Путь к порогу - Антон Корнилов

— Да нет же! — махнул рукой мальчик. — Ведь я сам не хочу больше. Зачем? Я же просто так… ради интереса. Ну двумя кинжалами я научился, мне хватит.

Неожиданно Кай понял, что к этому разговору прислушиваются все болотники. И все смотрят на него.

— А чего такого-то? — растерянно проговорил мальчик. — Я и тремя кинжалами могу. Сами же говорили, что я быстро учусь. Мячиками смог же. Дай кинжал, я покажу!

Крис дал Каю третий кинжал. Мальчик некоторое время примеривался, не решаясь начать, потом подкинул кинжалы один за другим. Два кинжала тут же упали на землю, а третий глубоко пропорол Каю ладонь. Мальчик стиснул зубы и сжал раненую руку, с которой катились в траву крупные капли крови.

— Мне не больно, — впрочем, тут же заявил он. Крис промолчал. А к Каю подошел Трури.

— Пойдем, — сказал юноша. — Надо унять кровь.

Они отошли за деревья, к ручью. Трури недолго поискал в траве и выпрямился, держа в руках широкий лиловый лист. Затем промыл мальчику рану, наложил на порез лист и плотно замотал той самой повязкой, которой завязывал ему днем глаза. Кровь перестала сочиться почти сразу же, но боль еще жгла ладонь.

— Ну и зачем мне это дурацкое жонглирование? — засопел носом Кай. — Я понимаю, умения слушать и смотреть необходимы для воина, а жонглирование? Я же не собираюсь становиться менестрелем или шутом. Я хочу быть воином!

— Воин — это прежде всего мужчина, — сказал Трури не тем обычным тоном, с которым всегда говорил с Каем, а каким-то новым: суровым и строгим. — А мужчина должен держать свое слово и вправе требовать это от других, которых он считает достойными. Когда ты спросил у Криса, как жонглировать кинжалами, ты взял на себя обязательства научиться этому.

— Ничего я не брал, — буркнул мальчик. — Я просто спросил. Что, нельзя, что ли?

— У нас, у болотников, такие правила, — свел брови на тонкой переносице Трури. — Ты можешь спросить о чем хочешь. И любой болотник ответит на твой вопрос, и ответит честно и подробно. И можешь быть уверен, никто никогда тебе не соврет. А ты обязан разобраться в том, что тебя интересует, до самого конца. Влезть по макушку. Понимаешь?

— А если я не хочу влезать по макушку? — уперся Кай. — Если я так просто спросил?

— Болотнику недостойно так просто болтать языком. Если ты спросил, значит, тебя это интересует.

Кай некоторое время молчал. Потом заговорил снова:

— А если меня то, что я спросил, не очень интересует. То есть интересует, конечно, но не, так чтобы уж очень…

— Значит, не беспокой товарищей. Ищи ответы сам.

— Как это?

— Как в таверне, помнишь? В «Сисястой корове»? Все ответы — вокруг нас. Просто надо суметь их увидеть.

— По огоньку свечи? — вспомнил Кай.

— По огоньку свечи, — подтвердил Трури, улыбнувшись, кажется, тому смыслу, который увидел в этой фразе сам.

Кай вернулся в лагерь и подошел к Крису.

— Когда будет считаться, что я получил ответ на свой вопрос? — спросил он.

— Когда научишься жонглировать десятью кинжалами, — суховато сказал Крис.

Кай молча поднял три тряпичных мячика и запустил их в воздух — один за другим.

Густо растущие деревья и кустарники сменялись просеками — сила Паучьего леса иссякала. День клонился к закату, Кай сидел рядом с Гербом и по заданию старика пристально оглядывал окрестности. Он давно чувствовал какие-то неясные перемены в этой части леса, но пока не мог выразить это словами. Но когда мальчик заметил на одном из деревьев свежие обрубы ветвей, картина полностью сложилась в его голове.

— Неподалеку живут люди! — радостно сообщил Кай. — То-то я смотрю: зайцы не шмыгают. Днем ехали — прямо дорогу перебегали коням, а сейчас — ни одного нет. И куч валежника нет — кто-то здесь хворост собирает. И трава кое-где примята, как будто кто-то недавно проходил.

— Хорошо, — кивнул старик и вдруг нахмурился.

— Что? — спросил Кай.

— Пока не могу ответить, — сказал Герб.

Мальчика оглянулся на Трури. Юноша, полузакрыв глаза, напряженно прислушивался к чему-то. Крис и Рах, ехавшие рядом, время от времени обменивались взглядами, словно безмолвно разговаривали.

К вечеру путники достигли опушки. И тогда Кай почуял запах дыма. Очень скоро они увидели одинокий дом, стоящий на самом краю леса.

Дом был похож на маленькую крепость: сруб из массивных бревен с добротной деревянной крышей окружал высокий частокол. Из центра крыши торчала обмазанная глиной труба дымохода — и эта труба слегка дымилась.

Болотники остановили коней.

— Неплохое сооружение, — сказал Герб. — Много труда ушло на его создание… Надо бы покликать хозяев. Может, переночевать пустят?

— Герб… — как показалось мальчику, озадаченно позвал Трури.

— Да, — не оборачиваясь, откликнулся старик.

Кай спрыгнул на землю и побежал вдоль частокола в поисках калитки. Он не обратил внимания на их короткий и непонятный обмен репликами. Мальчику очень хотелось выспаться в тепле, под крышей: пусть на охапке соломы, но зато — в настоящем человеческом жилище. И съесть на ужин не пропахший дымом кусок мяса, а, например, миску кукурузной каши, заправленной молоком или сметаной, с пахучим деревенским хлебом.

Обежав вокруг, Кай вернулся к болотникам и пожал плечами:

— Нет калитки… Как такое может быть? Как же они, которые там живут, выбираются наружу? И возвращаются домой?

— Приставляют лестницу к частоколу, — объяснил Крис, поскольку, спрашивая, Кай смотрел на него. — А потом убирают. Люди, живущие в глухих местах — таких, как эти, — нечасто вырезают калитки. С лестницей спокойнее: от разбойного люда легче обороняться.

— Мы же не разбойники, — сказал Кай. — А может, они нас не заметили еще? Надо покричать. Там точно кто-то есть: из трубы дымок чуть курится…

— Будь уверен, заметили, — сказал Герб. — А покричать стоит — это верно.

Когда старик подъехал вплотную к частоколу, его конь вдруг захрапел, закрутил мордой и попятился обратно. Гербу пришлось несколько раз шлепнуть его ладонью по шее, чтобы успокоить.

— Хозяева! — зычно позвал старик. — Эй, есть кто дома? В ответ не раздалось ни звука.

— Мы путники, — заговорил снова Герб. — Нам нужны ночлег и ужин. У нас есть деньги, мы щедро отблагодарим вас за вашу доброту!

И снова никто ему не ответил.

— Н-да, про законы гостеприимства тут явно не слыхали, — пробормотал старик и снова сдержал рванувшуюся в сторону лошадь.

— Давайте, я перелезу во двор, — предложил Кай, пуще всего боявшийся, что болотники, так и не дождавшись отклика, поедут дальше и им опять придется ночевать под открытым небом.