Контртеррор - Игорь Валериев

– Что можете доложить по легким водолазам и минам, Анатолий Алексеевич? – Николай смог наконец-то задать интересующий его вопрос начальнику водолазной школы.

В кабинете расположились император, я собственной персоной и ошалевший от визита государя Кононов. Кто мог предположить, что перед выходом эскадры в море, о котором судачил весь Кронштадт и столица, самодержец возьмёт да и посетит школу. Её начальнику пришлось как по тревоге строить личный состав для смотра, проводить для государя экскурсию, и только через полчаса мы смогли уединиться в кабинете.

– Ваше императорское величество, доработанное снаряжение для плавания под водой, включая резиновые ласты, опробовано…

– Что за ласты? – перебил хозяина кабинета император.

– Когда обсуждали с Тимофеем Васильевичем его видение использования легких водолазов для боевых действий, сначала хотели назвать специальную обувь для плавания перепонками, как у лягушек. Но потом решили, что название ласты, как у моржей и тюленей, будет более благозвучным, – быстро ответил капитан второго ранга.

– Да, ласты и тюлени звучит лучше, чем лягушки и перепонки, – усмехнулся Николай.

«Это точно! В моём будущем-прошлом боевые пловцы „тюлени“ – основное тактическое подразделение Сил специальных операций ВМС США. У нас таких пловцов „морскими дьяволами“ из-за сериала в последнее время начали называть», – подумал я во время возникшей паузы в диалоге, после которой Кононов продолжил доклад.

– Подготовлено три, как их назвал, господин полковник, легких водолаза: лейтенант Ризнич Иван Иванович и боцманматы Корелов и Белов. Ими освоено передвижение под водой на глубине двадцать-тридцать футов, к намеченной цели на расстояние до одной мили, – капитан второго ранга сделал паузу, чтобы глубоко и несколько нервически вздохнуть. С императором он разговаривал впервые в жизни.

– А почему только на этой глубине? – поинтересовался Николай.

– Ваше императорское величество, если выше, то с поверхности можно в ясный день силуэт заметить, если опуститься ниже, то из-за темноты становится невозможно ориентироваться. И ниже тридцати футов у водолазов почему-то начинаются проблемы со здоровьем: туманится сознание, начинается головокружение и будто бы кровь закипает.

– Понятно. А с минами как обстоят дела? – вновь задал вопрос император.

– В мастерских минного класса первоначально были сделаны три мины с зарядом из пироксилина массой двадцать, тридцать и сорок килограмм, только последняя смогла при испытаниях пробить броневой лист толщиной сто миллиметров.

– Анатолий Алексеевич, а разве у броненосцев дно из брони такой толщины? – не сдержавшись, я перебил Кононова.

– В среднем до двадцати миллиметров, господин полковник. Это мы экспериментировали. Если заряд возьмёт лист в сто миллиметров, то двадцать точно проломит.

– Готовые мины есть? – резко задал вопрос император.

– Две штуки доделываются, Ваше императорское величество. Но они по совету Тимофея Васильевича снаряжены, закупленным в Германии тротилом, и на них с часовым механизмом и взрывателем ещё разбираются. Хотят сделать так, чтобы заряд смог сработать в любое время в течение суток, – начальник школы мимикой показал, что у каждого свои причуды. – Испытание такие мины ещё не проходили, но, по моему мнению, они с весом заряда в тридцать килограмм будут мощнее, чем с пироксилином весом в сто, а то и больше килограмм. Очень сильная взрывчатка и, главное, влаги практически не боится, что для морских боеприпасов весьма важно. У нас при испытаниях первых мин с пироксилином заряды несколько раз давали осечку.

– Почему? – поинтересовался Николай.

– Ваше императорское величество, сухой пироксилин при одном проценте влажности может взорваться не только от прострела пулей или попадания осколка, но и при попытке резать его ножом. По мере повышения влажности его чувствительность снижается. При семи процентах влажности пироксилин становится практически инертным. Чтобы его инициировать, нужен уже подрывной заряд. Дальнейшее повышение влажности приводит к тому, что даже промежуточный заряд оказывается не в силах массу этого взрывчатого вещества инициировать. Тротил же…, - начальник школы изобразил на лице восторг, – просто великолепная взрывчатка. При температуре в восемьдесят градусов она плавится и её можно заливать в любую форму…

– Анатолий Алексеевич, как быстро смогут подготовить мины и смогут ли ваши водолазы выполнить боевую задачу? – прервал капитана император.

– Какую боевую задачу? Мне это нужно знать, чтобы дать ответ, Ваше императорское величество.

– Заминировать английский эскадренный броненосец, а лучше два, раз почти готовы две мины, а потом их взорвать! – Николай решительно махнул рукой.

И мне показалось, что император закончил эту фразу, упомянув чью-то матерь и отнюдь не божью.

– Когда и где? – вновь задал вопрос Кононов.

– А вот этого пока никто не знает. На настоящий момент из депеш от наших послов из Англии и Германии известен только состав британской эскадры и то, что она после прохода Датских проливов, предположительно, взяла курс на Гельсингфорс, – император задумался, секунд через пять продолжил. – Сегодня в Государственном совете я имел беседу с адмиралом Тыртовым. Павел Петрович высказал предположение, что английская эскадра обязательно сделает остановку на Аландских островах. Это демилитаризованная зона и, вернее всего, у города Ма́арианхамина, где есть международный телеграф. По мнению адмирала Тыртова, командующему эскадрой, лорду Чарльзу Бересфорду надо будет получить последние указания от короля, перед тем как войти в наши территориальные воды. Да и узнать, как изменилась обстановка, пока он находился в море.

– Разрешите, Ваше императорское величество, – Кононов поднялся из-за стола, сходил к шкафу, вернувшись назад с картой Балтийского моря. Расстелив её на столе, внимательно осмотрел, после чего задумчиво произнёс:

– Ваше императорское величество, я, пожалуй, соглашусь с Павлом Петровичем. Это самый разумный путь и стоянка для английских кораблей. Если только контр-адмирал Бересфорд не получил от Георга Пятого конкретный приказ на боевые действия эскадры. Но это означает войну.

– Этого исключить нельзя, господин капитан второго ранга, – хмуро произнёс император.

– Когда английская эскадра прошла Датские проливы? – задал вопрос Анатолий Алексеевич.

– Вчера, около девяти ноль-ноль, – ответил я.

– Если предположение верно, то у Гавани Марии эскадра будет послезавтра днём, – задумчиво произнёс Кононов и задал следующий вопрос:

– Каков состав эскадры?

Император посмотрел на меня, и я ответил.

– Два только что введённых в строй эскадренных броненосца типа «Формидебл», а именно прототип «Формидебл», который является флагманом эскадры, и его систершип «Имплакабл». Ещё два эскадренных броненосца типа «Канопус»: «Глори» и «Альбион». Плюс три, можно сказать, уже старичка из английских эскадренных броненосцев: «Маджестик», «Ганнибал» и «Юпитер». Также два броненосца типа «Рояль Соверен» и кое-что по мелочи.