Кровавый Огранец - Борис Романовский

Но всё же кое-что я оттуда смог почерпнуть. Эпоха Катаклизма, которая по версии церковных книжек наступила из-за Люцифера (хотя он в то время ещё не родился, если верить анализу, который провела Алиса по страницам дневника Аннабель), уничтожила более восьмидесяти процентов человечества. И только благодаря Аматэрасу, которую послал Пророк на Терру, люди смогли выжить.

После Эпохи Катаклизма наступила Эпоха Прогресса. Именно в то время родилась Аннабель. Эпоха продлилась шесть тысяч лет, и сейчас уже более двух тысяч лет идёт Эпоха Нового Времени.

— Можешь показать узор? — попросил я, садясь на кровати.

— Зачем? — удивилась Катя и тоже села. — И лента же, — она потрогала шею. — Не смогу его проявить.

Я открыл рот и тут же закрыл его. Хотел рассказать о мази, ослабляющей ленту, но потом передумал. Лучше не рисковать прямо перед побегом.

— Узор тут, — Катя дотронулась до левой груди и слегка покраснела.

Попроси её нарисовать на бумаге, — подсказала Алиса.

Точно.

— Конечно, — Катя легко согласилась. И эта лёгкость болезненно меня кольнула. Она настолько доверяет мне, что без сомнений решилась показать свой сильнейший узор…

Через минуты три я задумчиво разглядывал узор в виде цветка подсолнуха, каждый лист которого испещряли разные линии. В центр цветка я даже всматриваться не хотел, настолько сложно там всё было.

Оказывается, и так можно рисовать… — задумчиво пробормотала Алиса.

— И ты это нарисовала с чистотой в сто процентов? — я покосился на Катю. Да в сравнении с ней я не то что до гения не дотягиваю. Я даже не полугений.

— А как ты узнал? — удивилась она.

Я не ответил и снова вгляделся в узор. Я думал, что моё Сердце Крови будет примерно на одном уровне с Сердцем Тьмы, всё же названия похожие. Но ошибался.

— А что он делает?

— Это узор преобразования, — ответила Катя так, будто я должен знать, что это означает. — При его активации моя внешность немного меняется, — добавила она, увидев моё выражение лица.

— Вот как…

— Да. Но я не должна была рисовать узор с максимальной чистотой, — Катя замешкалась. — Он становится “живым”. Сложно объяснить.

Я помассировал переносицу. Ни черта не понимаю.

— После того как я его нарисовала, у меня начались провалы в памяти. В последнее время они участились. И я чувствую, что узор захватывает моё настоящее сердце.

Катя грустно улыбнулась. Я отложил тетрадь. Мы с Алисой бессильны.

— Давай спать? — предложила она, садясь ко мне. — Завтра сложный день. Я хочу научить тебя всему, что знаю.

Она выжидательно посмотрела на меня. Её нижняя губа подрагивала, не смотря на лёгкую улыбку. Катя чувствует, что ей осталось совсем немного? Я любовался её жёлто-карими глазами и всё яснее понимал, что не могу позволить ей умереть. Катя уже стала моей.

— Хорошо. Только перед этим… — я уложил Катю и навис над ней. Мысленно сказал:

“Алиса”.

Я поняла, Арчи. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

***

Артём Драгин сидел в своём кабинете и хмуро изучал доклад с Острова Свободы. План, который он курирует, пока идёт успешно. Благодаря появлению двоерождённых гулей, круговорот чакры на Острове Свободы значительно ускорился. За счёт этого пауза между жатвами сократилась в два раза и выработка Небесной Ваты увеличилась во столько же. Но цифры не сходились.

— Такое чувство, что кто-то подворовывает вату, — пробормотал Артём, продолжая листать отчёты. Неужели нашлись смельчаки среди тюремщиков?

Артём устало вздохнул и встал из-за стола. Подошёл к стене, на которой висела карта Острова Свободы и близлежащих земель Империи Русов и Скандинавии.

В дверь постучали, и в кабинет вошла высокая черноволосая женщина, лучащаяся радостью. Одета она была в длинное чёрное платье, в руках держала веер с нипонскими иероглифами.

— Дорогой, — она подошла к Артёму и чмокнула его в щёку.

— Мам, — тот поморщился. После того как Император объявил своим наследником Артёма Драгина, его мать — Луиза Разящая — ложилась спать и просыпалась с улыбкой на устах.

— Что, мам? — Луиза надула губы. — Мне теперь своего сына увидеть нельзя?

— Я работаю…

— Ты всегда работаешь. Сходи к Эми, поговори с ней.

Артём поджал губы.

— Сходи, — Луиза строго посмотрела на сына. — Вам надо сблизиться.

— Она моя сестра, — Артём не смотрел на свою мать, а продолжал изучать карту.

— Ну не родная же! Сходи, поговори с ней.

— Ладно… — Артём знал, что мать не отвяжется, пока он не согласится.

— Ну и отлично, — Луиза раскрыла веер, быстрым взглядом оглядела документы на столе сына. — Как работа?

— Пока всё хорошо.

— Ты у меня молодец, — она поправила волосы Артёма. — Ты станешь идеальным Императором, — Луиза чмокнула его в щёку и вышла из кабинета.

Артём постоял немного и направился к Эми. По дороге он узнал у одной из служанок, где та находится. Как оказалось, Эми Разящая рисовала в своей личной галерее, в правом крыле дворца.

Артём молча шёл, продолжая обдумывать, откуда взялась недостача Небесной Ваты. Сейчас, когда близится война со Скандинавами, она нужна как никогда.

В галерее Артём увидел Эми. Она стояла в её центре и медленно водила перед собой пальцами, из кончиков которых растекался разноцветный матовый свет. Движения девушки были наполнены такой грацией и изяществом, что Артём на несколько секунд потерялся. И лишь потом рассмотрел, что она рисует.

Вся галерея была наполнена медленно плывущими радужными облакам, которые очень натурально переливались внутренним светом. Под некоторыми летали маленькие чёрные птички. Артём прищурился, рассматривая их. Он очень много работал над проектом и изучил всю имеющуюся информацию об Острове Свободы. Облака сами собой наталкивали на определённые мысли, а наличие птиц укрепило подозрения.

Артём нашёл взглядом служанку Эми, которая стояла в углу галереи, и подошёл к ней.

— Господин, — она поклонилась в пояс и не спешила выпрямляться.

— Оставь, — махнул рукой Артём. — Что Эми рисует?

— Радужные Облака, Господин.

Артём внимательно вгляделся в служанку. Девчонка лет четырнадцати. Русые волосы и глаза немного навыкате, из-за чего кажется, что она вечно чем-то удивлена или заинтересована.

— Ты же Милана? — вспомнил Артём. — Из семьи Беловых?

— Да, Господин, — Милана снова поклонилась.

— А где такие странные облака существует, скажи мне? — Артём прищурился.