Двенадцать ночей - Эндрю Зерчер

Папа. «И скажи маме, что у нас всегда есть и будет Париж».

Но у Флипа было на уме совсем другое. Он поставил для удобства ногу на каменный алтарь, пригнулся и запустил в отверстие два или три пальца – явно искал что-то.

– У нас в горе есть такая дверь – ей не одна тысяча лет, и открывается она…

Он сделал, что надо было. Часть стены за алтарем распахнулась, как дверь, на двух огромных железных петлях. Воздух понесло сквозь проем в маленькое помещение, где в тусклом свете показалась винтовая лестница, ведущая вверх. Флип повернулся к девочкам, протягивая руки.

– Сердце, взмой! – промолвил он, улыбаясь.

Они стали взбираться. Кэй казалось, что ее сердце – отбойный молоток, пробивающий дорогу из грудной клетки. Париж. Она пощупала карман, где лежала маленькая красная книжка. Если понадоблюсь, сообразишь, где меня найти. На верху лестницы Флип ударился бы головой о крышку люка, не будь она откинута. Над люком, вперяя в темноту, откуда они поднимались, взгляд громадных глаз с расширенными, как у опиомана, черными зрачками, стоял Онтос. Когда они выбрались из люка, расположенного в самом центре его возвышения посреди сада, он притронулся к рогу в руках у Элл, и из дальних глубин его океанических глаз всплыла улыбка.

Он тоже его услышал.

Надо же – услышал посреди всего этого, подумала Кэй, быстро оглядев происходящее вокруг. У каждой из ста комнат первого этажа по периметру сада имелась стеклянная дверь. Перед каждой дверью – вымощенная кирпичом или камнями площадка. Над каждой из ста площадок причины держали на привязи огромный тепловой аэростат. Все аэростаты были одинаковы: небольшая квадратная плетеная корзина на двоих-троих пассажиров, небольшое кольцо металлического снаряжения и громадная шарообразная оболочка – все оболочки насыщенного темно-синего цвета, какой сапфир приобретает вечером. Вокруг сновали причины – проверяли тросы и канаты, загружали в корзины все необходимое, готовились к отлету: небо уже бледнело, до рассвета оставались считанные минуты.

В этот момент от одного из краев сада донесся громкий крик. Ответный крик раздался на противоположном краю. Кэй попыталась найти глазами источник сначала на одной, потом на другой стороне, ее взгляд метался туда-сюда, руками же она крепко держала сестру, прижимала ее к себе. С площадки ровно посередине стены, напротив главного входа в Дом Двух Ладов, один из воздушных шаров начал подниматься в воздух. Духи-причины на нем – двое – махали всем руками. С противоположной площадки тем временем взлетал другой аэростат.

– Мы опоздали, – сказала Кэй.

– Может быть, мы ошиблись, – промолвил Флип. – Может быть, все будет отлично.

– Как может все быть отлично, если Рацио и все духи Общества возвращаются в гору? – сказала Кэй. Это, в сущности, не был вопрос. Она оглядывала лица в саду, ища Рацио, Вилли, Фантастеса. Наконец увидела в одном из углов всех троих. Они стояли вместе и наблюдали за отлетом.

Кэй схватила Элл за руку, и они вдвоем помчались через сад. На сей раз никто не пытался преградить ей путь. Они с Элл огибали столы и стулья, неслись через затейливые насаждения кустов и маленьких деревьев и добежали до угла как раз в тот момент, когда Рацио собирался войти в одну из дверей.

– Наша юная подруга, – сказал он Вилли и Фантастесу. – Я же говорил, она вернется, когда захочет есть.

Кэй не было дела до его насмешек.

– Рацио, – сказала она. Серьезность ее тона заставила его остановиться на пороге. – Вилли, Фантастес. Стойте. Отмените вылет. Верните аэростаты. Это ловушка. Гадд вас заманивает.

– Кэй, – сказал Вилли. – Мы не хотим попасть в ловушку, но…

– Нет, – настаивала она. Она потянула Элл за руку, чтобы на нее обратили внимание. Все происходило так быстро, что ее еще не успели заметить.

Ну! Хоть сейчас отнеситесь ко мне серьезно.

Они уставились на Элл. Кэй смотрела на них.

– Привет, – сказала Элл. – Я вернулась. Ух ты, какой сад огромный.

– Гадд знает ваши планы. Дом окружен духами левой стороны. Они стерегут выходы из катакомб.

– Из ката… – Вилли ахнул. – Кэй, где ты была?

– Верните аэростаты! – Она уже вопила. Несомненно, они услышали в ее голосе ярость и отчаяние. Рацио сошел с порога и отпустил дверную ручку. Позади него в окне показалась Ойдос, мертвенно-бледная. По ее лицу Кэй поняла, что она видит Флипа, что он подоспел и стоит сзади.

– Ты… – сказал Вилли. – Как…

– Она права, – сказал Флип. – Она правду говорит. Я прошел через катакомбы, там все входы и выходы оцеплены. Если бы кто-то не отправил в нокаут одного из патрульных, меня бы здесь не было.

– Он спас Элл, – сказала Кэй. Вилли шагнул к Флипу. Фантастес тоже. – И меня спас.

Но ей нечего было бояться. Трое духов обнялись так, что никаких сомнений не могло быть в горячих чувствах, которые они всегда питали и будут питать друг к другу. Их руки еще были сплетены, когда рассветное небо озарилось пламенем.

Это был первый из воздушных шаров. Он успел подняться на четыреста-пятьсот метров. Двое духов в корзине кричали и размахивали руками. Корзина падала с такой же быстротой, с какой огонь пожирал оболочку. Шар исчез за дальним краем здания.

Погибли.

– Верните другой аэростат, – потребовала Кэй. Ее тон был ровным, жестким, повелительным. – Заставьте их приземлиться.

Но поздно. В безмолвном воздухе над садом раздался громкий хлопок, и вспыхнул второй воздушный шар. Двести с лишним духов смотрели, как корзина несколько секунд плыла в воздухе, охваченная оранжевым сиянием, а затем рухнула за дом.

– Как он смеет! – завопил Рацио. – Как он смеет!

– Мы не летим к горе, – сказал Вилли. – Отмени вылет. Если аэростаты поднимутся, все причины в саду погибнут.

Ойдос подошла к двери и открыла ее.

– Это единственный способ выбраться, другого нет, – сказала она. – Нам что, жить пленниками в своем доме?

– По-вашему, лучше умереть, да? – крикнула в ответ Кэй. – Лучше умереть, чем повернуться лицом к будущему?

– Может быть, удастся проскользнуть мимо оцепления на выходе из катакомб, – сказал Флип. – Попробую вас провести.

Рацио, Фантастес и Вилли все как один повернулись к Флипу. Ойдос, хлопнув дверью, ушла в дом. Кэй поняла, что Онтос внимательно смотрит на них со своего возвышения посреди сада: это было видно по тому, что все причины замерли и тоже повернулись к Флипу.

– Это рискованно, да, – признал он. – Нам понадобится кое-что из дома, чтобы отвлечь их внимание. Причины можем пока оставить здесь, и вчетвером…

– Вшестером, – сказала Кэй.

– …вшестером попробуем просочиться мимо патрульных через южный выход. Там лесок – сосна и ясень. Будет где укрыться.