есть клановое общество.