По головам - Ярослав Горбачев

Я проводил её взглядом, но сам остался стоять, ограничившись только созданием прикрывающей лицо голограммы. В отличие от Яры, мне предстояло проникнуть на палубу для пассажиров второго класса окольными путями, взломав замок на каком-нибудь из служебных лифтов или аварийных трапов. Вот только перед тем, как это делать, было крайне желательно узнать, где же искать каюту нашего знакомца с животной фамилией, и просчитать оптимальный маршрут до неё.

За тем, как Яромира подходит к скучающему молодому мужчине в форме служащего лайнера, я следил одновременно из «её» глаз, с помощью очков, и через установленные в коридоре камеры. Это позволило отметить и то, как изменилась походка моей супруги, и выражение её лица. Было совершенно очевидно, что с нею занимались, или что она, как минимум, изучила соответствующие гипнозаписи.

Служащий, понятное дело, не пропустил появления в пустом коридоре одинокой пассажирки и весьма ею заинтересовался. Я внимательно следил за тем, как равнодушное выражение на простоватой физиономии постепенно сменяется выражением очень заинтересованным, а глаза начинают бегать вниз-вверх. Собственно, было с чего — сам засмотрелся.

— Здравствуйте, Василий, — проворковала моя жена, очаровательно улыбнувшись своими ярко-алыми губами. Имя она, понятное дело, прочитала на виртуальном бейджике, который вывела с помощью очков.

— Здравствуйте, — ответил, захлопав ресницами, служащий.

— Скажите, а я могу связаться с Бобревским… Тьфу, то есть — с Бобриковым, Викентием Федотовичем? Это пассажир второго класса.

На лице Василия сразу же отобразилось всё то разочарование, которое он испытал, поняв, что эта шальная красавица пришла вовсе не к нему, а просто хочет прыгнуть в постель к какому-то счастливчику из богатеньких. Разочарование сменилось отчётливой неприязнью.

— Не положено. Если кому надо из второго класса, сам свяжется. А так нельзя, а то мало ли какая голытьба вздумает беспокоить покой достойных пассажиров…

Яра осталась внешне совершенно невозмутима, хотя это наверняка стоило ей некоторых усилий.

— Всё верно. Но… Бобриков сам просил меня выйти на него.

— Ничего не знаю. Протокол есть протокол.

— И что я ему скажу тогда? Что не смогла связаться с ним из-за упрямства одного осла в форме? Думаете, он это так оставит, и не пожалуется вашему начальству? — в голосе Яромиры появился металл, которого до этого не было и в помине, и это заставило служащего буквально вздрогнуть и посмотреть на девушку широко раскрытыми глазами. — Я найду, как связаться с Бобриковым. Не переживайте. Но и про вас не забуду точно. Обязательно всем, кому надо, сообщу. Я злопамятная, и очень вредная!..

Мужчина насупился, и Яра решила добить его:

— Тем более, ну что вы теряете? Что самое плохое может случиться? А если вы окажете Бобрикову услугу, он может захочет отблагодарить вас… Ну пожалуйста, Вася. Будь человеком.

Последние слова были произнесены таким голосом, что на месте служащего я бы тут же капитулировал. Что, собственно, и произошло.

— Ладно. Как вас представить?

— Маша.

— Хорошо, Маша… Сейчас.

Подняв свой коммуникатор и набрав на голографическом интерфейсе что-то, Василий посмотрел на появившегося прямо перед собой взлохмаченного и явно возбуждённого Бобрикова.

— Бобориков? Викентий Федотович?

— Да. Кто вы? Что вам от меня надо?

— Тут одна… Девушка желает пообщаться с вами.

— Девушка?

— Да. Маша. Сказала, вы сами просили её сделать это…

— Я? Сам? Но я не…

— То есть — вы утверждаете, что не просили эту девушку ни о чём, и она сама всё выдумала?.. — Василий явно приободрился — то, что появилась возможность утереть нос этой наглой самозванке, его заметно воодушевило. — Простите за беспокойство тогда. Я с этим сам разберусь…

— Нет, постойте. Дайте мне её.

— А… Хорошо, — разочарование в голосе служащего было очень явным, но на него внимания никто больше не обращал. Бобориков уставился на Яромиру, а та на него.

— Ты?!

— Я.

— И как это понимать?

— Ну… Викентий Федотович, я хотела перед вами извиниться. За себя, и за мужа. Он у меня очень ревнивый, ну, вы должны были понять… Если бы я при нём согласилась на ваше предложение, он бы меня там же на месте и прикончил. И вас тоже, заодно. Поэтому, мне пришлось сделать оскорблённый вид…

— Но?

— Но сейчас мой муж крепко-крепко спит. Переел снотворного, бедолага… И никто не помешает мне заглянуть к вам в гости. Если, конечно, ваше предложение ещё в силе.

— Даже и не знаю, Маша, у меня уже другие планы, — животное с животной фамилией изобразило неискреннее сомнение. Не искреннее, потому что глаза его загорелись и начали бегать, явно в воображении он уже вовсю раздевал, щупал и не только мою жену.

— Ну вы подумайте, Викентий Федотович, — разочарованно надула губки Яромира. — Хорошенько подумайте. Этой ночью я могу быть вся ваша! А если у вас уже есть компания… Так то не проблема, будет только веселее!

Чертовка провела рукой по своему телу, сверху вниз, и легонько крутанулась из стороны в сторону, изобразив какое-то танцевальное па. После такого даже камень бы возбудился. Тип, несправедливо присвоивший себе в качестве фамилии имя благородного и трудолюбивого животного — хотя, с его-то анамнезом, ему бы лучше подошло погонялово «Кроликов» — аж рот раскрыл. Он уставился на всё это таким жадным взором, что сомнений не осталось — клюнул. Василий, кстати, тоже уронил челюсть и смотрел на представление взглядом влюблённого щенка. Я даже хохотнул, представив себе, что бы с этими двумя стало, узнай они, что перед ними — настоящая княгиня.

— Ну так что? Викентий Федотович?

— Да. Да, Кровавые тебя задери, да! Вы, как вас… Василий. Срочно пропустите эту девушку на палубу!

— Не положено…

— Не ной, я заплачу. Кредита хватит?

Василий насупился.

— Ладно, хорошо. Два кредита. Но не больше! И пропусти эту девушку поскорей!

— Викентий Федотович… Вы только скажите, в какую каюту мне подойти-то?

— В восемьдесят пятую! В восемьдесят пятую иди!

— Хорошо. Скоро буду, — Яра послала в сторону голограммы воздушный поцелуй, и зашагала в направлении лифта. — Вася, разблокируй, пожалуйста…

Служащий послушно набрал код, и позволил девушке пройти внутрь. Ни он, ни Бобревич не могли видеть, как изменилось лицо моей жены, когда она повернулась к ним спиной.

Сам я уже поспешно шагал по палубе для пассажиров третьего класса в нужную мне сторону. Почти дойдя до нужного мне места, завернул в боковой коридор, подошёл к запертой двери, ведущей в аварийную шахту для перемещения между палубами… Но пришлось резко замедляться и разворачиваться, делая вид, что заблудился — следом за мной свернули двое пассажиров, а лишние свидетели мне были не нужны.