Горничная для Мага - Властелина Богатова

Впрочем, другого он и не ждал. Звон ярости оглушил Ламмерта. Стерва, какая же дрянь, нашла подходящий случай, чтобы ударить, чтобы захлопнуть ловушку.

Фабиана глянула на него и быстро отвела взгляд, но он успел почувствовать её волнение.

— Что ты молчишь? — спросила Игнес, переведя вдруг взгляд на сидевшую неподвижно Фабиану: — Ты, должно быть, не знаешь, — перешла сразу на фамильярность, — Хэварт, он такой непостоянный, а ты, видимо, поверила всему, что тебе он наговорил. Скажу тебе по секрет: красиво говорить — это его самое изысканное достоинство. Многие, такие как ты наивные девицы, покупаются на это.

Взгляд Хэварта потемнел, кулаки сжались сами собой.

— Что ты несёшь? — прошипел Ламмерт сквозь зубы, почти теряя контроль.

— Что я несу, милый? Правду. Разве нет? А ещё самое большое достоинство эрн Ламмерта — это то, что он выполняет свои обещания. Хочешь знать, что он мне пообещал?

По позвоночнику поползла свинцовая тяжесть. Неужели она настолько… Настолько гнилая внутри?!

 — Обещал выставить тебя из Ристола, как только я расскажу ему кое-что о его врагах. А именно: расскажу, что, между прочим, твой женишок — Бордант эрн Груно — да наш министр во всём этом замешаны. И ты подставила его! — выпалила ядовито Игнес.

— Замолчи! — Хэварт шарахнул ладонью по столу так, что посуда жалобно звякнула, а Фабиана испуганно вздрогнула.

—  Что-то не сказала разве? — продолжила, будто не слышала его угрозы, с вызовом смотрела на него, не собираясь останавливаться. — Хэварт, как нехорошо пользоваться доверием невинных девушек, сколько раз тебе говорила, плохой мальчик.

Фабиана бегло глянула на Ламмерта, но Хэварт успел поймать в её взгляде что-то такое, что заставило лопнуть терпение, и в тот миг, когда он хотел схватить за шкирку эту стерву и выставить вон, Фабиана вдруг подняла взгляд и прямо посмотрела на Игнес, усмехнулась:

— На этот счёт вы ошибаетесь, госпожа Ларси, — величественно приподняла подбородок. — Насчёт обмана, да и насчёт невинности — тоже.

Хэварт, ошеломленный таким ответом, посмотрел на Фабиану. О чём она говорит?

Фабиана вдруг повернулась к нему, и то, что Хэварт увидел, затопило его с головой чернотой: её улыбка — извиняющаяся, холодная, чужая — словно предательство, красноречивее слов. Замешательство смешалось с чувством ярости, заставив его упасть в кипящую лаву, а мышцы налиться свинцовой твёрдость.

Что с ней такое? Что за улыбка, которую он не видел раньше? Хотелось схватить фиалку за плечи и встряхнуть хорошенько, чтобы это отвратительная грязная улыбка сползла с её невинно-чистого лица.

— Что ж, пора во всём признаться, не так ли? — оторвав от мужчины льдистый взгляд, Фабиана поднялась со своего места. — Если честно, меня немного утомил весь этот спектакль, — коротко и отчужденно снова глянула на Ламмерта.

Это заявление, будто удар в живот, выбило воздух из лёгких. Хэварт смотрел на неё и уже не мог думать, видя, как лицо девушки становилось непроницаемым. Не понимал её сейчас, своей фиалки, и это непонимание, кажется, причиняло боль, которая настойчиво пробивала грудь словно тупым обухом.

— Не стоит так волноваться, госпожа Ларси. Моим мужчиной будет и останется эрн Груно, — улыбнулась лицемерно вежливо Игнес, и тут же перевела взгляд на Ламмерта: — Я здесь, чтобы проследить за вами, милорд. Уж простите за такую прямоту, — притворно мило улыбнулась и ему.

