Трое в столице - Александра Лисина

— Так и знал, что эти штуки способны поглощать свет… Соберите их, — велел он, когда мы убедились, что старый хрыч мертв. — Заверните во что-нибудь плотное и отнесите в храм. Только по отдельности. Жрецы знают, как с ними бороться.

— А что это такое? — простодушно поинтересовалась Ланка.

— Темные артефакты.

— Кости?! — не поверила она. — Вот эти?!

— Какие бы эксперименты Гнор над собой ни ставил, их итогом стало то, что некоторые части его тела превратились в темные артефакты. Они-то и не давали ему умереть по-настоящему. И это они забрали на себя излишки магии. Видать, старик очень долго их подпитывал, раз они вообще смогли уцелеть. Ну а раз так, то своими силами вы их, скорее всего, не уничтожите. И велика вероятность, что если оставить их здесь, то рано или поздно зомби снова воскреснет.

— Ясно, — хмуро кивнул Ник. — Сейчас заберем. У кого-нибудь есть ненужная тряпка?

Вампир поспешил подобрать полы своей хламиды с таким видом, словно его попросили раздеться донага перед целой площадью. Но Ник и без него нашел, во что завернуть проклятые кости. После чего мы осторожно подобрали их с пепелища, тщательно упаковали и припрятали за пазухой. Каждый — по одной кости.

— Храните их по отдельности, — наставлял нас Норр. — Не допускайте, чтобы они соприкасались. Темные артефакты коварны. Вместе они усиливают друг друга в несколько раз. Поэтому даже для тех, кто не поддается обычной магии, они могут представлять угрозу. Включая бьернов и даже химер.

— Я тебя услышал, — кивнул мрон, когда призрак выразительно повернулся в его сторону.

— Надеюсь. И было бы хорошо, если бы услышал не только ты.

— А где Вилли? — спохватилась вдруг Ланка. — Вы его там, случаем, не потеряли?

— Вот уж кого сложно потерять в подземельях, так это Вилли, — усмехнулся Ник. — Он небось за столько веков весь мир не по одному разу обошел. А эти катакомбы, скорее всего, сам же и сделал.

— Рад, что ты оценил, — как по заказу, раздалось веселое от входа.

Мы дружно обернулись и удивленно воззрились на маленького Вестника, на плечо которого опирался совершенно незнакомый чело… ах нет, все-таки вампир.

Он, кстати, оказался довольно высок. Неплохо сложен. Все еще неимоверно худ. Но выглядел уже далеко не так скверно, как в клетке. Его лицо явственно округлилось, из глаз ушел зловещий алый блеск, бескровные губы порозовели, на впалых щеках даже появился намек на румянец, а лицо приобрело более или менее сносный, почти благородный вид. Но именно при виде него Артис вдруг неверяще дрогнул.

— Отец?!

Вампир поднял от пола измученный взгляд и тоже замер. Но слова тут были и не нужны. Даже когда оба находились в не самом лучшем состоянии, стало понятно, что они невероятно похожи.

Вот те раз…

Если вампиры не размножаются почкованием, то получается, что они и впрямь живые?! Странные, с непонятными нам и даже пугающими потребностями, но действительно живые создания, которых каким-то образом сотворил… создал… скромно стоящий рядом мальчишка!

— Отец, но как?! — прошептал Артис, не сводя глаз с пошатывающегося от слабости князя. — Столько лет… я был абсолютно уверен, что вы все… что вас нет!

— Больше никто не выжил, — хрипло отозвался тот, так же неожиданно отмерев. — Я последний… даже надеяться перестал…

Нардис, отцепившись от Вестника, сделал шаг вперед, и Артис, словно опомнившись, метнулся ему навстречу. Они крепко обнялись. Заноза-вампир с тихим вздохом уткнул лицо в плечо слабо улыбнувшегося отца. Сам князь с невыразимым облегчением прикрыл веки, пряча от нас подозрительно блеснувшие глаза. И глядя на них, я вдруг подумала, что, пожалуй, не зря мы поверили Вестнику. Кто бы что ни говорил, но раса, в которой еще живы семейные ценности и где настолько сильны родственные чувства, имеет право на существование. Раса, представитель которой, зная, что умрет, пытался защитить нас от себя самого, достойна не только признания, но и уважения. Ну а то, что они выбрали жизнь в тени, что ж… в этом нет ничего странного. Поэтому я не нарушу данного Вилли слова и не выдам никому его тайну, даже в том случае, если ее будут настойчиво добиваться подручные эрта Доверо.

— Да, — ответил на мои громкие мысли Ник. — Как бы ни изменила их магия, они по-прежнему люди. А раз так, то и враждовать с ними нет причин.

— Пора выбираться, — хмуро сказал мастер Миррт, когда все успокоились, а Вестник мстительно долбанул ногой по окровавленному капищу, отчего то мгновенно развалилось на куски. — Людям нужна помощь. Да и нам не стоит задерживаться в центре старой скверны.

— Как ты себе это представляешь? — с любопытством обернулся к нему Вилли. — Гора, если что, цельная. А до ближайшего жилья больше месяца пешком добираться, так что к парадному ходу карету никто не подгонит.

— Отсюда разве нет выхода? — в свою очередь удивилась Ланка.

— У меня встречный вопрос, — не остался в стороне и Ник. — А где мы вообще находимся? Что это за место?

Вилли усмехнулся.

— Это западная оконечность Норейских гор. Их са-амая дальняя от обитаемых мест часть, куда даже мроны практически не заходят. Я, когда искал, куда бы понадежнее запереть Гнора, исходил именно из того, что старому мертвяку нельзя давать даже призрачного шанса выбраться на поверхность. Поэтому затащил его в самую глубокую нору, которую нашел. Заковал в цепи. Оставил ему крохотный пятачок для проживания. Затем запечатал все входы и выходы и ушел, будучи в полной уверенности, что уж оттуда-то он точно не выберется.

Я вопросительно приподняла брови.

— Но он все-таки выбрался…

— Да. Видимо, я чего-то не учел. Или, к примеру, какая-нибудь крыса, привлеченная его вонью, однажды все-таки нашла проход в его тюрьму. Крысу он, разумеется, съел. Кости использовал. Гнор все-таки был магом, хоть и мертвым, а после смерти все его знания и умения, как я уже говорил, остались при нем.

— Но мертвые не владеют обычной магией, — возразила Ланка.

— Верно. Однако у тех, кого оживил мой эликсир, свои особенности. Не буду вдаваться в детали, но думаю, что из крысы… ну или кто там еще был… Гнор сотворил своего первого изма. А там уже было проще.

Я недоверчиво оглядела немаленькую пещеру.

— Так это измы все это сделали? Коридоры? Лабораторию…

— Скорее всего, — кивнул Вестник. — Гнор никогда не любил работать руками. А вот создавать нежить он научился о-очень хорошо. Собственно, я же его когда-то и научил, ну а времени на эксперименты у него было достаточно. Здесь, в горах, за крепкими стенами и под толщей камней, его не могли учуять даже химеры. Поэтому за столько лет он тут неплохо развернулся и даже обустроиться успел со всем возможным комфортом. Единственное, что ему мешало — это мой запрет на выход из подземелий. Но со временем он и его почти сумел обойти. Скорее всего, выходы отсюда есть — измы наверняка наделали их великое множество. Но нам они, скорее всего, не подойдут.