Усталая смерть - Михаил Март

— Не очень приятное занятие, — согласился Метелкин.

— Зато пуленепроницаемое, — добавил Сергей.

— Курс прямо. Пятый коридор налево, третий перекресток направо. Шестой люк по счету. Работаем, как китайцы, бегом и с песнями.

Дав команду, Журавлев пошел первым. До перекрестка все шло нормально, но у развилки стоял охранник, а рядом висел телефон.

— Смотри-ка, им даже табуреток не ставят, чтобы не уснули. В железных рукавицах держат, — прошептал Метелкин.

— Дневальные и стоя могут спать, как лошади, — прокомментировал Сергей. — Разрешите, я попробую его потревожить.

— От нашего угла до него метров двадцать. Оглянется — и крышка, — встревожился Вадим.

— Обернуться может, увидеть — вряд ли.

Сергей вскочил на бордюрчик, схватился за одну трубу, потом за другую и ловко вскарабкался под самый потолок. Он, как кошка, лихо и бесшумно на четвереньках пополз вперед. Вскоре они потеряли его из виду.

Тишина. Журавлев и Метелкин не отрывали глаз от охранника. Тот стоял, держа руки за спиной, и изредка поглядывал по сторонам.

Вдруг из другого перекрестка вынырнул еще один охранник. Он подошел к постовому, они пожали друг другу руки, перебросились парой фраз и сменились на посту.

— Интересно, с каким интервалом они меняются? — задумчиво протянул Метелкин.

— С мавзолейным. Час-полтора, не реже. Куда же Серега пропал? Едва не завалился.

Завалился не Серега, а охранник. Что-то тяжелое ему свалилось сверху на голову, и он, качнувшись, упал.

— Он же дрель с долотом на него скинул! — воскликнул Метелкин.

— Вперед! — скомандовал Вадим.

Отрезок проскочили, словно стометровку в борьбе за золотые медали.

Сергей уже спрыгнул с трубы на землю.

— Вот что, мужики, — сказал Сергей, — так дело не пойдет. На каком-нибудь углу мы засветимся. Смотрите на стену. Рядом с телефоном в стене есть красная кнопка. Стоит ее нажать — и прозвучит сирена, или в центральном узле сработает сигнал тревоги. Все дело завалим.

— И что ты предлагаешь? — спросил Метелкин.

— Я переоденусь в форму этого парня. — Он указал на лежащего на полу охранника. — Мой рюкзак оставим здесь.

— Идея принимается. Но бросать рюкзаки на виду нельзя. Вскроем канализационный люк и скинем туда твою ношу вместе с охранником. Пусть парень подышит свежим дерьмом.

Приказ Журавлева обсуждать не стали. Все сделали так, как он сказал. Сергей переоделся в униформу и, прежде чем сбросить свой рюкзак, достал из него пару предметов и рассовал по карманам.

Дальше двигались в темпе легкой пробежки. Они уже поняли, что охрана выставлена только на ключевых перекрестках, которые невозможно обойти окольными путями.

Тут Вадим и Женя притормаживали, а Сергей продолжал движение. Резиновая дубинка, доставшаяся ему в наследство от предыдущего часового, тут же шла в ход. Дневальный не успевал ничего понять и даже разглядеть. Он только видел, как к перекрестку бежит его коллега, но не успевал тот приблизиться на расстояние вытянутой руки, как бедолага получал оглушительный удар по голове и начинал считать звезды на бетонном небе лабиринта.

Канализация наполнилась тремя телами, омываемыми фекалиями. Возле нужного люка они оказались в назначенное время.

Вверх по лестнице первым взобрался Журавлев. Щеколды открывались простым поворотом ручки. Чугунный люк пришлось сдвигать спиной, уперев ноги в лестницу, а руки — в противоположную стену узкого раструба. До конца сдвигать тяжеленный блин Вадим не стал, достаточно было просвета, чтобы высунуть голову.

Следом к расщелине подошел Метелкин и застрял у ног Журавлева. Стоять вдвоем на вбитых в кирпич стальных скобах на деле не получалось. Женя начал подавать Журавлеву пакеты с сырым фаршем. Надо сказать, сделал он это вовремя. Не успел Вадим высунуть нос наружу, как к колодцу подскочила громадная псина с черной рожей и белыми клыками.

Первый же пакет с мясом полетел псу в пасть. Он даже гавкнуть не успел. Зарычав, кобель начал рвать клыками целлофановый мешок. На запах примчались еще две собаки внушительных размеров. Им тоже досталось по пакету лакомства. Нетрудно догадаться, на каком пайке содержали животных на псарне. Не прошло и пяти минут, как грозные чудовища мирно спали, не успев вдоволь насладиться предложенным им лакомством.

Люк сдвинулся до конца, и все трое выползли наружу. Повеяло свежим ветерком. Двигались по-пластунски по мокрой земле. Весна запаздывала, и травка еще не проклюнулась.

Двое парней в униформе дежурили у калитки детского корпуса. Прямо над ними светил яркий уличный фонарь.

— Всё решит скорость, ребята, — тихо сказал Журавлев, — фактор внезапности. Я беру на себя дальнего, Сергей — ближнего, Женька готовит веревки. Сбиваем, глушим и тут же оттаскиваем в тень. Нас могут заметить из окна.

— Какого окна? — удивился Метелкин. — Света нигде нет, все уже спят.

— Приготовились! Пошли!

Новый рывок. Атака регбистов. Охранников словно сдуло ветром, как пылинку со стола. Захват и обезвреживание противника проходили в считанные секунды. Еще немного, и часовые были связаны по рукам и ногам, а их рты заклеены скотчем.

Ключи от корпуса в карманах охранников не нашли. Двери заперты. Пришлось давить на кнопку звонка.

Сергей единственный был в форме, ему и пришлось напрашиваться в гости. Остальные прижались к лестничным перилам крыльца.

Дверь открыла полная женщина в белом халате.

— Привет, мамаша, — улыбнулся Сергей. — Я пришел навести здесь порядок.

— Рассудком двинулся? Ночь на дворе. Все спят.

Он отодвинул женщину в сторону, прижал к ее двойному подбородку дубинку и прислонил ее к стене. В это время его приятели затаскивали в здание бесчувственные тела охранников.

Сергей продолжил беседу с испуганной женщиной:

— Подвал есть?

Она ответила подрагивающим голосом:

— Погреб. Для консервов.

— Сколько вас еще в здании, кроме тебя?

— Дежурная сестра, и больше никого.

— Веди меня к ней.

Журавлев тем временем искал детей. Ирина точно описала ему места, где они спали, а фотографии он нашел в ее квартире. Важно не напугать их и не разбудить остальных. Он подкрадывался к кровати и тихонько будил ребенка. Начал с девочки.

— Ты — Катя?

Девочка не могла разглядеть в темноте, кто сидит на корточках у ее кровати. Но она не испугалась. Голос ей казался ласковым.

— Да, Катя.

— Твою маму Ирой зовут? — Да.

— Хочешь ее увидеть?

— Хочу! — крикнула девочка.