Меня любят в Магической академии - Тина Лукьянова

— До весны их чувства как раз пройдут испытание временем, — невозмутимо сказал он мне, притягивая к себе и нежно целуя в щеку. — Если после пробуждения Фиффи окажется, что для этих зеленых влюбленных ничего не изменилось, то у тебя будет просто чудесная возможность провести исследование на тему «Постоянство чувств у магических питомцев и их избранников».

Ответить я на это ничего не успела, поскольку нежный поцелуй в щеку как-то плавно перетек в страстный поцелуй в губы. И был он такой выразительный, что мне почему-то сразу подумалось, что на мне сегодня самый любимый комплектик белья, в котором показаться Тарни будет совсем не стыдно. И даже очень хочется. От с трудом сдерживаемого желания на меня нахлынула ужасная тоска. Я же умереть успею до этой свадьбы несколько раз! Иной раз воспитание так некстати ограничивает. Вон у Фелан свадьба через неделю, а она уже в новокупленной квартире Плевако поселилась под видом неотложной дизайнерской помощи. Но у меня есть серьезные подозрения, что консультации днем не ограничиваются, а идут также и ночью. Может, и мне не мучиться, да и Тарни не мучить? А потом как волной окатило — так это как раз то, что нужно, чтобы у семьи и малейшего желания не возникло расторгнуть нашу помолвку! Но как об этом сказать? Приличным фьордам даже думать о таком не подобает до свадьбы.

— Ты сегодня останешься здесь или поедешь ночевать к родителям? — спросил Тарни, по которому тоже было видно, что лишь огромная сила воли позволила ему от меня оторваться.

Я сразу ему ответить не смогла. Глаза мои бесцельно бродили по собственной комнате, пока не зацепились за пакет со свечками. Теми самыми, ароматическими, что я делала для Тарни и которые хотела зажечь вместе с ним, в романтической обстановке его спальни.

— У меня для тебя есть подарок, — радостно сказала я, снимая его со шкафа и украдкой стряхивая пыль. Ведь я же здесь не живу, забегаю лишь питомца проведать, а Фиффи уже долго спит. — Мне кажется, они просто идеально подойдут для спиритического сеанса, который сегодня ты для меня устроишь.

— Я? — удивленно спросил Тарниэль, взял пакет и с интересом в него заглянул, после чего растерянно добавил: — Но у меня Дара Смерти нет вообще…

Наверное, я как-то неправильно сказала, недостаточно понятно. Но не могу же я заявить о таком своем желании прямо? Это совершенно неприлично для девушки из семьи Берлисенсис. Бабушка бы не одобрила. Тут я вспомнила, что у бабушки во времена ее молодости было намного меньше моральных терзаний, чем у меня сейчас. Они же с дедушкой даже помолвлены не были. Размышления на эту тему меня так смутили, что я неудержимо начала краснеть.

— Ты уверена?

Взволнованный тон вопроса Тарни указывал на то, что он все же догадался о подоплеке моего вопроса, и была в нем такая надежда, что сразу стало понятно — если я сейчас отвечу «нет», он ужасно расстроится. Он притянул меня к себе и обнял так крепко, что у меня даже опасения появились, не начнется ли вожделенный спиритический сеанс прямо в этой комнате. А тут Фиффи! И не убрано совсем…

— У тебя, — на всякий случай уточнила я.

Столько дней уже помолвлены, а я так до сих пор и не осмотрела его квартиру. А вдруг там шторы менять срочно нужно? Или обои? Или картину над кроватью? Это же непременно до свадьбы сделать нужно. Но когда мы добрались до его скромного холостяцкого жилья, мне стало совсем не до обоев. Боюсь, я не сказала бы даже, какого они цвета. Целоваться мы начали еще у входной двери, даже свет не зажигая. И про свечи совсем забыли — так они и потерялись где-то по дороге, я не уверена даже, что мы их к Тарниэлю донесли. Видно, судьба у них такая — пылиться где-то. Как мы добрались до спальни, я тоже не запомнила. Одно могу сказать точно — спиритический сеанс даже без соответствующих свечей удался на славу, и когда утром я проснулась в обнимку с любимым мужчиной, не пожалела о случившемся даже на миг.

