Брошенные в реальном времени - Вернор Виндж

— Конечно, давайте поговорим. В основном я занимаюсь программированием для Елены — у меня гибкий рабочий график.

— Спасибо. Я бы хотел, чтобы вы рассказали мне о том, как попали в пузырь. Вы высказывали предположение, что вас, возможно, постигла та же участь, что и меня…

Блюменталь пожал плечами.

— Не исключено. Впрочем, скорее всего это произошло случайно. Вы читали о проекте моей компании?

— Только краткий обзор, сделанный Еленой. Тюнк немного смутился.

— Ах да. Она довольно честно описала ситуацию. Мы занимались преобразованием материи в антиматерию. Посмотрите на цифры. Устройства, принадлежащие Елене, в состоянии обработать примерно килограмм в день — этого достаточно для того, чтобы обеспечить энергией небольшое предприятие. Мы выступали в совершенно другой весовой категории. Мои партнеры и я специализировались на работе в околосолнечном пространстве. Наши установки стояли вдоль южного полушария солнца. Когда я.., отправился в путь, наша производительность равнялась ста тысячам тонн в секунду. Этого достаточно, чтобы солнце слегка потускнело, хотя мы организовали производство таким образом, что в плоскости эклиптики ничего не было видно. И все равно жалоб хватало. От нас требовалось проделать все очень быстро. Даже несколько дней подобных работ могли бы нанести серьезный урон Солнечной системе.

— В отчетах Елены говорится, что вы поставляли энергию Темному спутнику?

Как и большинство комментариев Елены, все остальные сведения в отчете пестрели техническими данными, понять которые без компьютерного обруча было невозможно.

— Вот именно! — Лицо Тюнка оживилось. — Такая замечательная идея! Наши заказчики просто обожали большие строительные проекты. Сначала они хотели создать вокруг Юпитера систему поселений, но не смогли купить необходимого оборудования. И тут мы им предложили еще более грандиозный план — взорвать Темный спутник изнутри и превратить его в небольшой цилиндр Типлера. — Тюнк заметил, что Вил не понимает, о чем он говорит. — Черная дыра, Вил! Искривление пространства! Ворота для путешествий со скоростью, превышающей скорость света! Конечно же, Темный спутник такой маленький, что отверстие вышло бы совсем небольшим, всего в несколько метров шириной — но, имея пузыри, этими воротами вполне можно было бы пользоваться. А если нет, мы придумали, как добраться до ядра галактики и откачать оттуда энергию, чтобы расширить отверстие.

Тюнк помолчал, его энтузиазм куда-то исчез.

— Так мы по крайней мере планировали. По правде говоря, мы чуть не надорвались, целыми днями не вылезая с площадки. Знаете, даже если ты понимаешь, что тебя защищают экраны, Солнце все равно висит над тобой от горизонта до горизонта, и через некоторое время одна мысль об этом начинает действовать на нервы. Однако нельзя было допустить задержек в передаче. Требовались постоянные усилия всего нашего маленького отряда.

Мы работали стабильно, но не все шло гладко, и нам грозила потеря премиальных. Я отправился в своей ремонтной лодке, чтобы попытаться исправить ситуацию. Проблема возникла всего в десяти тысячах километрах от нашей станции — отставание во времени равнялось тридцати миллисекундам. Компьютерные сети прекрасно справляются с такой задержкой, но мы имели дело с процессорным контролем; мы рисковали. Там уже скопилось около двухсот тысяч тонн отходов. Они все были запузырены на короткое время — бомба замедленного действия. Я должен был перепаковать их.

Тюнк пожал плечами.

— Больше я ничего не помню. Каким-то образом часть отходов сумела соединиться, и моя лодка попала в пузырь. Взрыв закинул меня прямо на Солнце.

Запузырить на Солнце. Это выражение выстехи употребляли, когда имели в виду верную смерть.

— Как вам удалось спастись?