Хэварт фыркнул — что за абсурд она несёт?

— Я всё доносила о вас, если так угодно. Всё было подстроено, начиная от нашей с вами встречи и заканчивая этого утра, — натянула на губы улыбку. — Я должна была выяснить, что вы, милорд, тот, кто нужен для уважаемого господина. И в этом плане ваше репутация безупречна, — сказав это, Фабиана выпрямилась и, усмехнувшись, вышла из-за стола, — приятного вам завтрака, — направилась к двери.

Если это ложь, то самая нелепая которую он только слышал от неё.

Хэварт посмотрев перед собой, дёрнул напряжённо желваками, дёрнулся, чтобы её догнать и вытрясти объяснения, но собственное тело не слушалось. Перед глазами тёмные всполохи, и это омерзительная снисходительная улыбка на её губах, которые он ещё недавно любил, не выходила из головы. В висках болезненно пульсировала кровь, всё тело ломило от перенапряжения.

Что она там сказала? Что мисс О-Лидер всё это время следила за ним?

Хэварт усмехнулся, но эта усмешка горечью отразилась на его губах, а горло сжал давящий спазм. В голове одно за другим пронеслись воспоминания. Той их первой встречи, сразу показавшейся ему странной и подозрительной. Тогда он и в самом деле принял её за подосланную. Но неужели это всё…

— Не ожидала, — подала голос Игнес, выдёргивая его из пропасти. — Что ж, хорошо, что всё выяснилось. Не так ли? — она тут же смолкла, когда Ламмерт глянул на неё.

Неимоверным усилием переборол желание схватить её, вздёрнуть на ноги и вытолкнуть вон. Нет, фиалка не могла притворяться. Он знал. Всё это специально сделала, чтобы он не выгнал Игнес. Но где-то внутри всё равно точила горечь сомнения, а к горлу подпирал сухой ком. Дыхание стало тяжёлым, возникающие в голове мысли разбивались о какую-то преграду, что отгораживала его от приступа бешеной ярости.

Хэварт рывком поднялся из-за стола.

— Ты куда? — пискнула Игнес.

 Широким шагом Ламмерт вышел из столовой.

Он не видел ничего перед собой, пересек коридор и лестницу и поймал Фабиану, схватил её за локоть и втащил в комнату, закрыл за собой дверь. Бросил на девушку потемневший взгляд, понаблюдав, как спокойно фиалка встретила его, румянец с её щёк сошёл, оставляя бледность и невозмутимость.

— Зачем? — шагнул к ней, нависа. — Зачем ты это сделала? Ты ведь это всё выдумала, да? Зачем?! — рявкнул он громко, так что Фабиана всё же вздрогнула, но продолжила смотреть на него прямо, делая вид, что ей безразлична его ярость.

Смотрела совсем не так, как ещё недавно в его покоях. Что с ней такое? Хотел понять. Немедленно, сию минуту. Протянул руку, но фиалка отвернула лицо и зажмурилась, будто ей вдруг стали противны его прикосновения, настолько открыто показывая это, что обескуражило. Она отстранилась совсем, делая шаг назад. Он схватил её за плечи и рывком повернул к себе, обхватил подбородок пальцами, заставляя смотреть на него. Ресницы девушки дрогнули, но больше ни одной эмоции на лице и в голубых глазах, которые вдруг покрылись коркой льда.

— Если это так, то зря. Да, я обещал ей, но тогда думал, что ты не захочешь остаться со мной... Говори же! — обхватил шею, чуть сдавливая.

Её молчание убивало, разбивало его вдребезги.

— Я уже всё сказала, — произнесла таким твердым надменным тоном, даже голос не дрогнул. Откуда в ней столько храбрости и решимости разом? Интересно знать… — Вы мне не интересны, милорд. К сожалению.

Что?