Хорошо, что был выходной и не надо никуда торопиться. Плохо, что Берлисенсисы совсем для готовки не приспособлены — во всяком случае, дальше печенья до сих пор мне продвинуться так и не удалось. Но печенье на завтрак, возможно, и романтично, только неправильно. Энергию, ночью потраченную, этим не восполнишь.

— Тарни, а кто тебе готовит? — задала я животрепещущий вопрос.

— Я обычно в академии ем, — ответил он, нежно щекоча кисточкой хвоста мой живот.

Понятно, значит, нужен будет повар — я не столь жестока, чтобы заставлять любимого есть плоды моих экспериментов…

— Но иногда и сам этим занимаюсь, — добавил он, — когда идти никуда не хочется. Мясо будешь?

Я сглотнула подступившую слюну и радостно согласилась. Когда это Берлисенсисы от мяса отказывались? Мы согласны его есть в любых количествах и столько раз на дню, сколько дают. Причину этого я поняла только сейчас, когда познакомилась с демоническим дедушкой, — это был зов крови. Так что я теперь сидела на кухне в рубашке Тарниэля, которая мне просто идеально подошла в качестве утреннего халатика, и с восторгом смотрела, как он замечательно управляется со всеми этими жуткими кухонными приспособлениями. А может, и не такими жуткими? Ведь нет ничего такого, с чем бы Берлисенсисы не справились. Я крутилась вокруг моего любимого, пытаясь запомнить, что и как он делает, но все же отвлекаясь больше на него, чем на его занятие.

— Тарни, дорогой, какое интересное смешение рас… — неожиданно раздался незнакомый мелодичный голос, изрядно меня напугавший.

На пороге кухни стояла очень красивая эльфийка, пристально меня изучающая. Да еще и улыбающаяся при этом! Какая наглость! Кто дал ей право так на меня смотреть? И откуда у нее ключи от этой квартиры? Выяснить, забрать, а особу эту выставить отсюда так, чтобы и дорогу забыла к чужим мужчинам. Папа унялся, так бабушка продолжает своим сватовством заниматься? И не просто сватает, а доставляет заинтересованных особ прямо к порогу кухни, на которой мне жарят мясо! И чего бы ей не быть заинтересованной — по возрасту она Тарни уже в матери годится, а личную жизнь так и не устроила. Нет, какие наглые фьорды пошли — где хваленые эльфийские скромность и нежность?

— Мама, ты же собиралась только через неделю приехать, — с легкой долей недовольства в голосе сказал Тарниэль. — Как-то ты не очень вовремя. Могла бы хоть артефактом связи воспользоваться.

Так это его мама? Я с огромным облегчением заулыбалась будущей свекрови, одновременно пытаясь растянуть рубашку любимого хотя бы до коленок, но вид у меня все равно был не слишком подходящий для первого знакомства. Хорошо хоть, что я не успела сказать ничего из тех слов, что вертелись у меня на языке, но так и не слетели. Думаю, ей польстило бы, что я приняла ее за соперницу, но все же совсем не лишним было бы входить в кухню с плакатиком: «Я — мама Тарниэля», во избежание недопонимания.

— Да не смущайтесь, — почти пропела эльфийская мама, водружая на стол коробку с тортом. — Мы же здесь все свои. Кому, как не мне, знать, что, когда любовь приходит, совсем не до этих глупых человеческих условностей.

Она несколько снисходительно мне улыбнулась, и я поняла, что отношения с будущей свекровью у меня сложатся превосходные, особенное если она будет жить столь же далеко от нас, как и раньше. Я улыбнулась ей в ответ. Оказывается, у моего жениха даже мама является одним из достоинств. Я вспомнила Деллу и ее дорогого сыночка, который так и не успел жениться, что не мешало безутешной невесте носить ему передачи. Надеюсь, все они ее собственного изготовления. Делла везде сокрушалась, что разбили жизнь двум любящим сердечкам. И все почему? Потому что Антер встретил настоящую любовь и отказался от брака со мной, несмотря на то, что его умоляли этого не делать. Но она этого так не оставит. Она отомстит, страшно отомстит, так что наша семья надолго запомнит. Да кого этим испугаешь — Нильте только и умеют, что болтать.