Самая приличная ведьма - Анна Викторовна Батлук

— У нас в отделении стоит точно такой же шкаф.

— И чему ты радуешься? Тому, что ваши вкусы с заведующей совпадают?

Ригерлаш отвернулся и без замаха ударил вдруг по шкафу.

— В отделении он тоже стоит в дальней комнате, потому, если его задеть, гремит и дребезжит так громко, что дежурный бежит проверять защитные чары.

Я начала понимать, о чем идет речь, и для проверки опять пнула шкаф. Теперь осторожно, чтобы не нанести себе увечий.

— А здесь тишина, — с удовольствием возвестила я. Мы переглянулись и уже через несколько минут листали ведьмовские книги. Они были спрятаны в железном шкафу, предназначенном для картотеки: маленькие ящики, которые и создавали бы дребезжание, убрали, а с нижней крышки и доверху, заложили все запрещенной литературой. Ригерлаш не мог поверить своим глазам, а я была слишком довольной для той, у кого ворох проблем.

Подходящий ритуал мы искали долго, вздыхая над каждой новой книгой и мечтая о кофе. Не знаю, как Ригерлаш, а я волновалась о Тиль, о Кромберге да и о матушке до кучи. Если покушение на Главу Торговой гильдии удалось предотвратить, то матушку должны были схватить. Надеюсь, она улизнула и сейчас улетает прочь из Велтона. Иначе… моя мать — убийца, и придется мне носить ей гостинцы в тюрьму.

Я задремала над очередной книгой: легла на мягкие листы и всего на минутку закрыла глаза. Мне снился улыбающийся Ригерлаш и матушка, подбирающаяся к нему из-за спины. Отчего-то Мартин потрясал передо мной старой книгой и утверждал, что это то, что нужно. Объяснил бы еще, для чего ему это.

Я открыла глаза, а Ригерлаш действительно стоял и потрясал фолиантом.

— Ритуал на крови! Это старинный ритуал ведьм.

Я зевнула.

— И для чего он нужен?

— Для наращивания мощи. Какая-то ведьма пытается собрать в себя силы семи магов, чтобы стать могущественной.

— Глупости! — я выхватила из рук Мартина книгу. — Где это? Как может ведьма взять себе силу магов? У нас же совсем разная природа силы.

— Выходит, что кто-то нашел способ объединить их. А здесь написано: Хельга Черная. Это прозвище или фамилия?

Я постучала пальцами по столешнице.

— Если я правильно помню, то прозвище. Самая противная ведьма, после которой многие безобидные ритуалы стали запрещены — она сумела довести их до абсурда. Кстати, именно ее трактат я взяла за основу, когда решила смешать белладонну и разрыв траву

Я с досадой вспомнила черные сопли, которые после этого решения с трудом отмыла с волос.

— Но она не была могущественной, на ее ритуалы опираться нельзя! На основе глупых теорий убивают людей…

— Об этом скажешь той, что устроила все это безобразие.

— Ты убийства называешь безобразием?

Вяло переругиваясь, мы поднялись из архива в зал. За поисками и сами не заметили, сколько прошло времени, и не ожидали, что в окна ворвется рассвет. Насладиться им мы не успели: сжимая в руках камень, очень похожий на тот, которым я разбила стекло, нас встречала заведующая архива.

Глава 23

Заведующая точно не ожидала снова увидеть меня в библиотеке да еще и выходящей из архива. Подозреваю, что Ригерлаша она даже не заметила, с такой ненавистью уставилась на меня. У заведующей даже глаз задергался, а камень она неосознанно подняла вверх. С учетом того, что вредная баба на меня, на приличную ведьму, и раньше возлагала вину за всевозможные преступления, то сейчас у нее действительно имелся повод зарядить мне в голову булыжником. Взлом с проникновением как-никак: вот оно доказательство прямо в руках и главная подозреваемая напротив.

— Да я сплю! — выдохнула заведующая, с трудом вернув челюсть на место. — Ты что здесь забыла?

Мартин тактично кашлянул, напоминая, что я здесь не одна.

— И хахаля с собой привела! — ахнула женщина. — Нет, я в молодости тоже всякие фантазии имела, но чтобы в архиве… Да ладно, в архиве, окно-то зачем разбивать было?!

Какие такие фантазии имела заведующая, мне неизвестно, но я отчего-то задумалась о том, что в архиве у нас имелось множество возможностей для поцелуев, но Ригерлаш ни одной из них не воспользовался. И как это расценивать?

— Женщина, вы все не так поняли, — Мартин шагнул вперед. По-военному четкий голос вызывал желание вытянуться и прищелкнуть каблуками. К сожалению, только у меня: у заведующей, напротив, укрепилось желание членовредительствовать. — Я офицер полиции.

— А вот я пожалуюсь в главное управление, что у нас полицейские творят! — отрезала заведующая. Говорила он так много и так быстро, что непривыкший к этому Ригерлаш не успевал вставить и слова. — Как напишу письмо, как отправлю его… Будьте уверены, у меня есть знакомые, которые над вами стоят! И не стыдно же? Срамным делом в обители знаний да еще и в полицейской форме заниматься. Я всем расскажу про ваши шашни с этой ведьмой проклятущей.

— Язык отсохнет, — не выдержала я. Заведующая бесила меня еще до момента увольнения из библиотеки, а сейчас, невыспавшаяся и обиженная, я не готова была скрывать свои эмоции.

— Что ты сказала?!

— Да тоже самое, что говорила, когда увольнялась. За гнилые речи у вас язык выпадет.

— Черный глаз! — взвизгнула женщина и вдруг принялась кружиться да плевать вокруг себя. Хорошо хоть стояла далеко и до нас не доплюнула, а то что-то мне подсказывает, что старалась. — Хоть земле всей навреди, меня с бедою обойди.

Мы за этими криками и плевками наблюдали с вполне объяснимым замешательством. Насколько я привыкла к предрассудкам о ведьмах, и подумать не могла, что образованная женщина на посту заведующей библиотекой может действительно считать, что от сглаза или проклятия спасет детский стишок. То есть заканчиваешь колледж, постоянно совершенствуешься, кучу времени проводишь за котелком, но все может пойти прахом из-за плевка? Обидно было бы. Странно, что женщина так же не отреагировала, когда я в первый раз угрожала сглазом. Наверное, не была точно уверена, что я все-таки ведьма.

Мартину это очень скоро надоело, и заведующую окутало заклинание. Паника ненадолго улеглась, и она смогла хотя бы выслушать полицейского.

— Мы здесь для расследования преступления, уважаемая. И ваши подозрения просто смешны.

Действительно, смешны, Ригерлаш даже не обнял меня ни разу. Как ищейка, взял след и ритуалы искал. В праведном негодовании я забыла, что этот самый след сама ему и подкинула.

— А вот вы