— Вы про это не читали? — Блюменталь улыбнулся. — Сам я спастись бы не сумел. Остаться в живых, попав на Солнце, можно, только находясь в стасисе. Изначально запузырение планировалось всего на несколько секунд. Когда они истекли, защитный механизм сделал мгновенную оценку ситуации, рассчитал траекторию нашего полета и запузырил нас снова — на шестьдесят четыре тысячи лет. С точки зрения машины, это было «эффективной бесконечностью».

Я думаю, вот что со мной тогда произошло: ударившись о поверхность с большой силой, мой пузырь проник внутрь звезды на тысячи километров. В течение нескольких лет его носили внутренние течения. Плотность там оказалась, вероятно, намного меньше, чем в солнечном ядре. Наконец, пузырь вынесло почти к самой поверхности. А потом он начал постепенно подниматься вверх… В течение тридцати тысяч лет я представлял собой что-то вроде волейбольного мяча, летящего в сторону солнечной короны: я падал сквозь фотосферу, некоторое время болтался там, а потом меня снова подбрасывало вверх.

Именно в тех краях я и провел все Своеобразие и то время, когда спасали путешественников, отправившихся в ближайшее будущее. Там бы я и погиб, если бы не Билл Санчес. — Тюнк помолчал. — Вы не были с ним знакомы. Билл остался в реальном времени и умер двадцать миллионов лет назад. Вот кто помешался на теории, которую придумал Хуан Шансон! Большая часть доказательств Шансона находится на Земле; Билл Санчес путешествовал по всей Солнечной системе. Ему удалось обнаружить вещи, о которых Шансон даже не догадывался.

Среди прочего Билл постоянно разыскивал пузыри. Он не сомневался, что рано или поздно найдет в них человека или машину, переживших «Уничтожение». Заметив мой пузырь на Солнце, Билл решил, что ему, наконец, улыбнулась удача. Последние записи — от 2201 года — не содержали упоминания о таких запузырениях. Да и место самое подходящее для того, чтобы искать там выживших; даже «уничтожители» человеческой расы вряд ли могли туда дотянуться.

Билл Санчес — его полное имя Вильям В. Санчес — был очень терпелив. Он заметил, что каждые несколько тысяч лет на Солнце возникала действительно большая вспышка, которая немного поднимала мой пузырь. Он и Королёвы изменили курс кометы и отвели ее от Меркурия. В следующий раз, когда я поднялся над поверхностью, они были готовы: сбросили комету на орбиту Солнца. Она подцепила меня в тот момент, когда я находился в верхней точке своей траектории. К счастью, снежный ком не рассыпался, и мой пузырь прилип к поверхности кометы; мы облетели Солнце и направились в более прохладные места. Ну а дальше спасательная операция уже почти ничем не отличалась от остальных. Через тридцать тысяч лет я вернулся в реальное время.

— Тюнк, вы ближе всех находились к Своеобразию. Как вы думаете, что явилось его причиной?

Космонавт откинулся на спинку своего стула и скрестил руки на груди.

— Многие уже задавали мне этот вопрос… Если бы я знал, Вил Бриерсон! Я всем говорю одно и то же: не знаю. И они все уходят прочь, увидев в моих словах подтверждение своим собственным теориям. — Казалось, Тюнк неожиданно сообразил, что его ответ не удовлетворит Вила. — Ну хорошо, вот мои теории. Теория номер один: вполне возможно, что человечество было уничтожено. То, что Билл нашел в катакомбах Харона, трудно объяснить иначе. Но все равно мне кажется, что идеи Хуана Шансона ошибочны. У Билла, с моей точки зрения, объяснение было гораздо более правдоподобным; то, что смогло обойти контрольные компьютерные программы, установленные на Земле и Луне, обязательно должно было обладать сверхчеловеческими способностями. Если это существо — или существа — по-прежнему находится где-то неподалеку, никакие разговоры о защите и войне нам не помогут. Именно поэтому Билл и его маленькая колония вышли из соревнования. Бедняга, он боялся, что большая колония неминуемо погибнет в результате каких-нибудь кошмарных катаклизмов.