Тень невидимки - Андрей Ильин

Вот этот. Именно этот! Как его достать? Лопата на излете, с боку. Пока ее развернешь… Не надо разворачивать, надо бить черенком! Как штыком в грудь. В солнечное сплетение.

Удар! Откинулся. Задохнулся, стал хватать ртом воздух. С ним потом, потом…

Где пятый?

Отскочил, отбежал, сейчас отшатнется за ствол дерева, чтобы спокойно, не торопясь, достать пистолет. Достать и расстрелять его, как в тире. И не успеть, не прыгнуть, потому что тело не слушается, потому что тело — как набитый костями мешок. Не будет прыжка. Будет переползание полудохлой улитки.

И этот, второй, почти уже отдышался и уже тянет руку к оружию.

Всё! Сейчас они достанут его.

Но всё равно счет хороший. Счет в его пользу. Так умирать можно.

Или не умирать?

Ведь в Учебке, инструктор примерно из такого же положения… Ведь он учил их, навыки должны остаться. С его слов, лопата — это не только рубящий, но и метательный инструмент. Говорил! И показывал! Сколько до того? Метра четыре…

Перехватить лопату одной рукой… Черт! Наручники! Не получится перехватить. Нет у него одной руки. А как же тогда? Ногой, ногой! Инструктор метал лопату ногой.

Ухватиться на черенок, за самый край, оттянуть лопату назад, пнуть снизу так, чтобы она подлетела, замерла параллельно земле, и в это мгновение что есть силы метнуть ее вперед. Метнуть двумя руками!

Есть!

Мелькнула лопата, ударила врага в голову. Над самым ухом. Врезалась, расколола череп, воткнулась так, что черенок завибрировал. Хорошая заточка… Убит? Но некогда смотреть, потому что тот, ближний, уже отдышался и выхватил пистолет. Что с ним делать?

Наручники! Накинуть цепочку наручников на шею, сдавить сильно, крутнуть, задушить. Да, так!.. Но нет, не успеть… Пока душишь, он сбросит с предохранителя и выстрелит, не целясь. Но не промахнется. Нельзя промахнуться, стреляя в упор!

Эх, наручники! Сразу не задушить — прежде умрешь. Что делать?

Не наручники — пальцы! Пальцы! Прыгнуть, упасть вперед всем телом, чтобы инерция, чтобы вес. Ударить пальцами в глазницы. Изо всех сил. Вбить их, как кинжалы, в глаза. Глубоко, до мозга.

Захрипел, задергался. Не до пистолета уже ему. Мертв он. В самый мозг, в теплое, вошли пальцы.

Неужели всё? Вроде да! Только командир мычит, качается, шарит руками по сторонам. Но он не страшен.

И всё же проверить! Встать, оглядеться. Не расслабляться, не всяк враг мертв, если он неподвижно лежит, даже если у него кишки наружу. Даже тогда он может напасть, может убить. И лишь потом умереть.

Нет, мы не будем играть в милосердие, мы будем как в рукопашном бою, где поверженного врага нужно добивать. Даже если он руки поднял!

У кого из них пистолет? Вот… Стоп! Нет, нельзя пистолет. Нельзя! А вдруг кто-то рядом услышит? Нужно лопатой. Подойти, выдернуть ее из трупа. Пройти по каждому, ткнуть в рану.

Этот готов. И этот… Только командир жив. Только он один.

Замер командир, услышал шаги.

— Ты?!

— Я.

— Сука!

Может быть. Но только не я это начал. Извини, командир. Ты бил меньше других, но ты здесь старший. И значит, ты отвечаешь за всех!

Удар. Один. Милосердный. Сразу, без мучений. Теперь всё! Отбросить лопату. И упасть без сил. Кончились силы. Ушли. Как будто камера сдулась. Не держат ноги. Упасть и лежать среди трупов.

Но нельзя лежать! Скоро, очень скоро сюда прибудут их сослуживцы, которые им будут звонить, но не дозвонятся, некому будет ответить.

Но можно выиграть минуты. Может быть, десятки минут. Нужно собрать мобильники, отключить их и уходить. Хоть на карачках, хоть ползком! Куда угодно. Главное — отсюда. Найти ключ от наручников, отстегнуться и исчезнуть.

И раны, раны перевязать, раны! Обязательно перевязать туго-туго, чтобы кровь остановить, не метить свой уход предательскими каплями.

Все?.. Всё! Уходим! Уходим!!!

* * *

— Они не отвечают.

— Кто?

— Наши парни, которые с «объектом».

— Что значит «не отвечают»? Все? По всем телефонам?

— Все.

— А ты еще раз набери!

— Набирал. Несколько раз набирал.

— Что за ерунда? Куда они могли подеваться? Может, там сигнала нет?

— Есть там сигнал. Я минут тридцать назад с ними разговаривал.

— Тогда непонятно. Совсем непонятно… Что они там, увлеклись? Вот что, пошли кого-нибудь на место, пусть глянут. Вдруг там случилось что.

— Что с ними может случиться? Их же пятеро!

— Так-то оно так… Но на всякий случай… Бери дежурную машину, пару ребят и… Нет, лучше две машины возьми.

— Зачем?

— Черт его знает… На всякий случай!

Через полчаса выехавшая бригада доложила:

— Мы на месте.

— Что там у вас?

— Хреново у нас. Дальше некуда. Бойня здесь.

— Какая бойня?

— Натуральная.

— Кончай лирику разводить. Доложи четко.

— Пять трупов.

— Чьих?

— Пацанов наших.

Блин! Как? Когда? Они же полчаса назад!..

— Кто их? Чем? Раны, раны посмотри! И гильзы! Там гильзы должны быть. Какое оружие?

— Оружие? Лопата.

— Какая на хрен лопата? Ты что, бредишь? Стреляли из чего?

— Не стреляли. Их лопатой изрубили. Как капусту!

— Кто? Лопат сколько? Лопаты саперные, армейские?

Десантники? Или спецназ? Их учат…

— Посмотри там следы протекторов. И обуви!

— Нет тут следов. Лопата одна есть. Обычная садовая. Штыковая.

Садовая? Одна лопата?! А где «Объект»? Почему пять трупов? А шестой?

— Это он их. Гад! Он…

— Кто?

— Он! Они могилу его заставили копать, лопату дали, а он!.. Падла! Он всех их положил, всех!

— Ты что? Не фантазируй! Не психуй! У них же оружие было! А он один да избитый. Он бы руки поднять не смог. Не пори чушь! Ищи следы, ищи! Это его свои вытащили! Не мог он один!

— Нет тут следов. Тут всё как на ладони. Как на стенде. Одна лопата и пять трупов.

Он их раненых добивал! Урод! Добивал… Не может быть! Ну, нет. Не может!.. Как?

— Что нам делать?

— Искать! Их искать! Его искать, следы искать. Перекрыть все пути, на уши поставить. И собак, собак! Общая тревога. Всех под ружье. Всех!.. На станции — патрули! Ментам — ориентировку.