Сибирская жуть-2 - Александр Бушков

Добрались до деляны березовой, остановился конек. Прыгнул зверек-хорек высоко, перевернулся дважды и стал стройным молодцем, красавцем писаным.

Анисья глаз от него отвести не может, приглянулся ей парень. Смеется молодец: «Помогу тебе с дровишками, пособлю!»

Нарубил он бревен, сложил в сани, увязал крепко. Спрашивает его Анисьюшка: «Сказывай, кто будешь, молодец, для чего в звериной шкурке бегаешь?»

«Зовут меня Иваном, молодец я, не зверек-хорек. Изурочила колдунья меня, позавидовала матушке, отняла у моей матушки сына милого, любимого, ненаглядного Иванушку».

«Могу ли я помочь тебе?» — спрашивает Анисьюшка, сердцем боль его принявшая.

«Поможет мне девица, которая работы не страшится».

«Говори, Иванушка, что сделать, что сработать, чтобы от порчи спасти тебя?»

«Должна ты далеко пойти, Вилюйскую тайгу найти. На реке Вилюй будет дом стоять, проживает в нем моя старая мать. Болеет она, страдает, Ивана своего призывает, да не волен я себе, заколдован в дурноте. Словно в клетку заковали, вырваться домой не дали!»

Сделался Иван невесел, слезы на глазах заблестели.

«Болеет старенькая, в холодной избе лежит. Нужно избу истопить, половицы перемыть, хохоряшки перебрать, злую метку отыскать. Колдовская метка положена, брошена колдуньей. Неизвестно, что ведьма кинула: травы пучок или шерсти клок. Может быть, игла с тряпицею или вязанье со спицею. Должна сама разглядеть, сжечь метку злодейскую».

Пообещала добрая Анисья просьбу молодца выполнить: «Только прежде домой забегу, полевую суму соберу!»

Привезла Анисьюшка на усадьбу возок, распрягла коня, к дому подошла. Слышит стук, гром, весь подпрыгивает дом. Мужиков полна изба, одержимые от пьянки кричат. Вошла жена молодая, а ее и не замечает никто. Микола черпаком водку разливает, нестройный хор песни распевает. Собралась тихонько красавица, ушла на дороженьку в Вилюй-тайгу.

Трудно идти по зимним путям, глубоки снега, жгучи утрами морозы сибирские… Но дошла ради дела доброго, добралась Анисьюшка до бревенчатого дома на берегу Вилюй-реки.

Видит, не заперта дверь на входе, не закрючена. Лежит в горнице старушка, на соломенном тюфяке. Слезы по полу бегут, ручейком разливаются. Старушка едва живая, чуть дышит. Поздоровалась с ней молодица, передала привет от сына любезного, от Ивана. Рассказала ей Анисьюшка, как встретила сыночка ее в дальнем краю, на Богунае.

Обрадовалась старушка, рассказала помощнице любезной, где какие инструменты лежат. Принялась старательная Анисьюшка за работу: половицы перемыла, стены чисто побелила. Болящую бабушку в бане выпарила, напоила медом.

Растопила жаркую печь, бросила в огонь найденную метку колдовскую, нечистую.

Поднялся из огня огненный столб, красный жар пахнул в лицо красавице, но вытерпела Анисьюшка, вынесла все страхи. Воду наготове держала в бочке дубовой, на всякий страшный случай, но обошлось, не загорелся пол в доме.

Приготовила молодица икряник, чтобы бабушка поправилась скорее.

На зорьке стук в листвяжные ворота раздался. Выбежала Анисьюшка гостей встречать, а то Иванушка разлюбезный до дому пришел. Обнялись молодые с нежностью.

Промолвил ей Иванушка: «Влюбился я в тебя, красота моя, за терпение твое ангельское, за доброту женскую!»

Стали они жить, добро наживать в согласии и дружбе.

А бобыль и сейчас все жену ищет, да не найдет никак.

Высоко в синем небе под белыми облаками летит, раскинув широкие крылья, благородная сильная птица. Парит красавец над зеленым океаном тайги, замирая над воздушными потоками. Семья орлиных птиц благородна, но особенно отличаются среди них беркуты, птицы семейства орлиных.

Могучие коричневые крылья, загнутый острый клюв, сильные когти, способные переломить позвоночник самому серому волку.

Но самым удивительным является глаз беркута, не имеющий себе равных по остроте зрения. Беркут видит глаза мышки, копающей себе норку, видит каждую шерстинку на шкурке суслика, отдыхающего на площадке у собственной норки. Сусликов в Сибири раньше земляными белками называли и никакой вражды к зверькам не имели. Суслики как крестьяне среди других зверьков, всю жизнь свою готовят припасы, которыми пользуются другие виды животных, даже соболи и норки, лисицы и куницы. Возвели на сусликов неосторожные ученые напраслину, что питается пушистый друг белок только полевым зерном, истребляя его нещадно. Но как раз самое большое количество сусликов было в Сибири до того, как земледельцы в Сибирь приехали. Первые купцы русские тысячами покупали шкурки сусликов, как мех земляных белок.

Возрождалось поголовье зверьков снова, питаясь травами обильными, насекомыми, гусеницами и личинками вредителей леса.

За угодьями таежными зорко наблюдает беркут, некоронованный предводитель семейства орлиных. Похож он на родственника своего, большого орла, но только издали. Присмотрелись к нему лесные люди, заметили различие птиц, оттого и назвали брата орла беркутом.

Раскинет могучие крылья птичий царь, взмахнет метровыми маховыми узорными перьями и, поднявшись над полями и лесами, застынет недвижно под самыми белыми облаками. Только быстрая тень пронесется по земле, посылая страх и тревогу лесным зверькам.

Падая молнией с высоты недосягаемой на добычу, выставляет беркут вперед страшные твердые когти, от которых не спастись ни змее, ни лисице, ни волку.

Беркуты поздно заводят птенцов. Мастерит сибирская царь-птица большое гнездо свое на соснах и кедрах, на самых могучих деревьях хвойных. Выкармливают крылатые родители обычно одного белого птенца, изредка двух. Благородная стать у грозной птицы, не любят они тех, кто тревожит тишину тайги, вечное их одиночество. Грозная птица оставляет родное гнездо на время, пока не исчезнет причина беспокойства. В заповеднике богунайском встречаются старые сосны без хвои, лишившиеся зелени в недавнем пожаре. Облюбовали это место красавцы-беркуты. Восседают царственно на вершинах, обозревая взглядом орлиным далекие окрестности, ничего не упуская из виду. Сторожат землю сибирскую.

Старые сибиряки помнят, как во время войны устремились в Сибирь полярные волки из Канады. Не страшась расстояний, белые хищники шли по льдам Берингова пролива в сибирскую тайгу. До сих пор ученые не могут расследовать, что привлекало огромных хищников, достигавших трех метров в длину, в Сибирь… Все бесстрашные стрелки-охотники на войну, на фронт ушли воевать. Некому было унять разбойничьи стаи в глухой тайге. Небезопасно вышло и людям находиться в лесу.

Вдруг с неба напали на страшных полярных волков богунайские ловкие беркуты. Беркуты сражались с волками, вторгшимися на их территорию, с орлиной храбростью и отвагой.

В этом повествовании пойдет рассказ о беркуте, спасшем погибающего человека.