Ночь Солнца - Вадим Панов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Смеющихся победителей…
Он видел, и он принял решение.
– Я хочу расплатиться.
– Ты пришёл по адресу.
* * *
«В какой момент была допущена ошибка? Когда всё пошло не так? Где я напортачил?»
Авир понимал, что виноваты исполнители, что именно их самодеятельность, леность или нерасторопность и привели к провалу, но всё равно корил себя… Нет, не корил. Он пытался понять причину неудачи, поскольку должен, обязан был заранее увидеть чудовищную катастрофу в храме. С какого-то момента она стала неотвратимой, а он – считающий себя великим предсказателем – этот момент прозевал.
«Я не смог противостоять отклоняющим заклинаниям сразу двух Великих Домов? Запутался и перестал видеть грядущее? Не рассчитал силы?»
Или дело в другом: в том, что он в какой-то момент потерял интерес к происходящему. Ему надоели и грубоватый Мессия, и его кровожадные помощники, мечтающие сотворить то, за что Тёмный Двор гарантированно вырежет под корень всю семью Масан. Ему надоели их поползновения, в которых кровь должна была привести к ещё большей крови. В какой-то момент Авир стал презирать своих контрагентов, и азарт угас…
«Я сильный! Я бы обязательно справился! Просто я не захотел доводить дело до конца! Они виноваты! Они!»
Турчи настолько расстроился, что не заметил, как воспользовался философией неудачников – принялся обвинять в неприятностях кого угодно, только не себя.
«Мне нужно новое дело!»
Годы с Мессией окончательно сформировали зависимость, и теперь старик не мог остаться без работы на пике возможностей, без восхитительной Игры, которая делает его великим. Без ощущения всемогущества…
Авир смыл в ванну пепел – всё, что осталось от материалов по проекту «Мессия», заклинанием освежил воздух, услышал звонок в дверь, посмотрел на часы и улыбнулся: гость прибыл, как было предсказано.
– Неожиданно.
– Даже для вас? – поднял брови Ортега.
– Чем я хуже других? – удивился в ответ Турчи.
– Лучше, – поправил хозяина гость.
– Чем?
– Вы видите будущее.
– Хотите узнать дату своей смерти?
Вопрос прозвучал почти дерзко. Но раздражения не вызвал.
– Плохое настроение? – участливо осведомился нав.
– Спина болит. – Авир машинально приложил руку к пояснице. – Вы ведь знаете.
– Сочувствую.
– Уже уходите?
Они стояли, как встретились: Ортега – на лестничной площадке, Турчи – в тесном холле, разделённые распахнутой дверью. И поскольку хозяин не выражал желания приглашать гостя в квартиру, наву пришлось заговорить о делах на пороге.
– Мы расследуем очень сложное дело, уважаемый Авир, и есть веские основания предполагать, что один из злоумышленников – высококлассный предсказатель, живущий в Тайном Городе.
– Как бы мне ни хотелось, но я, увы, далеко не высококлассный.
– Я знаю.
– В таком случае почему вы здесь?
– Почему вы перестали работать по специальности?
– Сменил приоритеты, – любезно ответил Авир. – Теперь предпочитаю коньяк и тишину.
– У вас не было ни одного контракта за два года.
– Могу себе позволить.
– Знаю…
– Уже уходите?
Продолжать не имело смысла: Турчи четко дал понять, что терпит гостя из последних сил. А зная скверный характер носатых вассалов Тёмного Двора, можно было не сомневаться в том, что тон хозяина не изменится.
– Вы – истинный образец шасской гостеприимности, – вежливо произнёс нав.
– Спасибо на добром слове.
Ортега кивнул и принялся спускаться по лестнице. И улыбнулся, оказавшись спиной к двери. Улыбнулся, поскольку по тому, как держался шас, понял, что Авир его ждал. При этом отклоняющие заклинания, скрывающие визиты помощника комиссара, создавали советники Тёмного Двора, и пробиться сквозь них мог лишь предсказатель исключительной силы.
* * *
– Полуница… – Сидящая за столом Белослава выдержала короткую садистскую паузу, делая вид, что уточняет судьбу молодой ведьмы в записях, и продолжила: – Погибла при исполнении.
Надежда промолчала. Стул, который ей предложила обер-воевода, был твёрдым, к тому же – нестандартной высоты, так что ноги напрягались, однако дознаватель ничем не показала, что ей неудобно.
– Деяна… – Снова взгляд в бумаги. – Погибла при исполнении.
Надежда смотрит в окно, на ветку сирени, что замерла за стеклом. Цветов давным-давно нет, только зелёные листья, но наблюдать за ними куда интереснее, чем смотреть на Белославу.
– Погибла при исполнении…
Цветов нет.
Слёз нет, горечи нет, ничего нет. За последние дни Надежда написала и подписала столько докладов, отчётов, объяснений и прочих официальных бумаг, столько раз отвечала на вопросы устно, что устала и горевать, и даже думать о случившемся.
И вообще – устала.
Великий Дом Людь не получил асурский артефакт… и плевать, что его вообще не было, главное – не получил. Великий Дом Людь потерял двух подданных, потратил большие средства, а результатом стала совместная операция против мятежных масанов. Вместо усиления армии случилось благородное спасение Тайного Города. Предотвращена серьёзная угроза, но… Но Великий Дом Людь недоволен. И кто-то должен ответить.
– Ивица тяжело ранена… Неизвестно, сможет ли она вернуться в дружину Дочерей Журавля…
– Я приняла решение о разделении группы и считаю, что поступила правильно, – говорит Надежда. – У меня не было оснований предполагать, что в Хабаровске Деяну и Полуницу поджидает засада.
– Никто не обвиняет тебя в том, что ты сознательно отправила девчонок на смерть, – мягко произносит Белослава. – Сейчас мы пытаемся понять, какой ты руководитель…
– Вы не знаете?
– …для твоего же блага.
– Для моего блага? – удивляется Гадюка.
– Разумеется, – подтверждает обер-воевода. – Разве ты легко переживаешь смерть подруг?
Вопрос ударил под дых.
Надежда давно уже не была пай-девочкой, умела играть и по правилам, и без них, но в глубине души, как выяснилось, не разучилась чувствовать. И именно до этой глубины пронзила её душу смерть Полуницы.
– Мы хотим уберечь тебя от подобных ошибок.
– Спасибо за заботу.
Надежда улыбается и вновь отворачивается к окну. Она хочет смотреть на сирень и не хочет ничего чувствовать.
Абсолютно ничего.
* * *
– Что ожидает «Ночь Солнца»?