Четвертый год - Артем Каменистый

Две сотни ваксов расположились на крутом склоне лощины, укрывшись под выступающими плитами окварцованного песчаника. Не пещеры, конечно, но от дождя укроют. Внизу, вдоль тропы, щедро натыкали длинных колючек от акации, оставив лишь несколько проходов на приметных местах – чтобы свои ноги не покалечить. Парочка самых смышленых воинов расположилась ниже всех. Им вручили огнива, фитили и бочонки с порохом. Пороха на поляне Кабан оставил много, Мур надеялся, что командир не расстроится из-за того, что пропала такая малость.

Закончив приготовления, ваксы принялись ждать.

Ждать они умели. Кто-то терпеливо очищал ноздри от соплей, другие выискивали блох, третьи просто дремали, и холодные камни им не мешали. Без воды и еды ваксы могли так просидеть долго. Очень долго. И прийти в боевую готовность за считаные секунды. Но долго сидеть не пришлось – добыча появилась на исходе ночи.

Лазутчики, выдвинувшиеся в обе стороны вдоль тропы, заранее принесли весть о подходе хайтов. Мур скатился вниз, к воинам с порохом, рыкнул, пинками растолкал обоих, молча указал вниз. Понятливые «пиротехники» поспешно заработали огнивами, противно задымили фитили.

Мур лично раскрыл бочонок с порохом, ринулся на тропу, оставляя за собой толстую дорожку. Он знал, что порох мочить не следует, но также видел, что каменистая почва в этом месте не держит влагу и почти сухая, а дождя практически нет, лишь пыль водяная в воздухе стоит.

Не успеет порох намокнуть.

Бросив бочонок на тропе, он вернулся за следующим, поставил его неподалеку. Сурово зыркнул на воинов с фитилями и потрусил наверх – негоже вождю находиться в таком опасном месте. Мур видел, как горит порох, но никогда не видел, как горит много пороха. Как бы не подгорели те, кто будет рядом с бочонками.

Спрятавшись среди камней, Мур уткнулся в колени, прикрыл уши ладонями. Кто знает, может, порох и через уши ослепит, раз его так много?

Внизу, на тропе, послышался шум – подошел враг. Мур не мог видеть, сколько там врагов, но, судя по шуму, немало. После боя на Платиновом вождь боялся хайтов уже не так сильно, как прежде, но уважение к ним сохранил. Как сгорит порох, надо оценить силы врага, и если их слишком много, успеть убежать. Главное, чтобы его тупые воины не забыли держать глаза крепко закрытыми до сигнала.

Внизу зашипело, кто-то некрасиво, визгливо вскрикнул, затем грохнуло так, что Мур понял – уши закрыл не зря. Следом грохнуло еще раз. Выскочив из укрытия, троглодит во всю мощь легких испустил длинный рык, после чего раскрыл глаза и ринулся вниз.

Хайтов было много. Но и воинов у Мура немало – он решил, что убегать не стоит. Пока что не стоит – кто знает, чем все закончится. Да и надо ловить момент – ослепшие и оглохшие враги сейчас слабы, но уже через несколько мгновений вернут зрение и слух. И тогда они станут очень злыми.

Секира скользнула вперед, острым трехгранным наконечником пробила триллу лицевую кость. Отбросив тело, Мур не удержался, взмахнул от души, с размахом, отрубив раксу руку и глубоко разрубив грудь. Третьему врагу рассек голову.

Хороший бой – будет что рассказывать молодежи, когда постареет.

Вокруг работали секиры его воинов – в первые секунды схватки ваксы здорово проредили колону хайтов. Но тут первая растерянность миновала, металл зазвенел о металл. Триллы, составлявшие большинство этого отряда, шустро кинулись в разные стороны, чтобы обстрелять тропу с безопасного расстояния. Зря они это задумали – босые ноги этих ходячих жердей как будто созданы для знакомства с колючками, а учитывая их неспособность терпеть боль… Десятки метателей дротиков сразу выбыли из строя – катаясь по земле, они с воем хватались за поврежденные ступни.

