Единственное желание. Книга 4 - Надежда Черпинская

в сторону, как большая волна. И Настя, разжав объятия, увидела, как в строй ротозеев в сопровождении грозных ратников въехал король. Кенвил ар Лоннвин остановился у крыльца, быстро взбежал по ступеням. Оглядел залитую кровью террасу и нырнул в проём двери.

Далард снова стоял на коленях у мёртвого тела. Он даже не поднялся навстречу своему королю.

Кенвил безмолвно постоял рядом. Тишина в доме стала звенящей. Примолкли даже роптавшие зеваки на улице.

Король положил руку на плечо своего рыцаря.

– Соболезную тебе, друг мой! И себе тоже… Мы отыщем и покараем виновных!

Его величество обернулся к замершим в ожидании подданным:

– Но происки врагов нас не остановят! Дело, ради которого мы здесь, надо завершить. Дело, которому миледи Лиэлид посвятила свою жизнь. Она желала Кирлии мира. И мир будет заключён! Я подпишу соглашение с Севером прямо сейчас, вопреки всем стараниям наших недругов!

– О, да, ваше величество! – саркастично усмехнулся Далард и продолжил с горькой издёвкой: – Государственные дела превыше всего! Это куда важнее…

– Скорбеть о личном мы станем, когда нашему народу и нашей земле ничего угрожать не будет, – холодно отозвался король, оглянувшись с недовольством на своего Первого рыцаря.

Кенвил скользнул мимолётным взглядом по полукровке и ушёл, больше ничего не добавив.

– Скорбеть… – зло повторил за королём Далард после минутного затишья. – Скорбеть о ведьме? Лэдрау… Да какое вам всем дело до её жизни, до её смерти?

Первый рыцарь поднялся, огромный, как гора. Развернулся, с ненавистью глядя на любопытствующих, что так и не расходились, надеясь увидеть, чем всё закончится.

– Радуйтесь! Радуйтесь! Ликуйте! Ведьма мертва! Бояться нечего! Кто? Кто там хотел её сжечь? Давайте, смелей! Ну! Сюда…

Далард выхватил меч, описал им размашистый круг.

– Хоть шаг в её сторону сделайте – убью любого, – грозно прошипел богатырь из Орсевилона. – Я никому её не отдам. Никому! Теперь она моя… Только моя. И, да – будьте вы все прокляты!

– Далард, не надо!

Кайл встал перед Первым Рыцарем, посмотрел в глаза горестно, с пониманием и без тени осуждения.

– А ты… – Далард впился взглядом в бледное лицо полукровки. – Ты знал? Это правда?

– Так было нужно, – бесцветным голосом отозвался Северянин. – Ты же видишь сам…

И у Насти на мгновение остановилось сердце – она ждала, что сейчас Первый рыцарь поднимет на её Кайла меч. А тот даже противиться не станет…

Она прочла это в их лицах. Далард сейчас смотрел так, как будто надеялся убить полукровку взглядом, а Северянин – будто и так желал немедленно умереть.

– Я тебя братом называл... – Первый рыцарь покачал головой. – Убирайся!

Кайл судорожно вздохнул.

– Далард, послушай…

– Убирайся! – рявкнул Первый рыцарь так, что вздрогнули даже зеваки у дороги. – И никогда мне больше на глаза не попадайся! Или я тебя убью, Кайл! Видеть тебя не могу…

Полукровка не шелохнулся, стоял, понурив голову. Далард развернул его и грубо вытолкал на улицу.

– Всех, всех вас видеть не могу! – зычно крикнул Первый рыцарь. – Оставьте нас! Оставьте в покое!

Створки захлопнулись с таким грохотом, что на террасе упал и раскололся вдребезги глиняный горшок с петуньей.

Кайл и Настя стояли и смотрели на закрытую дверь.

И что-то в ней было такое символичное… Словно она, как лезвие гильотины, отрезала от ткани бытия огромный кусок прошлого, и пришить его уже никогда не удастся.

Соур исчезла куда-то бесследно… Да и пусть!

А вот остальные уходить не собирались. Настя, обернувшись, с удивлением обнаружила, что народу только прибавилось, на узкой улочке не хватало места, чтобы вместить всех. А зрители всё прибывали…

И настроение толпы тоже незаметно менялось. Те, что толкались сейчас в первых рядах, смотрели уже не с любопытством и сочувствием – в этих глазах горели гнев, злость и страх. Страх перед непонятным, перед могущественным, перед необъяснимым, страх перед чарами и магией.

Дэини с удивлением обнаружила среди простолюдинов многие знакомые лица дворян. Корви тоже никуда не делся. Взобрался на свою повозку, как Ленин на броневик, и что-то вдохновлённо вещал собравшимся вокруг.

Настя устало села на верхнюю ступеньку, рядом молча опустился Кайл.

Не прошло и пяти минут…

И визгливый призыв Корви прокатился по улице: (1d5ab)

– Сжечь ведьму!

– Сжечь! – многоголосым дружным эхом откликнулась толпа.

***

35 Пламя

Шагни обратно за край –

Тебе рано ещё сгорать.

За углом начинается рай,

Нужно только чуть-чуть подождать...

Пожалуйста, не сгорай…

Спаси, всё, что можно спасти!

Прости, всё, что можно простить!

Иди, пока можешь идти!

Шагни обратно за край,

За углом начинается рай...

Ольга Пулатова

Раскалённое солнце. Раскалённое добела.

Даже здесь, в тени навеса, приходилось щуриться. Осеннее светило будто сошло с ума, как и вся столица. И теперь, с фанатичной яростью берсерка, солнце желало испепелить весь этот город.

У Насти в глазах темнело от жары, губы пересохли и потрескались. Она бы сейчас за глоток воды отдала год жизни.

А вот толпу, что не спешила расходиться, видимо, жажда не мучила. И адское пекло им совсем не досаждало.

Впрочем, в тесных рядах осаждавших заветный особняк и так было жарко, атмосфера с каждой минутой накалялась.

А солнце зависло прямо над головой, в безоблачном ясном небе…

Полдень. Колокол на городской башне огласил окрестности своим гулким звоном, размеренно отбивая часы.

Это сработало как призыв, как боевой клич, как приказ, которого невозможно ослушаться. Несколько человек одновременно шагнули с булыжной мостовой на широкую дорожку перед домом.

Кайл поднялся спокойно и неторопливо, вынул медленно клинок, ждал…

– Мы это… – нерешительно начал один из первопроходцев, оглядываясь на сотоварищей, – противу вас, милорд Северянин, ничё не имеем! И к милорду Первому рыцарю тоже… Но ведьму сжечь надо. Милорд Корви дело говорит.

– Вы лучше на дороге не стойте! – крикнул другой, куда решительнее и наглее. – И скажите другу вашему, милорд – пусть по-хорошему нам чародейку отдаст! Отдаст – мы никого не тронем…

– Разойдёмся миром, – поддержал рослый плешивый блондин, чья голова возвышалась над всеми.

Кайл шагнул на одну ступеньку вниз, оглядел их исподлобья.

– Он не отдаст. И я не уйду. Ступайте по домам!

– Ишь ты! – осклабился