Битва троллей - Кристоф Хардебуш

Тут неожиданно встала Ионна и скрестила руки на груди. Сразу возникло напряженное молчание, так как все присутствующие с нетерпением ждали слов воеводы.

— Хотя мы ищем мира, к нам идет война. После всех лишений и потерь нам не дали передышки, — начала Ионна.

Почти не дыша, Тамар ловил каждое ее слово. «Будь что будет, я больше не намерен унижаться и больше не проявлю слабости. Я сын своего отца».

— Нам придется вновь выступить в бой. Я выслушала аргументы за и против союза. Я принимаю признание марчега Тамара в том, что он виновен в смерти моей сестры, — продолжила княгиня, отчего желудок Тамара судорожно сжался. — Но не разделяю его мнения.

По толпе прокатился ропот, резко прерванный новыми словами Ионны:

— Я подтверждаю свое предложение о союзе с марчегом Тамаром.

В ответ на это юный масрид кивнул. У него словно гора с плеч свалилась. Напряжение спало, и он задышал глубоко и спокойно.

— Мы выступим против марчега Сциласа. Несмотря на наши потери, мы должны думать о будущем и выполнять свои обязательства. Возможно, после этого похода наконец воцарится длительный мир.

— А что делать с Пардом? — неожиданно прозвучал тихий, но настойчивый голос.

Все взгляды устремились на Стена сал Дабрана, на которого Ионна смотрела так же недоуменно, как и остальные.

— Наш путь определен. Марчег Ласцлар Сцилас представляет большую опасность. Но мы…

— Я обещал им свою помощь, — прервал Стен княгиню, отчего на некоторых лицах появилось беспокойство.

Ионна нахмурила лоб, но не стала указывать ему на его невежливость.

— Они должны пойти к прорицателю, как им было предложено, бояр. Все остальное в их руках.

— Это такой способ с нашей стороны показать свою благодарность? — неожиданно проворчал Стен. — Бросать наших союзников в тот момент, когда им нужна наша помощь?

— Стен, вы забываетесь, — перебил его Истран.

Тамар в замешательстве взглянул на Флорес, которая с печальным выражением лица смотрела на брата.

— Я ни в коей мере не забываюсь. Я не забываю своих обещаний!

— Бояр, я приняла решение. Долг требует…

— Долг! — язвительно воскликнул влахак. — Точно так же, как Висиния думала, что должна выполнить свой долг в Турдуе? Меня этот долг лишил всего, а теперь…

— А мне вы приносили присягу, — холодно перебила воина Ионна. — И я никому не позволю проявлять неуважение по отношению ко мне, даже вам. Я понимаю вашу боль, бояр. Тем не менее мы должны делать то, что должно быть сделано!

— Что должно быть сделано, — шепотом повторил Стен и с окаменевшим лицом опустил голову.

На мгновение Тамар подумал, что дворянин вновь овладел собой и сдался, но тот просто вышел вперед, не поднимая глаз, и заговорил:

— Я отрекаюсь от присяги и обязательств. Я передаю Дабран, мое поместье и мое наследство своей сестре. Пусть будет даровано ей то, в чем мне отказано.

Не веря своим ушам, Тамар оглянулся. Казалось, что никто из влахаков не понял произнесенных сейчас слов или не захотел понять. «Он у них, как легенда, народ складывает песни о нем. Да как он может так разочаровывать своих людей? — возмущенно подумал он. — Влахаки!»

— Я намерен все так же самозабвенно служить своему народу. Если никто больше не хочет помочь троллям, значит, я пойду один.

С этими словами бывший бояр развернулся и вышел из шатра.

Естественно, Стен знал, что они придут. И хотя он еще до конца не осознал, что он сейчас сделал, но реакцию на свои слова он мог хорошо представить себе. Он резко затянул подпругу. Его руки и тело, казалось, выполняли все действия сами по себе, в то время как его сознание было где-то в другом месте. В мыслях он снова и снова возвращался к Висинии, которую уже никогда больше не увидит. Осознание этого было настолько ужасным, что он не хотел и не мог до конца понять все его значение. Ведь еще совсем недавно она стояла у окна в Дабране рядом с ним и смотрела в ночь; а теперь, всегда такая жизнерадостная, ушла от него по темным дорожкам.

С тех пор как Флорес, возвратившись вчера, сообщила ему об этом, он словно потерял чувствительность и воспринимал, как издалека, все, что происходило вокруг, будто мир и все, что в нем происходило, не имели значения. «Ионна должна наказать меня за мои слова», — подумал влахак, все еще не достигнув понимания, не заставив себя увидеть в этом угрозу. Его больше не беспокоило, что его бывшая госпожа захочет сделать с ним.

Но солдаты не шли за ним, и Стен спокойно оседлал своего коня. Никто не арестовал его, но в тот момент, когда он уже хотел сесть на коня, позади него раздались щелчки. Даже не оборачиваясь, он понял, что это была Флорес.

— Ты мог бы, по крайней мере, извиниться за то, что сделал меня боярыней, прежде чем уедешь.

— Стен бросил пытливый взгляд на сестру через плечо.

— Так откажись от титула. Меня это не волнует. Наверняка найдется кто-то, кто с радостью будет править Дабраном. Возможно, все наши герои уже выстроились в очередь.

— А разве не для тебя так много значили Дабран и Влахкис, брат? Ты же всю свою жизнь боролся за эту землю.

— Ты дала мне тогда хороший совет, — спокойно ответил молодой воин и повернулся к Флорес. — А теперь я хочу сделать то же самое. Уходи. Покинь эту страну. Ты же хочешь с Сарганом в Дирию. Сделай это, отправься с ним в путешествие…

— Почему?

На лице Флорес появилось настоящее недоумение. Несколько секунд Стен молчал, пытаясь подобрать соответствующие слова, которыми он мог бы выразить свои запутанные чувства.

— Потому что она убивает. Потому что земля здесь пропитана кровью испокон веков. Потому что она жадно требует еще и еще. Война никогда не закончится, и постепенно умрут все, кто имеет для нас хоть какое-то значение. Влахкис питается ненавистью. Он поглотит нас всех, если мы позволим ему это сделать!

Сестра печально посмотрела на него. Он хотел подойти, обнять ее, но его ноги словно парализовало, и он не сделал и шага. Флорес тоже стояла на месте, всего в двух шагах от него.

— Я тоже буду скучать по тебе, — хриплым от волнения голосом сказала она.

— Я знаю.

— Я не уеду. Я приму титул.

Стен удивленно посмотрел на сестру. Принимая свое решение, он не думал о том, что дальше произойдет с поместьем его семьи. Он предполагал, что Флорес, которая так сильно ценила свою свободу, ни в коем случае не примет титул.

— Это ты уезжаешь и делаешь то, что должен. А я останусь.

— Хорошо, — ответил Стен и помолчал, так как не знал, что еще сказать.

— Что с троллями? Мне рассказали, что целое племя сидит недалеко от Теремии в погребе.