Но раксы и не думали отступать – отбивались яростно, хотя и глупо. Сами должны были видеть, что троглодитов гораздо больше, и троглодиты эти неплохо экипированы. Спасибо новым союзникам – стальные нагрудники все же покрепче тростниковых доспехов, не говоря уже о собственной коже. Каждого ракса атаковало пять-шесть ваксов. Вся сила и боевое искусство хайтов при таком раскладе не помогут – ваксы без затей подрубали противнику коленки, после чего спокойно добивали.

Разгром вражеского отряда уже приближался к завершению, когда появилось новое действующее лицо. Мур, услышав вопли умирающих воинов, развернулся, невольно шагнул назад: ему на миг почудилось, что явилось воплощение кошмаров троглодитов – латник на тяжелом коне. Но уже через секунду понял – это всего лишь хайт, восседающий верхом на звере, совсем непохожем на лошадь. Странноватый, конечно, хайт, но всего один, а это не страшно – у Мура много воинов.

Взревев, вождь кинулся в сторону врага.

Уже на второй секунде атаки Мур понял – он сильно ошибся в оценке опасности противника. Да, всадник один, но он стоит целой сотни. Пожалуй, даже южные рыцари не смогут с ним сравниться, как бы невероятно это ни казалось. Короткая пика с изогнутым, широким лезвием творила страшные вещи. Воины Мура падали один за другим, не успевая подойти на удар секирой, они теряли головы и руки. Очень плохо, что копья оставили на поляне – здесь бы они не помешали.

Мур понял – пришло время отложить оружие в сторону. Без магии этого демона не победить.

Бросив секиру под ноги, троглодит сорвал с шеи крохотный кожаный мешочек, быстро размотал кожаную тесьму. Сид был маленький, мутный от векового использования. Никто уже не помнил, откуда он попал к алтанакам рода. Но весной, после страшной битвы с рыцарями Юга, он стал собственностью Мура. Мур, конечно, не алтанак – знает мало, а умеет еще меньше, но это лучше, чем ничего. Не осталось в его роду сильных алтанаков.

Сжав разгорающийся сид в ладони, Мур резко вскинул руку вверх. Выше… еще выше… вытянувшись за ней всем телом. Чем ближе амулет к духам неба, тем больше силы будет в ударе. Не в силах терпеть боль и судороги в сведенном кулаке, резко выдохнул, на миг разомкнув ладонь.

Огненный шар, сорвавшись с руки вождя, угодил черному рыцарю прямо в забрало. Вспышка его не убила, но ослепила здорово. А слепой враг это не враг. Молодой воин, подскочив к всаднику с левого бока, ловко подрубил «коню» переднюю ногу, а через секунду то же самое успел проделать с задней, прежде чем туша завалилась. Налетели другие воины, начали остервенело рубить упавшего врага.

Все – битва окончена.

Сид не потерялся – остался висеть звездой в ладони вождя. Дождавшись, когда свет померкнет, Мур пощупал камень, убедился, что тот вроде бы еще не думает рассыпаться. Пряча его назад в мешочек, прогудел:

– Соберите все их вещи и еду. Мы все унесем с собой.

Ваксы весьма охотно бросились выполнять приказ предводителя – подобные приказы им очень нравились. Чуть подумав. Мур добавил:

– Этого дохлого, который на шипящей лошади ездил, тоже брать будем с собой. Всего его не заберем, тяжело будет. Отрубите ноги, руки и голову. И сердце, и печень вытащите.

Грех пропадать такому добру. Воин был очень сильный, и кто знает, может, его мясо передаст часть этой силы народу Мура. Вряд ли друзья ваксов будут возражать против такого – ведь хайты не люди и никакое это не людоедство.