Криптология и секретная связь. Сделано в СССР - Вадим Гребенников

Именно летом 1935 года резидент выехал в Москву для кратковременного отдыха, консультаций и решения практических заданий, которые стояли перед его разведгруппой. Нет сомнения, что именно в этот момент разведуправление обеспечило его новой системой шифра, которая в течение последующих шести лет защищала Р. Зорге от упорных поисков контрразведкой Японии.

И еще один примечательный факт — в мае 1935 года была введена в строй первая линия Московского метрополитена. И совсем не случайно в качестве шифровального ключа в этот знаменательный момент Р. Зорге выбирает слово «SUBWAY» (метро).

Только с середины 1939 года до дня ареста собственный радист Р. Зорге М. Клаузен зашифровал и передал в эфир 106 тысяч групп цифрового текста, свыше двух тысяч радиограмм, то есть в среднем 600 радиограмм в год или по две радиограммы в день. Более интенсивный радиообмен в условиях конспирации трудно себе представить. При все нарастающем потоке информации из Токио допустить, что сам Р. Зорге был способен заниматься сложным, длинным и монотонным делом шифрования и дешифровки радиограмм, просто невозможно.

Вынужденной ошибкой Р. Зорге было объединение в одном лице функций радиста и шифровальщика, но у него, наверное, не было другого выхода. Япония — не Европа, где кадровая проблема решалась в разведке значительно проще.

Рассмотрим также криптологическую деятельность других резидентур советской разведки. Так, 26 июня 1941 года, через четыре дня после начала Отечественной войны, радист пеленгаторной установки Абвера услышал сигналы, принадлежность которых он не сумел определить. Ему были знакомы позывные всех шпионских радиостанций Европы, однако этот передатчик, который несколько раз повторил код «РТХ», он слышал в первый раз.

Абверу и «СД» в оккупированных странах Западной Европы, так же как и гестапо в Германии, было приказано любой ценой выйти на след неизвестных «пианистов». За несколько первых месяцев войны они передали в Москву несколько сотен сообщений. Ночь за ночью и день за днем пеленгаторы абвера ловили зашифрованные пятизначные сигналы, однако немецкие дешифровщики не могли раскрыть советский шифр.

В декабре 1941 года была запеленгована первая радиостанция «Красного оркестра». 13 декабря отряд солдат бесшумно поднялся на второй этаж дома 101 по улице Атребатов в Брюсселе. Они ворвались в одну из комнат и арестовали там радиста-шифровальщика и двух других советских агентов. Чудом из рук фашистов выскользнул советский резидент Леопольд Треппер. В камине дома немцы обнаружили обугленный кусочек бумаги, исписанный цифрами.

Понятно, что это были записи, сделанные в процессе шифрования какого-то сообщения, и немецкие дешифровщики немедленно взялись за его изучение. Фраза, записанная на найденном кусочке бумаги, была на французском языке и больше похожа на часть ключа, чем на открытый текст. В этой фразе присутствовало слово «ПРОКТОР». Служба радиоразведки допросила хозяйку, наивную немолодую вдову, которая перечислила 11 книг, которые читал ее постоялец. На 286-й странице научно-фантастического романа французского писателя Ги де Терамона «Чудо профессора Вальмара» дешифровщики нашли действующее лицо по имени Проктор. Они сумели правильно понять важность этого совпадения.

Роман Терамона дал им возможность прочитать 120 шифровок, которые принадлежали одной из активнейших радиостанций «Красной капеллы». В прочитанных сообщениях говорилось о весеннем наступлении немцев на Кавказе, давались данные о состоянии немецких ВВС, сообщались сведения о потреблении горючего, о потерях и содержалась другая важная информация. Но все имена разведчиков, упомянутые в этих сообщениях, были псевдонимами, а трое арестованных на улице Атребатов агентов не хотели или не могли дать о них информацию. Служба радиоконтрразведки удвоила усилия. Ведь только запеленговав станции и схватив радистов, фашистские контрразведчики могли рассчитывать, что ценой пыток и измены им удастся пробиться через «броню» советского шифра.

Известный на Западе историк «Красной капеллы» Хайнц Хене описал систему одного из советских шифров в своей книге «Пароль — „Директор“», которая была издана в Германии в 1971 году. Для этого он воспользовался мемуарами Отто Пюнтера — члена швейцарской разведгруппы, известной на Западе как «Красная тройка». Журналист, директор и владелец информационного агентства в Женеве, О. Пюнтер располагал широкими связями как в журналистских, так и дипломатических кругах и даже в швейцарских правительственных органах. По своим убеждениям О. Пюнтер был социалист левого направления и симпатизировал Советскому Союзу. Он сам согласился помогать советской разведке по идейным соображениям, считая борьбу с фашизмом своим гражданским долгом.

В конце 1942 года, перед явной угрозой оккупации Швейцарии Германией, советский резидент Шандор Радо получил разрешение Центра научить шифрованию ближайших своих помощников, в том числе и О. Пюнтера. С этого момента и до самого конца существования группы он принимал самое непосредственное участие в шифровании радиограмм, которые потом шли в Москву с помощью подпольных передатчиков. В 1967 году в своих мемуарах «Секретная война в нейтральной стране» О. Пюнтер предал огласке подробности своего когда-то абсолютно секретного шифра.

Допустим, он хотел сообщить в Москву, что «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер прибыл в Варшаву». Для кодирования своего послания О. Пюнтер воспользовался путевыми заметками шведского исследователя Свена Хидина «От полюса к полюсу» и выписал случайное предложение со страницы 12: «Документальные съемки прекращены, но вскоре будут возобновлены снова». Поскольку для ключевого слова нужно было только десять букв, использовалась часть первого слова «Dokumentar» (по-немецки). Сначала записывалось в строку ключевое слово, а ниже его в две строки — не содержащиеся в нем оставшиеся буквы алфавита. По левому краю трех строк проставлялись свои условные цифры (461), а над ключевым словом выписывались порядковые номера соответствующих букв латинского алфавита (все тот же метод Тритемия!).

В результате каждая буква определялась двузначным числом: А — 14, В — 26, С — 76 (первая цифра — столбец, вторая — строка в таблице):

Теперь можно было кодировать свое послание. Оно сокращалось до кратчайшей телеграфной формы: «Hitlerstandarte in Warschau» (Гитлерштандарт в Варшаве), переводилось в цифры по ключевому слову и записывалось группами по пять цифр. В результате получился следующий шифротекст: 56369 49634 84219 41464 24148 49434 36644 11484 21765 61404.

Потом наступала очередь повторного шифрования. Записывалось все предложение: «Документальные съемки прекращены, но вскоре будут возобновлены снова» (конечно, по-немецки) и переводилось в цифры, но по системе, которая отличалась от первичного кодирования тем, что использовала не двузначные, а однозначные цифры для обозначения букв. Вторая цифра просто опускалась. Таким образом, А = 1, В = 2, С = 7 и т. д. В результате получалась одноразовая псевдослучайная гамма. Наконец осуществлялось сложение чисел первого и второго кодирования по модулю 10. В результате послание «закрывалось» дважды.