Я — Тимур властитель вселенной - Марсель Брион

до них можно быстро добраться, однако у меня в этом отношении был достаточный опыт и я видел, что видневшаяся вдали роща отстоит от нас на расстоянии четырех, а то и пяти фарсангов и нам потребуется пройти довольно длинный путь, чтобы добраться до того места. Дозорные, шедшие впереди войска, доложили: то, что на рассвете показалось мне рощей, на деле оказалось огромным лесом, состоящим из деревьев, произрастающих в зоне холодного климата, рядом с лесом виднелось большое поселение. Через полчаса после этой вести от дозорных поступила другая о том, что они встретили наш заготовительный отряд.

Оказалось, что отряд наших заготовителей сделав привал в том большом поселении, выслал на разведку окрестностей нескольких воинов, которые попались навстречу нашему дозору, стало известно, что большое поселение, в котором остановились наши заготовители называется Кельна. В тот момент я понял, что опасность гибели моего войска миновала и мы найдем в том поселении достаточно еды, корма и топлива.

К вечеру, усталые и голодные, еле живые от холода, мы добрались до Кельны. Заготовители, зная о приближающемся войске, предусмотрительно соорудили стойла для лошадей и мы сразу же по прибытии смогли отвести лошадей в подготовленные для них места, засыпав перед ними корм, а поскольку погода была холодной, то разожгли большие костры и беспрерывно относили в конюшни переставшие дымить угли, чтобы холод не мучил животных. Я спросил старшего заготовительного отряда, почему он не давал знать о себе. Тот объяснил, что снег и буран заперли его в том поселении, кругом были заносы и он поневоле оказался взаперти в Кельне. Тем не менее, каждый день он рассылал по окрестностям своих людей, чтобы разведать обстановку и узнать появились ли мы наконец. Я спросил нет ли каких-либо сведений от Шейха Умара? Командир отряда заготовителей ответил: «Вступив в Кельну я сразу начал расспрашивать местных жителей, которые сказали, что последнее, что они слышали о Шейхе Умаре, до того как начались снегопады и закрылись дороги, это то, что он находится в Баб-уль-Абвабе и что они не знают, пребывает ли он все еще там или переместился в другие места».

Я велел собрать старейшин того поселения, чтобы узнать от них как лучше попасть в Баб-уль-Абваб. Я спросил старосту деревни, каково расстояние отсюда до Баб-уль-Абваба? Он ответил: «О, эмир, отсюда до Баб-уль-Абваба пятнадцать дней пути, но если будешь передвигаться быстрее, можешь покрыть путь в течении двенадцати дней». Я спросил: «А если идти днем и ночью, сколько времени уйдет на дорогу?» Староста ответил: «Передвигаясь с такой быстротой, ты будешь в Баб-уль-Абвабе через шесть, а то и пять дней. Но это, не ранее, чем растают снега, ибо в такую зимнюю пору и Симургу не перелететь через горы Каф, не говоря уже о человеке».

Я не ожидал, что сельские жители какой-то деревни Кельна могут знать о птице Симург и мне понравился их ответ. Я спросил: «Следовательно дорога, что ведет отсюда в Баб-уль-Абваб, идет через горы?» Староста ответил: «О, эмир, дорога туда идет через перевал Табар и ширина дороги там всего в один заръ, в некоторых местах и того меньше — пол заръа и только Бог знает когда и кем строился тот путь. Путь через перевал Табар вьется вокруг горы и ведет наверх, на такую высоту, что достигает самой вершины горы Каф и оттуда ты можешь видеть то, что расположено позади и впереди горы, а так же и море». (То, что «позади горы» — должно означать страну кипчаков, расположенную к северу от Кавказских гор, «впереди горы» — должно означать страны, расположеные к югу от Кавказского хребта, под морем имеется в виду Каспий — Марсель Брион).

«Даже летом переход по тем горам достаточно опасен, в результате малейшей оплошности и лошадь и всадник могут сорваться вниз, а пропасти там настолько глубоки, что если путник встанет на край тропы и наклонится, насколько возможно, и тогда не сможет увидеть дна. А зимой путнику вряд ли удастся пробраться через те места, он сорвется вниз на первом же фарсанге или же окажется погребенным под снегом.

Кроме того существует еще одна дорога на Баб-уль-Абваб, но она представляет собой узкую тропинку, по которой всаднику не проехать, только пеший там пройдет, но и ему при этом придется столкнуться со многими трудностями. Однако в такое время года и пешему там не пройти».

Я сказал: «В таком случае, как мне быть, чтобы дать знать сыну моему Шейху Умару о том, что я нахожусь здесь?» Староста ответил: «В это время года нет другого пути достичь Баб-уль-Абваб кроме как морем, но и это нелегко, учитывая характер сезона, Хотя и нет отсюда по прямой до моря ни одного населенного пункта и не найдешь продовольствия, тем не менее опытному всаднику или пешему, обеспеченному запасом еды удалось бы пешком преодолеть это расстояние при условии, что при этом ему удастся уцелеть от стай голодных волков. Когда же он доберется до моря, дальше станет намного легче, останется только нанять судно и доплыть до Баб-уль-Абваба».

Я понял, что пока у меня нет возможности установить связь со своим сыном Шейхом Умаром, иначе как послав гонца по морю в Баб-уль-Абваб, ибо не было возможным для меня с войском преодолеть необитаемые места не располагая достаточным запасом продовольствия, чтобы достичь моря. Да и после того, трудно было бы подготовить все необходимое, чтобы обеспечить переброску войска по морю. Среди моих гонцов имелся один по имени Фатин-Гур, уроженец страны Гур, поступивший ко мне на службу в Мавераннахре, он был неутомим в пешей ходьбе, мог идти пешком бесперерывно день и ночь, пока не дойдет до намеченной цели (Гур — так называлась страна в районе, где сегодня расположен Кабул, столица Афганистана — Переводчик).

Фатин-Гур умел отсыпаться на ходу, когда шел по ровной местности, в этих случаях он мог идти не просыпаясь, однако он никогда не засыпал идя по пересеченной (т. е., неровной) местности. Я поручил ему с двумя сопровождающими отправиться к морю, а оттуда сесть на судно и проследовать в Баб-уль-Абваб и передать моему сыну Шейху Умару письмо от меня и по получении его ответа возвратиться назад. Фатин-Гуру и его спутникам я велел выступать и ехать верхом на лошадях до тех пор пока возможно, а затем, начиная с того места, где лошади уже не в состоянии двигаться дальше, оставить их и оставшуюся часть пути идти пешком. Я дал Фатин Гуру двух сопровождающих с целью, чтобы была