Последняя ночь под звездами - Дарья Калинина

– Надо ему сообщить!

– Как бы эта новость его окончательно не прикончила.

Увы, Иванычу так и не суждено было узнать, что он стал жертвой собственной ошибки. Он умер, не приходя в сознание. Но, наверное, когда он оказался рядом с хозяином Позера, тот все же объяснил своему приятелю ошибку. Что же, в хорошей компании и над собой посмеяться не грех. Подруги очень надеялись, что на том свете и в обществе любимого друга характер у Иваныча немного улучшится. И, по крайней мере, там с ним не будет его вонючей черной трубки, которая отравляла все вокруг. Уж подруги постараются, чтобы эта вещь осталась на земле, подальше от своего хозяина.

Так что для Позера и Таракана все закончилось счастливо. Пес остался жить у Таракана. Выбирать между Тараканом и Иванычем ему больше не приходилось, и он прочно утвердился в генеральском доме на правах старого друга семьи.

– А я даже рад, что так получилось, – признался Таракан подругам. – Я как-то по-новому взглянул на смерть. Не надо ее ждать, надо просто жить и радоваться каждому дню.

– Ну, конечно! – воскликнули подруги. – А как же еще?

Но если история с поисками Позера закончилась так быстро и благополучно, то поиски Крупинина Тимофея затянулись на долгих семь дней. Ждать его задержания было невыносимо тяжело. И когда спустя неделю злодей был задержан на квартире одной из своих многочисленных подружек, все четверо сыщиков были готовы прыгать от радости.

После своего задержания Тимофей Крупинин был доставлен в отделение полиции, где еще совсем недавно, пригорюнившись в ожидании решения своей участи, сидел сам бедняга Кустиков. Подругам так никогда и не пришлось узнать, каким образом Лисице с Эдиком удалось уговорить следователя допустить их на допрос задержанного. Как они подозревали, тут не обошлось без той бутылки дорогого армянского коньяка, которая была преподнесена им из личных запасов самого Таракана. А коньяки старого генерала никогда не бывали моложе двадцати лет. А уж этот был и вовсе долгожителем.

И вот теперь этого замечательного коньяка им уже не суждено было попробовать никогда. Но зато они лично и буквально из первых уст могли услышать историю убийцы Сергея Фадеевича и тети Гали. Как известно, в этой жизни всегда приходится чем-то жертвовать. Но в данном случае подруги не считали свою жертву такой уж великой.

Впрочем, Крупинин и после задержания держался очень нагло и вызывающе.

– Ничего у вас против меня нет! – заявил он. – Бабку мою двоюродную кто-то пришил, так она мне седьмая вода на киселе.

– Когда случилось убийство, ты работал в «Красных зорях»!

– Не было меня там! Марат Абзалов работал, а не я.

– Ты устроился в пансионат официантом и сделал это по поддельным документам.

– Не понимаю, что вы мне шьете? Я и не общался никогда ни с бабкой, ни с ее мужем!

– А если не общался, откуда знаешь, что Галина Александровна была замужем?

Поняв, что допустил промашку, Крупинин замкнулся в угрюмом молчании.

– Ничего я вам больше не скажу, – буркнул он. – Знаю я ваши штучки, господа полицейские. Так можете слова честного человека извратить, что потом не отмажешься!

– Это ты-то честный человек? – возмутился следователь. – Не смеши! Тут доверчивых дурочек и дурачков, которых ты разводил на деньги, нету! Думаешь, мы не знаем, что ты сидел в первый раз по статье «мошенничество», как брачный аферист. А во второй раз тебе приписали еще и торговлю фальшивыми документами.

– Вот именно! Приписали!

– То есть ты и не подозревал, что торгуешь подделками?

– Нет, ничего я не знал!

– По-твоему, – уже не сдерживая веселья, поинтересовался у него следователь, – паспорта российских и иностранных граждан вот так спокойно можно пойти и купить с рук у какого-то Тимоши Крупинина?

– Мне приносили, я передавал. Я не знал, что документы фальшивые.

– Ну, хоть не для протокола, а из широты души ответь нам правду.

– Чего вам? – буркнул Тимофей.

– Скажи, хоть парочку паспортов оставил себе? Ну, или хотя бы один?

– Должна же мне полагаться какая-то комиссия, – буркнул Тимофей. – И учтите, о чем мы тут с вами балакаем – это не для протокола. Под бумагу я ничего вам не расскажу. Но коли вам охота свое любопытство потешить, то я поговорю с вами.

Тимофей был хвастлив. Он просто не мог упустить возможности похвалиться своими подвигами. Тем более, что, по его собственным словам, у него имелся волшебник-адвокат, способный разрушить любое обвинение, даже построенное на куда более крепком фундаменте, чем выдвинутое против Тимофея.

– Я с ним уже говорил, он мне пообещал, что максимум через несколько дней я буду снова гулять на свободе.

– Это мы еще посмотрим.

– А тут и смотреть нечего, – высокомерно ответил Тимофей. – Все будет, как я сказал!

И обведя взглядом притихшую от возмущения компанию, преступник произнес:

– Я могу объяснить, почему бабку убил и почему вообще так поступил. Может, и жестоко, скажете вы, зато справедливо, скажу я.

Следователь скрипнул зубами, но ответил вежливо и спокойно:

– Слушаем тебя очень внимательно.

И Тимофей начал свой рассказ. Жизнь его не изобиловала подарками. Мать у Тимофея с молодости выпивала, любила шумные компании, где однажды и познакомилась с отцом Тимофея – Павлом Белоручковым. На тот момент Павел имел за плечами всего один срок и мог считаться хорошим женихом.

– Матери он понравился, потому что счета деньгам не знал. Всегда у папани на кармане бабло было. И когда он на свободе гулял, то это счастливые деньки были. Батя нас с матерью во все новое одевал, киношки, рестораны, для меня зоопарки и самое вкусное мороженое по десять порций за один присест.

Вот только случались такие проблески в жизни Тимофея очень редко. А по большей части жили они с матерью скверно. В одно из появлений мужа, когда денег стало много, мать парня пристрастилась к наркотикам. Но Павел вновь сел в тюрьму, а деньги, которые он раздобыл, быстро закончились. И теперь жизнь женщины покатилась по наклонной с огромной скоростью. Вынеся из дома все, что было, мать принялась торговать собой. Но так как красота ее к этому времени уже значительно поблекла, а вид она имела потасканный и изможденный, больших денег она не зарабатывала, хотя проводила на панели до двадцати часов в сутки.

От такой жизни здоровье матери Тимофея окончательно пошатнулось. И никто не удивился, когда она умерла совсем молодой. Женщина скончалась рано, не успев поставить сына на ноги. Тимофей мог бы запросто оказаться в детском доме. Но тут временно вышел после очередной отсидки его папаша, появление которого и спасло парня от заботы органов опеки. Как ни странно, злодей и рецидивист Павел Белоручков был сильно привязан к своей непутевой жене. И искренне желал добра своему сыну.