Eve. Век эмпирей - Тони Гонзалес

Лицо Гира теперь выражало чистую печаль.

Ты не многое можешь тут сделать, передал он. Другие, такие, как ты, повредят тебе за то, что ты был добр с таким, как я.

Гейбл плюхнулась на связку кабелей и инструментов на металлическом полу рядом с Теей. Та, стоя на коленях, боролась с парой тяжелых вентилей.

— Привет, — сказала Гейбл. — Мне велели помочь и быть у тебя на подхвате. Но я новичок по части… ремонта звездолетов.

Тея бросила на нее утомленный взгляд.

— Твое лицо мне знакомо, — проворчала она. — Я хотела сказать об этом раньше.

— У меня еще не было шанса представиться. — Гейбл, криво усмехнувшись, протянула руку. — Гейбл Дитрих. Я была врачом первой помощи на станции Лорадо.

— Жаль слышать об этом. — Тея ответила ей рукопожатием. — Тея Барабин. Я — сестра Винса.

— Правда? — воскликнула Гейбл. — Я оперировала его плечо.

Глаза Теи, казалось, стали пустыми.

— Ах да. Теперь я тебя вспомнила.

— Того ублюдка, который стрелял в него, поймали?

— Ага, — пробормотала Тея. Хорошо, что на борту есть еще одна женщина, перед которой можно выговориться. — Можно сказать и так…

— Это сканирующая антенна, — сказал Джонас. — На борту все проверено, так что проблема где-то между центром и слоем гидроизоляции корпуса.

Он сделал паузу, ожидая ответа. Солнце системы озаряло мостик жутким синеватым светом.

— Металлическое покрытие с одной стороны полностью отстрелено, — послышался голос Винса в интеркоме.

— А как насчет фидеров? — спросил Джонас, наблюдая через камеру, как Винс выбирается на корпус «Ретфорда». Несмотря на то, что вращение корабля замедлилось, он вышел наружу в спасательном костюме, приспособленном для работы в исключительно опасных условиях.

— Разрезаны ровно пополам, — сказал Винс. — Но тут все можно зафиксировать — сцепление к сцеплению. Все необходимые кабели у меня с собой. Займет полчаса самое большее.

— Хорошо, — сказал Джонас, поражаясь прогрессу, которого достигла его команда. Ему было видно, как искры разлетались в пространстве, когда Винс установил паяльную лампу на корпус. — Будь там поосторожнее.

Джонас знал, что лучше не ждать ответа.

— Когда я сказала ему, что потеряла ребенка, он просто… усмехнулся.

— И за это Винс убил его? — недоверчиво спросила Гейбл.

— Ты видела, что случается, когда он выходит из себя, — сказала Тея с отсутствующим взглядом. — Он избил моего мужа до смерти. Винс и я были замешаны в убийстве сотрудника мегакорпорации, — преступлении, караемом казнью по законам Альянса. Не имело значения, что он имел привычку бить меня или что он убил моего нерожденного ребенка. Я знала с первого момента, что мы оба, Винс и я, всегда будем беглецами в Альянсе Калдари. Джонас предложил нам помощь… нам больше не к кому было обратиться.

— Я помню день, когда Джонас притащил его ко мне, — заметила Гейбл. — Я понятия не имела…

— Я мельком увидела тебя, прежде чем Джонас велел мне оставаться на борту «Ретфорда», — сказала Тея, усаживаясь у переборки коридора, напротив спутанной груды кабелей и схем. — Он сказал, что не может быть уверен, что ты не сдашь нас обоих в обмен на награду за наши головы.

— Он так сказал? — вскипела Гейбл.

— Джонас угрожал нам нашим прошлым с тех пор, как мы оказались на борту этого корабля. Так он управляет людьми. Что ж, добро пожаловать на борт — и чем он связан с тобой?

— Я с ним спала, — откровенно сказала Гейбл.

— О. — Тея отвела взгляд. — Такая связь…

— Вообще-то я этим не горжусь, — призналась Гейбл. — Но, знаешь, я не горжусь множеством вещей в моем прошлом…

Не отводя глаз от корпуса корабля, Винс приварил на место последнее сцепление. Сегмент поврежденной металлической брони, прежде покрывавшей его, кувыркался в пустоте, далеко позади. Прямое попадание, конечно, пробило бы также и корпус, но при данных обстоятельствах они отделались наименьшими потерями.

Сенсор в техническом комплекте Винса сообщил, что энергия пошла по заново установленным кабелям.

— Включай, — заявил он Джонасу. — Но на пассивном уровне, пожалуйста.

— Понял, — послышалось в наушнике.

Мгновением позже сканирующая антенна на мачте стала вращаться и замигал навигационный сигнальный маяк на ее вершине.

— Я закончил, — сказал Винс, собирая инструменты.

— Отличная работа, — ответил Джонас. — Увидимся внутри.

Винсу не надо было смотреть, чтобы найти путь, по которому ему предстояло вернуться в грузовой отсек. Он знал искореженную поверхность «Ретфорда» так же хорошо, как лабиринт переходов внутри; сосредоточив взгляд на корпусе, он был способен сохранять ориентацию в пространстве. Единственным внешним признаком того, что он движется, было регулярное чередование вспышек и затемнений, отраженных на поверхности корпуса, и отсветы на затянутых в перчатки руках — от синего до белого, — когда он подтягивался вперед.

Где-то по пути его осенило, что он все еще таскает при себе отрезанный палец женщины-рейдера, пытавшейся убить его.

Пробираясь обратно в грузовой отсек, он решил, что прочие задачи в списке ремонтных работ могут немного подождать.

Джонас тем временем изучал данные, поступившие после пассивного сканирования, и большинство новостей — хотя и не все — были плохими.

Тея покачала головой.

— Тебя уволили из «Лай Дай» за отказ принимать пациентов?

— Нет, они уволили меня, потому что я отказывалась пропускать управленцев вне очереди, — ответила Гейбл. — Я принимала первыми тех, кто действительно был серьезно болен, а потом уже всех остальных. Меня не заботили правила и, уж конечно, меня не волновало, что они требуют предпочесть осмотр менеджера с головной болью проходчику туннелей с оторванной рукой. Ну вот, однажды я послала на хрен не того менеджера, и все.

— Я никак не могу поверить, что ты была там в то же время, что и я, — сказала Тея. — Имела дело с той же коррупцией… с тем же дерьмом… невероятно.

— Меня заменили еще до того, как служба безопасности выпроводила меня с предприятия, — проворчала Гейбл. — Затем меня внесли в черный список. Это все равно что отобрать у меня лицензию на медицинскую практику — кто позволит мне принимать пациентов, если мегакорпорация запретила мне лечить собственных сотрудников? Так что я сделала единственное, что могла…

— Ты сбежала. Точно так же, как мы.

— Я долгое время была не в себе, — продолжала Гейбл. — У меня были кое-какие деньги, средства на путешествие… но я так сильно жалела себя, что перепробовала все наркотики, переспала с большим количеством парней, чем я могу даже вспомнить… Через некоторое время я не могла уже выдержать собственного вида. Я была так близка к тому, чтобы… покончить с этим, катясь по наклонной плоскости. Знаешь, как я попала на станцию Лорадо?