Пруд двух лун - Кейт Форсит

Лицо Энгуса было мрачным: ему куда лучше других было известно, как трудно остановить стаю шедоухаундов. Даже поодиночке убить их было нелегко; когда же они собирались вместе, их сила и жестокость становились практически неодолимыми. Он всадил свой кинжал в грудь одного из них, с радостью заметив, как зеленое пламя в его глазах померкло, но в тот же миг в его руку впились клыки другого. Его пронзила обжигающая боль, но он все-таки ухитрился ударить зверя кинжалом. Шедоухаунд, не разжимая зубов, повис на нем, и Энгус упал на одно колено.

Внезапно среди деревьев мелькнула черной молнией волчица, налетевшая на стаю шедоухаундов с тыла. Она вонзила клыки в шею шедоухаунда и оттащила его от Энгуса. Рыча и визжа, они клубком покатились по земле, потом волчица поднялась — с ее клыков сочилась зеленовато-черная кровь. Бок о бок дрались Энгус и волчица, пока стая, наконец, не дрогнула и не отступила. За считанные секунды на погруженной в густой туман поляне не осталось ни единой живой души, кроме пяти тяжело дышащих и чертыхающихся человек и черной волчицы, которая подняла морду и торжествующе завыла. На земле осталось лежать семеро их товарищей и втрое больше шедоухаундов.

В тот день они дальше не пошли. К тому времени, когда тела были убраны, раны перевязаны, и все подкрепились капелькой виски, уже совсем стемнело. Где-то вдалеке завывали шедоухаунды, а лес подступал все ближе к ним, зловещий, как никогда. Волчица снова исчезла в подлеске, но Энгус знал, что она неподалеку.

— Мы пошли неверным путем, — сказал Энгус. — С этим лесом бесполезно бороться; мы ни за что не победим его. Я хочу, чтобы вы все вернулись назад.

Кейси Соколиный Глаз покачал головой.

— Мы не можем этого сделать, милорд, — почтительно ответил он. — Нас послали помогать вам и защищать вас, и мы не можем вернуться назад только потому, что путь оказался трудным. Мы с самого начала знали, что он будет опасным.

— Но мне будет лучше без вас, — нетерпеливо сказал Энгус.

— Как это? Это опасный лес; мы должны позаботиться о вашей безопасности, милорд.

Энгус не мог объяснить им, почему без них он будет в большей безопасности. Он просто нетерпеливо повторил, что хочет, чтобы все они вернулись обратно.

— Мы выполняем приказы, милорд.

— Да, и это я их вам отдаю. Я хочу, чтобы вы повернули обратно.

— Мы получили приказ от самого Главного Искателя, — ответил Кейси. — Ничто из того, что вы можете сказать, не убедит нас пойти против него. Если мы погибнем в этом лесу, наша смерть будет куда милосердней, чем то, что Главный Искатель сделает с нами, если мы ослушаемся его приказаний.

Энгус заскрипел зубами от досады, но делать было нечего. Сидя в угрюмом молчании, он большими глотками пил виски из своей фляги и раздумывал, куда делась черная волчица. Он не мог поверить, что она следовала за ними всю дорогу до Леса Мрака. Ее появление привело Энгуса в замешательство. При виде нее у него екнуло сердце, но все это время он чувствовал, что упускает что-то очень важное, его преследовало навязчивое ощущение чего-то знакомого, которое приводило его в растерянность.

Это была нескончаемо длинная ночь. Кейси Соколиный Глаз снова развел большой костер и воткнул горящие факелы по окружности поляны, но темнота смотрела на них десятками больших и маленьких глаз. Три раза на них нападали шедоухаунды, которых удалось отбросить лишь после жестокой схватки и короткого появления волчицы. Утром они увидели, что земля вокруг поляны пестрела следами, среди которых виднелись когтистые отпечатки хобгоблинов.

Огнем, топором и мечами они прожигали и прорубали свой путь сквозь заросли шиповника и ежевики, а вокруг них враждебно чернел заколдованный лес. Дональд шел с одной стороны от Энгуса, Кейси — с другой, а Флуанн защищал уязвимого молодого волынщика, шедшего позади. Энгус знал, что он подошел уже близко, так близко, что он чувствовал запах Мегэн, щипавший ему ноздри и щекотавший горло. Ему приходилось бороться с лесом за каждый шаг, но кровь в каждой его вене бурлила от возбуждения погони. Его волнение передалось и остальным, и они вместе пробивались вперед, не позволяя ничему замедлить их продвижение или разделить их. Они не остановились даже тогда, когда опустились сумерки, продолжая идти вперед, крепко сжав в каждой руке по смолистому факелу.

Наконец они пробились через последнюю стену колючих ветвей и оказались на заросшей травой лужайке, бархатистой в лунном свете. Воздух был благоуханным и свежим; легкий ветерок ерошил их мокрые от пота волосы и прохладными прикосновениями гладил исцарапанные лица. Туман рассеялся, и над их головами сияли россыпи звезд.

— Сад Селестин, — вздохнул Энгус. — Спрячьте оружие, ребята. Здесь оно ничем нам не поможет.

Они неохотно повиновались, и Энгус принюхался к ночи, чувствуя запах своей добычи. Она была близко, очень близко. Он пошел по саду, топча башмаками ароматные цветы. Остальные последовали за ним, притихнув от страха и волнения. Впереди виднелся высокий холм, вздымающийся над верхушками деревьев. Камни, венчавшие его, белели в свете луны.

— Она там, — пробормотал Энгус. Потом слегка возвысил голос и сказал: — Вам нельзя идти дальше. Оставайтесь у ручья и не обнажайте оружие. Мы находимся в Саду Селестин, и нельзя сказать, чтобы здесь нам были рады. Один непочтительный или насильственный поступок — и все пропало. Нет, Дональд, ты тоже должен остаться. Ты мне не понадобишься.

— Но милорд... — попытался возразить старый слуга. Энгус покачал головой.

— Останься, старый друг, и прикрой мою спину. В одиночестве Прионнса Рураха молчаливо пошел между деревьями. Он чувствовал, что за ним наблюдают, но не делал никаких враждебных движений, и скрытые наблюдатели никак не проявляли себя. Он прошел по поляне к подножию холма и там спрятал под кустом свой меч и кинжал. По склону холма журчал ручей; Энгус умылся, наслаждаясь его хрустальной свежестью, и только после этого начал подъем.

Мегэн Ник-Кьюинн сидела у одного из огромных камней, глядя через лес на озеро, которое ярко сверкало в лунном свете. Услышав его шаги, она подняла голову и улыбнулась.

— Приветствую тебя, Энгус Мак-Рурах. Я ожидала тебя. Много времени утекло с тех пор, как мы виделись в последний раз.

— Почти двадцать лет, миледи, — ответил он и поклонился ей.

— Так много? Ох, ну конечно, это было еще до того, как Табитас стала Хранительницей Ключа.

— Да, — ответил он, и в его голосе прозвучала печаль. — Ты знаешь, что я пришел, чтобы передать тебя в руки Оула?

— Разумеется, знаю. Зачем же еще я стала бы ждать тебя здесь? Но у нас еще есть время. Подожди немного, Энгус, и давай поговорим. Последние двадцать лет не слишком пощадили тебя, как я вижу.

— Да, это были действительно суровые годы.

— Ты скучаешь по сестре, я чувствую это. Неужели ты до сих пор не нашел ее? Ты меня удивляешь.

— Я не могу сосредоточить на ней мое сердце. Она скрыта от меня какими-то странными и тревожными тенями.