Королева секретов. Роман об Анне Клевской - Элисон Уэйр

— Трудно поверить, что ваша милость замужем уже почти семь месяцев, — сказала леди Рочфорд.

— Время идет быстро, — ответила Анна, заметив, как дамы переглянулись.

— Мы все хотим, чтобы у вашей милости был ребенок, — вступила в разговор леди Ратленд.

— Конечно хотим, — эхом подхватила леди Рочфорд.

— Я знаю, что ребенка у меня нет, — заявила Анна, чтобы не давать им развивать и дальше эту деликатную тему.

— Откуда ваша милость может знать это? — спросила леди Эдгкумбе.

— Я хорошо знаю, что не ношу ребенка, — отрезала Анна, надеясь таким образом утихомирить дам.

— Каким благом для королевства было бы, если бы герцог Йоркский присоединился к своему брату в детской, — не унималась леди Ратленд. — Это, должно быть, главное желание его величества.

Анна почувствовала, что краснеет. Она знала, какими язвительными могут быть английские дамы. Уж не намекают ли они, что отсутствие беременности — это ее вина?

Леди Эдгкумбе засмеялась:

— Думаю, ваша милость все еще девушка!

Щеки у Анны запылали.

— Клянусь Святой Девой, мадам, я думаю, ваша милость все еще девушка, — ввернула леди Рочфорд.

Это было невыносимо.

— Как я могу быть девушкой и каждую ночь спать с королем?! — сорвалась на крик Анна.

— Спать? Там должно быть кое-что еще, — хихикнула леди Рочфорд, — иначе король с тем же успехом мог бы оставаться в своей спальне.

— Ну разумеется, там есть кое-что еще! — снова огрызнулась Анна; ее слова источали сарказм. — Когда король ложится в постель, он целует меня, берет за руку и говорит: «Доброй ночи, милая», — а утром он целует меня и говорит: «Всего хорошего, дорогая». Этого не достаточно?

Наступила тишина.

Леди Ратленд сглотнула:

— Мадам, должно быть не только это, или нам долго не видать герцога Йоркского, чего так желает все королевство.

Анна пожала плечами:

— С меня довольно того, что я имею, а большего я не знаю.

И пусть считают ее недалекой!

Леди Ратленд надавила на нее:

— Ваша милость не говорили об этом с матушкой Лёве?

Анне надоело, что ее допрашивают.

— Стыдитесь! — воскликнула она. — Я получаю столько внимания его величества, сколько хочу!

После она пожалела о своем признании, что ее брак — сплошное притворство. Дамы начнут сплетничать, а сплетни быстро распространяются при этом дворе. Она молилась, чтобы слухи не дошли до ушей короля.

Вечером в День летнего солнцестояния Анна сидела в спальне и пыталась починить застежку на ожерелье. Сюзанна и Гертруда убирали ее дневную одежду, из открытого окна доносились с Темзы крики лодочников.

Генрих должен был прийти ужинать. За дверью в соседней комнате дамы накрывали на стол. Анна слышала их разговор. Вдруг она насторожилась: было произнесено имя Кэтрин Говард.

— Кажется, король все еще увлечен ею, — раздался голос леди Эдгкумбе. — Я слышала, он часто переезжает через реку в маленькой лодке и навещает ее на виду у всего Лондона.

— А иногда ездит к ней по ночам, — сказала герцогиня Ричмонд.

Анна обмерла.

Сюзанна, которая очень старалась вновь завоевать ее доверие, сочувственно смотрела на свою госпожу:

— Не обращайте внимания, мадам. Это просто злые разговоры. Вам не нужно это слышать.

— Нет, нужно! — вспыхнула Анна. — Вы слишком многое скрывали от меня прежде.

Сюзанна умолкла.

— Милорд епископ Винчестерский, кажется, играет роль сводника! — услышала Анна слова леди Рочфорд. — Он развлекает их в своем дворце.

— Мы знаем, куда он метит! — хихикнул кто-то.

— Милорд говорит, город полнится слухами. — Это сказала герцогиня Саффолк. — И двор тоже. Люди болтают, мол, это все означает, что король намерен развестись с королевой.

— Это означает адюльтер! — с досадой произнесла леди Рочфорд.

Анне стало дурно. Тут как раз объявили о прибытии короля. Ей хотелось надавать пощечин своим дамам и ему в полную меру или, по крайней мере, отослать его прочь, чтобы свернуться где-нибудь в клубок и поплакать, но она не посмела. Нет, чего бы это ни стоило, она должна постараться и быть приятной компаньонкой за ужином и сделать все для сохранения своего брака и союза Клеве с Англией.

Она вышла к Генриху, сделала глубокий реверанс. Он был в отличном настроении, и за трапезой они говорили о его планах на объезд страны, строительных работах в Хэмптон-Корте и превосходных качествах мяса. Генрих не остался на ночь, но весьма оживленно распрощался с Анной.

На следующий день Анну взволновало появление депутации членов Тайного совета, которые попросили об аудиенции. Она приняла их в своем приемном зале в присутствии фрейлин, в легком испуге размышляя о причинах этого визита.

Говорил за всех герцог Саффолк.

— Ваша милость, — начал он с непонятным выражением на лице, — король желает, чтобы вы покинули двор и перебрались во дворец Ричмонд через два дня ради вашего здоровья и удовольствия.

В голове у Анны зазвучал сигнал тревоги. Зачем присылать к ней целую депутацию с таким сообщением? Она вспомнила, что королеву Екатерину тоже удалили от двора перед разводом. Ее ждет та же участь? Анна мигом сообразила, насколько она уязвима: иностранка, изолированная в Англии, вдали от друзей. В отличие от Екатерины, у нее не было ни своей фракции при дворе, ни могучего императора за спиной. Что ей делать?

Единственным выходом казались подчинение требованию короля и надежда на лучшее.

— Господа лорды, — сказала она, заставляя себя улыбнуться им, — я согласна удалиться по желанию его величества и подготовлюсь к отъезду как можно быстрее.

— Благодарю вас, мадам, — сказал герцог, явно приободрившись. — Все будет организовано для вашего удобства.

После ухода лордов Анна приказала матушке Лёве собирать вещи. А сама, стараясь не углубляться в раздумья о причинах королевского приказа, отправилась в молельню просить о помощи Всевышнего. Но воспоминания о Генрихе, каким он был за ужином, мешали ей. Он ни словом не обмолвился о том, что собирается отправить ее в Ричмонд, так откуда вдруг взялась эта забота о здоровье супруги?

Почти всю ночь Анна пролежала без сна. Во тьме ей казалось совершенно ясным, что действия короля — это преамбула к разводу. Даже утром уверенность в том, что ее отправка в Ричмонд не предвещает ничего хорошего, не покинула ее.

Не в силах больше выносить неопределенность, она вызвала доктора Харста.

— Мадам, что случилось? Я в смятении, отчего вы так печальны?

— Король отсылает меня прочь, — ответила она, борясь с приступом слез, и рассказала о случившемся.