Приговоренные к вечности. Часть 3. Отринуть любовь - Ольга Белошицкая

— Тебя там ждут, — возразила она. — За дверью.

— Ну, пока другого пути нет, — вздохнул он. — Разве что заманивать их сюда поодиночке и сворачивать шеи.

— Одному свернешь, остальные поостерегутся, — опять возразила Юлька. — Но если что— у меня есть вилка.

— Уже здорово, — кивнул он и протянул ей руки. — Побудь со мной. Вдруг больше не удастся?

Она охотно поднялась с пола и легла рядом, прижавшись к нему и положив голову ему на грудь.

— Расскажи лучше, что у вас там происходит и как ты сюда попал, — попросила она, неожиданно расслабляясь под его ласковыми руками и чувствуя себя почти счастливой. Рес вздохнул и пересказал события последних дней, начав со вскрытия Либрума и пересыпая рассказ едкими саркастическими комментариями в адрес всех участников событий, а больше всех — себя самого.

— Я запаниковал, — признался он, — когда Либрум взорвали. Понимаешь, главное их условие сразу же стало невыполнимым. Я запаниковал, а они — Саша, Шандр — поддались, и Эрлен тоже, к сожалению. А надо было атаковать этот очаг силами Пауков через очаг в Тайреме, перестроив ее персональный шеадари в обычный, я это умею. Потеряли бы в неожиданности, зато я бы точно здесь не валялся.

Она потерлась носом о его плечо.

— Все не предскажешь. И не рассчитаешь.

— Но некоторых глупостей можно избежать.

— Как ты думаешь, что дальше?

— Ну, скорее всего, меня поначалу все-таки не убьют, — предположил он со смешком. — Зато условий с моей помощью можно диктовать гораздо больше и уже не юному неопытному Алексу, а тем же Ширин, Ревалю и Даллаху. А значит и ставки будут повыше.

— Как долго действует этот яд, блокирующий ипостась?

— Все мы преодолели его действие без противоядия, но не сразу, — задумавшись, ответил он. — Скорее всего, мне не дадут очухаться — добавлять будут.

Юлька вздохнула.

— А Реваль с Ширин пойдут на их условия?

— Пойдут, — кивнул он. — Наверно. Но я бы на месте Кинэна попытался их обмануть. Я бы на месте Кинэна вообще не отдавал заложников, обеспечив себе таким образом неприкосновенность. Совет Вечных решил убрать действующую ипостась Кинэна, но Даллах хочет дать Лануэль шанс отступить.

— Но он должен понимать, что если Вечные объединятся против него, то заложники его не спасут, — предположила Юлька. — Даже если он нас убьет, это ничего не изменит.

— Значит, у него только один выход — отвести им глаза, устроив длительный и красочный торг, поручив его, например, той же Джане с Лануэль, а самому сбежать в Анг Мирт и срочно оттуда ударить, — вздохнул Рес. — Удерживать меня здесь, чтобы я гарантированно не смог вмешаться, когда Анг Мирт нападет. Убить меня раньше времени нельзя, статуэтки потухнут, это станет сигналом. Я бы, пожалуй, прикончил себя-заложника незадолго до атаки, вот прямо за пару-тройку часов. Заодно и деморализовал бы противоположную сторону, подкинув труп куда-нибудь на видное место, — хмыкнул он. — Эх, дурак же я все-таки, — опять вздохнул он.

Юлька промолчала, теснее прижавшись к нему.

— Теперь ты рассказывай, — предложил он после паузы. — Как тебя заманили?

Юлька коротко пересказала, как оказалась здесь и как провела два последних дня, опустив непристойное предложение Кинэна, чтобы не расстраивать его еще больше.

— Бедная ты моя, — прошептал он, целуя ее макушку. — Одни беды тебе от нас с Алексом. Если выберемся — спрячу тебя куда-нибудь, чтобы никто не нашел.

— Я не хочу прятаться, — вздохнула Юлька. — Это не жизнь. Пусть уж лучше так, как есть.

Рес не ответил, и она закрыла глаза, слушая, как сильно, взволновано бьется его сердце. Они долго лежали почти неподвижно, тесно прижавшись друг к другу и напряженно прислушиваясь к любым звукам, доносившимся извне. Он по-прежнему гладил ее, мягко, невесомо скользя по телу, и она была почти благодарна Джане за этот неожиданный подарок — горсть драгоценных мгновений нежности и покоя.

— Он тебя хоть не обижал, этот хорек облезлый? — вдруг спросил Рес, резко приподнявшись на локте. — А то ведь он страхом до остановки сердца может довести. Да и не только этим. Слухи про него ходят… мерзкие.

Юлька на секунду замялась, а потом поспешила заверить его, что нет. Не успел.

— У меня вилка есть, — заявила она шутливым тоном, за которым отчетливо слышалась решимость. — Пусть попробует— сразу по яйцам получит.

— Ты только осторожнее, — он легонько прикоснулся губами к ее губам, и резко поднялся. — Себе не навреди.

Еще раз пройдясь по комнатам в глубокой задумчивости, он подошел к окнам и, забравшись на высокий подоконник, долго смотрел вниз.

— Я вижу только один способ бегства, — вдруг сказал он странным, бесцветным голосом. — Я прыгну.

— Убьешься, — констатировала Юлька. — Кинэн, конечно, лишится козыря, но может, ты все-таки еще поборешься?

— Если убьюсь, то да, лишится, — согласился Рес. — Да и черт с ним, я знал, на что шел. Но видишь ли… Вечное божество не дает тебе самому себя уничтожить. Оно вмешивается… Я пробовал… когда-то. Ни разу еще не было такого, чтобы Ворон не перехватил контроль. Высота тут большая, если божественная сила не возьмет верх, то грош ей тогда цена. Я обернусь и поднимусь обратно, а ты вылезешь через окно мне на спину. Я спущу тебя вниз и унесу в когтях. Наденешь мою куртку, чтобы я мог за нее зацепиться. За нее, а не за твои плечи. Такой способ путешествий весьма болезненный и страшный, но я полечу медленно и постараюсь быть максимально осторожным.

— А вдруг оно… не вмешается? — прошептала она с ужасом.

— Значит — не вмешается, — ответил Рес твердо. — Будет у нас через пару лет другой Ворон, поумнее меня. Я готов рискнуть. В заложники к Кинэну я точно не хочу.

Он спрыгнул с подоконника и стащил куртку через голову, оставшись в одной рубашке. Потом, подумав, снял ремень.

— Надевай.

Юлька покачала головой.

— Ты сошел с ума.

— К сожалению, опыт только что показал, что мне не с чего сходить, — фыркнул он язвительно. — Надевай и перетянись ремнем потуже, чтобы не выскользнуть из куртки во время полета. Держи локти прижатыми к телу.

Она покорно надела куртку, и он туго затянул ремень у нее под грудью.

— Потушим свет, чтобы глаза привыкли к темноте, — он вывернул из гнезд все аэры. Какое-то время они сидели в кромешной тьме, потом, когда Юлька стала все лучше и лучше различать очертания предметов, Рес подтащил к окну чайный столик из соседней комнаты.

— Залезешь? — уточнил он.

— Как-нибудь залезу, — проворчала она. — Может, все-таки не будем?

— Если я разобьюсь, скажи Шандру, чтобы сразу после моей смерти следил за всеми всплесками способностей у детей Ворона, —