Ради тебя - Диана Чемберлен

— Это Катрин Мэйтленд из Монтичелло, — сказала женщина. — Я так понимаю, вам нужна информация об одном из наших бывших работников.

— Ах да.

Джо практически забыл уже о звонке в Монтичелло, который он сделал тем утром. Казалось, это было так давно.

— Имя, которое мне дали, Лукас Трауэлл, — сказала она. — Т-р-а-у-э-л-л. Правильно?

— Да.

— Ну, я думаю, произошла ошибка, — сказала она. — У нас нет записей о том, что кто-то с таким именем работал здесь.

— Он там сейчас не работает, — сказал Джо. — Он бывший работник.

— У нас нет никаких записей о том, что он когда-либо вообще здесь работал, — сказала она.

Этого Джо не ожидал. Он думал, что может услышать о том, что Лукас был таким же безответственным работником в Монтичелло, как и в Эйр-Крик. Он даже думал, что может услышать что-то о ненормальном интересе Лукаса к маленьким девочкам. Но он, без сомнения, не ожидал, что услышит о том, что Лукас никогда там не работал.

— Предполагается, что он работал там в конце девяностых, — сказал Джо. — Он был садовником. Садоводом.

— Я работаю здесь менеджером по кадрам уже пятнадцать лет, — произнесла женщина. — Я могла бы вам назвать имена всех садовников, садово-парковых архитекторов и тому подобное, всех работавших здесь за это время. Лукас Трауэлл не относится к их числу.

— Но кто-то оттуда дал ему блестящую рекомендацию, когда он подавал документы на работу в имении Эйр-Крик в Западной Виргинии, — возмутился Джо.

Женщина какое-то время молчала.

— Вы уверены, что он не работал в Маунт Верной или в каких-то других исторических владениях? — спросила она.

— Я уверен.

Джо почувствовал, как у него напрягается челюсть и начинает болеть голова. Он на мгновение отпустил руль, чтобы потереть висок.

— Ну что ж, — сказал он, — спасибо за помощь.

— Не думаю, что особо помогла вам, — ответила женщина.

— Нет, на самом деле вы помогли.

Он закрыл телефон и поставил его на подставку, затем взглянул на Паулу. Она пристально на него смотрела.

— Ну? — спросила она. — Что все это значит?

Джо крепче схватился за руль.

— Что-то прогнило в домике на дереве, — сказал он.

— О чем ты говоришь?

— Ну, оказывается, Лукас никогда не работал в Монтичелло.

— А почему ты решил, что он там работал? — поинтересовалась Паула.

— Он сказал Фонду Эйр-Крик, что работал раньше там. Фрэнк говорил мне, что они дали ему очень хорошую рекомендацию.

— Я не понимаю. С кем ты только что разговаривал?

— С женщиной, которая является начальником отдела кадров в Монтичелло. Она сказала, что никто с таким именем никогда у них не работал.

— А почему она вдруг позвонила тебе по этому вопросу?

— Потому что я позвонил ей до этого. Я хотел достать настоящую, не известную никому информацию о том, каким он был работником. Что-то в этом парне не так. — Он опять посмотрел на нее. — Я немного последил за ним прошлым вечером.

Это, казалось, был вечер откровений для него.

— Ты что?

— Я хотел знать, почему, если он так, черт возьми, сильно любит Жаннин, он отказался ехать с ней в Западную Виргинию прошлой ночью. Так что я пошел к его дому. Я ожидал увидеть его с другой женщиной.

— И?..

— Я увидел, как он работает за компьютером в домике на дереве.

— О-о-о, — голос Паулы был дразнящим. — Но это же противозаконно.

— Кто знает, может быть, я пришел слишком рано — или слишком поздно, — чтобы поймать его с другой женщиной. Но потом я просмотрел его мусор, на обочине тротуара и…

— Джо!

— Не читай мне лекции, ладно?

Он был не в настроении выслушивать поучения Паулы. Паула вздохнула.

— И что же ты нашел в его мусорных мешках? — спросила она.

— Детское порно.

— О Боже! — Она поднесла руку ко рту. — Ты шутишь?

— Уж лучше бы я шутил, — сказал он, хотя, по правде говоря, он начинал получать садистское наслаждение от добывания информации, изобличающей Лукаса Трауэлла.

— Ты хочешь сказать, что нашел журнал, и что?

— Я видел лишь один. Он упал, открывшись на изображении голого ребенка. Девочки. Это все, что мне нужно было увидеть. Я позвонил в Монтичелло, поскольку хотел узнать, ушел ли он оттуда по собственному желанию или, может быть, его на самом деле уволили. Я никак не ожидал узнать, что он вообще там не работал. Я должен сказать об этом Жаннин.

— Он позвонит ей, как только окажется дома.

Паула какое-то время молчала.

— Не думаю, что тебе следует ей это рассказывать, — сказала она.

Он посмотрел на нее, удивившись.

— Разве ты не думаешь, что она имеет право знать? — спросил он. — Разве ты не хотела бы знать, что парень, с которым ты спишь, в лучшем случае лжец, а в худшем — педофил?

— В данный момент Лукас никому не причиняет вреда, — сказала Паула. Как всегда, она была голосом разума. — А Жаннин получает хорошую поддержку от него. Даже если он является всем тем, кем ты его назвал, сейчас не время вываливать это все на нее. Ты выбьешь у нее из-под ног опору.

Джо нахмурился.

— Я не хочу, чтобы она продолжала быть с ним. Продолжала с ним спать. — Он вздрогнул. — Меня тошнит при мысли о том, что она с подобным человеком.

— Джо… — Паула отрегулировала ремень безопасности так, чтобы повернуться к нему. — Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, правда, милый?

Он кивнул.

— Иногда ты бываешь таким эгоистичным.

Это был не первый раз, когда кто-то говорил ему это, но ему не понравилось услышать эти слова от Паулы. Он всегда мог рассчитывать на то, что она говорит ему правду, а это была та правда, которую ему не хотелось слышать.

— Так что, если я скажу Жаннин, что ее парень может быть преступником, я эгоист?

— Если ты скажешь ей это сейчас, тогда да. Я бы сказала, что ты эгоист.

Он не понимал этого. Он не видел в ее рассуждениях никакой логики. Но он доверял ей так, как не доверял больше никому.

— Хорошо, — согласился он. — Я подожду, пока вся эта неприятность уладится.

Паула улыбнулась, наклоняясь, чтобы поцеловать его в щеку.

— Теперь я тебя узнаю, — сказала она. — В конце концов, ты не такой уж и плохой.

Лукас не знал, куда ему смотреть. Он сидел рядом с Жаннин на скамье ближе к центру церкви и сжимал ее руку в утешение, хотя и сам не меньше нуждался в этом утешении. Может быть, даже более. Перед ними через два ряда сидели Джо и Паула, а рядом с ними Донна и Фрэнк. Джо поприветствовал Жаннин объятием и поцелуем в щеку, но Донна и Фрэнк проигнорировали дочь, и Лукас надеялся, что не он был причиной их жестокости. Не в его характере было не обращать внимания на их гнев — да и на чей-либо гнев вообще, — не стараясь предотвратить его. Но Лукас был не в себе последнее время.