Битва за Атлантику. Эскорты кораблей британских ВМС. 1939-1945 - Денис Райнер

Когда катер подошел к борту, корабль показался безжизненным. Никто даже не вышел, чтобы поймать конец. Я с трудом вскарабкался на борт и в тишине вымершего корабля услышал щелканье сигнальной лампы. Когда оно прекратилось, высоко надо над поручнями мостика показалась голова капитана.

– Извини, что не встретил, – принимал сообщение. Поднимайся!

– Что? – воскликнул я. – Туда? Так высоко? А что случилось с твоей каютой?

– Расскажу, когда поднимешься. – С этими словами голова скрылась.

Кряхтя и задыхаясь, сказалось отсутствие практики, я поднялся наверх. По пути я не встретил ни одной живой души.

– А куда ты дел команду? – поинтересовался я, усевшись на платформу компаса.

– Они в отпуске.

– Как, все? – воскликнул я.

– Да. – Он кивнул, сохраняя чрезвычайную серьезность. – Понимаешь, половину людей я отпустил до 10-го, а другую половину – с 10-го. Но я не учел, что убывающие в отпуск сегодня захотят уехать рано утром, а возвращающиеся прибудут только поздно вечером. Поэтому пока я тут один.

– Вот как?

– Ну да.

– Молодец! Что я еще могу сказать? Значит, ленч у нас будет здесь, на пятачке, открытом всем ветрам, а капитан попутно будет нести сигнальную вахту?

– Совершенно верно, – жизнерадостно согласился мой друг. – Надеюсь, ты не против? Я даже приготовил бутылку твоего любимого вина.

– Конечно нет. Но как бы я хотел, чтобы твое корыто было готово к выходу в море! Я бы обязательно нашел для тебя подходящую работу. Представляешь газетные заголовки? «Капитан в гордом одиночестве выходит в море на 1500-тонном фрегате».

Когда через два часа за мной пришел катер, он все-таки спустился вниз проводить меня.

– Я непременно сейчас же отправлю тебе какое-нибудь сообщение! – крикнул я, когда катер уже отходил от борта фрегата. – Постараюсь придумать подлиннее.

– А я не стану читать, только время отмечу, – не полез за словом в карман друг. – Сигнальщик, когда приедет, запросит повторение.

Насколько я помню, после ленча у меня всегда была возможность немного отдохнуть. Только раз на моей памяти, это было при торпедировании «Сэлопиана», немцы атаковали в послеполуденное время. Также часы с 4 до 8 утра обычно были свободны для сна, если, конечно, не приходилось помогать убирать беспорядок после ночи. Создавалось впечатление, что в этом вопросе немцы четко придерживаются правил. Работа на берегу таких периодов отдыха не предусматривала. В течение первых трех недель я спал только урывками, потому что сообщения об обнаружении подводных лодок летчиками поступали постоянно, и независимо от того, считал я их истинными или ложными, все равно надо было проверить. К счастью, у нас был прекрасный начальник штаба в лице коммодора Р. В. Симмондса-Тайлера. Я с ним познакомился еще в 1932 году, когда он служил старшим помощником на «Худе». Он всегда старался мне помочь, и со временем я почувствовал, что вполне доволен жизнью, чего вовсе не ожидал, перейдя на береговую работу.

В нашем районе всегда находилось не менее двух подводных лодок противника. Иногда, если мой коллега в Плимуте коммандер Прайс создавал для непрошеных гостей слишком напряженную обстановку, они появлялись возле нас, чтобы посмотреть, не будет ли спокойнее в нашей части Канала. Тогда я организовывал охоту и отгонял их обратно. Точно так же иногда мои визитеры бывали вынуждены удалиться на участок сети Прайса, а он очень быстро возвращал мне их обратно. Мы задействовали около 40 кораблей и четыре самолета для постоянного поиска немецких подводных лодок на участке от Дувра до Портленд-Билла. Но за четыре месяца нам удалось уничтожить только две субмарины. Одну мы потопили после того, как она атаковала торговое судно. Другую, обнаруженную с воздуха, загнали на минное поле.

На фоне этих не слишком впечатляющих успехов за этот же период мы потеряли четыре торговых судна. Об одном я только что упомянул, а второе, скорее всего, подорвалось на нашей же мине, которая сорвалась с якоря и пустилась вплавь. По поводу причины гибели второго судна у нас разгорелся нешуточный спор. Я утверждал, что для атаки из подводного положения погода была совершенно неподходящей, иными словами, атаковать подлодка могла только из надводного положения, что, в свою очередь, было невозможно, поскольку в том районе немцы ни за что не рискнули бы всплыть в любую погоду.

Мы находились довольно близко к Лондону, поэтому нас часто «радовали» неожиданными визитами всевозможные высокопоставленные чиновники и военные, которые желали знать, что представляет собой командный пункт, подобный нашему, а также изучить некоторые детали, относящиеся к дню «Д». Когда было торпедировано торговое судно и мы отправили корабли на охоту за подводной лодкой, одна из делегаций как раз находилась у нас. В тот день прибывшие офицеры были из польского военно-морского флота. Они готовились к тому, чтобы организовать подготовку кадров у себя дома. Ни потопление торгового судна, ни обнаружение вражеской подводной лодки с воздуха не вызвало у нас особой суматохи. Мы были достаточно опытными людьми и просто делали свое дело. Две эскортные группы прикрывали конвой. Одна была отправлена на поиски, а еще одна рассредоточена на границе района возможного местонахождения противника. Немецкая лодка была быстро обнаружена и уничтожена, группа, ее потопившая, осталась в районе гибели лодки, моряки с затонувшего торгового судна были подняты на борт и доставлены в ближайший порт, еще одна группа вышла для патрулирования. В общем, все шло как обычно. День, не слишком удачно начавшийся, завершился успехом. Но наши гости были потрясены.

Позже один из них мне сказал:

– Вы, англичане, убийственно спокойны. Я вас совершенно не понимаю. В вас нет волнения, задора… – он замахал руками, не в силах найти нужное слово, – это же неестественно! Торпедировано судно. За столом с картой сидит женщина-офицер. У нее ножки – глаз не оторвать. А она наносит на карту красную точку. И при этом сохраняет совершеннейшую невозмутимость! Никто даже голоса не повышает! Вы пишете приказы. Корабли передвигаются по карте и по морю. И опять-таки никто не волнуется. Женщина спокойно сидит, скрестив свои изумительные ножки. Немецкая подводная лодка уничтожена, а женщина продолжает сидеть в той же позе, словно ничего существенного не произошло! А вы предлагаете мне пойти выпить. Вы, англичане, самые опасные люди на земле. С вами нельзя воевать.

Должен признать, меня позабавила эмоциональность гостя.

– После нас вы едете в Ливерпуль, не так ли? Там вы увидите аналогичный командный пункт в Дерби-Хаус. Но он намного больше нашего. В их ведении вся Северная Атлантика. У них карта не лежит на столе, как у нас. Она имеет огромные размеры и висит на стене. Чтобы отметить на ней положение какой-нибудь лодки, девушкам-военнослужащим приходится забираться по приставной лестнице.

– Девушки шастают по приставным лестницам? – заинтересовался он.

– Да, – ухмыльнулся я, уловив причудливый поворот его мыслей, – но они носят брюки.