Шелковая паутина - Сандра Браун

Но от этого ее любовь к Сету не ослабевала. Чувство к мужу было чистым, сильным, настоящим. Так любят брата.

Кэтлин дорожила отношениями с Сетом, но — и приходилось в этом признаться — Эрик значил для нее куда больше. Сету принадлежало ее сердце, Эрик владел ее душой. Но сам он этого, похоже не понимал.

С каждым днем он отдалялся от нее все дальше, а ее любовь разгоралась сильней и сильней. Кэти любила наблюдать за тем, как он работает. Эрик был высоким профессионалом, требовательным и неутомимым. Он доводил каждый эпизод до совершенства, переснимал его снова и снова, пока не оставался полностью доволен результатом.

Его кожа под тропическим солнцем приобрела медный оттенок, волосы выцвели. На съемках Эрик одевался в драные шорты и выгоревшую майку, которую, впрочем, вскоре снимал и отшвыривал в сторону. Лишь за ужином Эрик появлялся в брюках и спортивной рубашке.

В качестве своей штаб-квартиры съемочная группа выбрала курорт Уэст-Энд, славившийся комфортом и огромным плавательным бассейном. По вечерам члены съемочной группы собирались возле бассейна, чтобы поплавать, поиграть в карты, поболтать о всякой всячине и пропустить стаканчик-другой. Отношения в группе были самые раскованные. Немногочисленные мужчины быстро нашли себе подружек среди моделей, и за минувшие дни среди парочек произошло уже несколько рокировок. Кэтлин догадалась, какую партнершу выбрал себе Эрик.

Съемки в баре как раз заканчивались, когда над горизонтом сгустились штормовые облака. В середине дня над островом прошел легкий дождик, но теперь, судя по всему, приближалась буря посерьезнее. Эрик велел срочно собрать оборудование и ужасно нервничал, пока драгоценные камеры не были упакованы как следует.

Машины как раз въезжали на гостиничную стоянку, когда разразился ливень. Каждый член группы схватил что-нибудь из вещей и бегом потащил в отель. Кэтлин жила в номере «люкс», потому что ей нужно было где-то хранить и сортировать реквизит. «Люкс» находился в некотором отдалении от основного здания, в отдельном бунгало.

Кэти подъехала к самому бунгало и стала заносить под навес сумки с нарядами. Операция прошла успешно, и туалеты ничуть не пострадали. Правда, сама Кэти вымокла до нитки.

Занеся в дом последний тюк, она решила немного отдохнуть. Оставлять машину перед домом не полагалось, но это можно будет исправить позже. Кэти захлопнула дверь и хотела присесть, но тут снаружи постучали.

Она открыла и вздрогнула — на пороге стоял вымокший до нитки Эрик.

— Привет, — сказал он. — У тебя все нормально?

— Да, заходи.

Эрик вошел, и она закрыла за ним дверь.

— Сейчас выключу кондиционер, а то простудишься. — Она щелкнула термостатом.

Когда ее рука случайно коснулась его плеча, Эрик вздрогнул. Господи! Неужели это никогда не кончится? Не жизнь, а сплошное мучение. Должен же он, в конце концов, избавиться от этого наваждения! Исподлобья Эрик смотрел, как Кэтлин передвигается по комнате. Вот она подошла к столу, включила лампу, и в комнате сразу стало светло и уютно.

Когда она обернулась к нему, Эрик испытал потрясение. Кэтлин была одета в зеленые шорты и бело-зеленую майку с глубоким вырезом и без рукавов. Майка вымокла под дождем и вся просвечивала насквозь, а лифчика Кэти не носила! «Неужели она не понимает, что все эти модели ей и в подметки не годятся? — подумал Эрик. — Какая шелковая, золотистая у нее кожа!»

Он намеренно отвел взгляд от ее бюста. Ресницы Кэти слегка поплыли от дождя, но глаза светились все тем же изумрудным блеском. Губы были приоткрыты, и Эрик подумал, что на свете нет рта, в который он впился бы поцелуем с большей охотой. Как невыносимо думать, что эта женщина, стоящая так близко, для него недостижима. Вот бы обнять ее, утолить жажду, испепеляющую его изнутри.

Почему из всех женщин, живущих на свете, лишь эта лишила его сна и покоя? После всего, что между ними было, следовало бы ее возненавидеть. Она поступила жестоко, родила ребенка, даже не поставив об этом в известность отца. Лишь по странной прихоти судьбы Эрик узнал, что у него есть сын.

Во время их последней ссоры он нарочно подбирал слова, чтобы ранить ее побольнее. Он хотел, чтобы Кэти страдала, как страдает он сам. Но она ответила ударом на удар, и Эрик был сломлен. Ведь Кэти говорила правду. Обманывать Сета было бы подлостью, низостью, предательством… Но что делать, если Эрика тянет к Кэтлин, как магнитом?

Эта женщина создана для любовной страсти. Каково живется ей с инвалидом, которого она, судя по всему, так любит? Неудивительно, что у нее такие грустные глаза. А ведь по природе она скорее склонна к веселью и беззаботности. Счастливая, безмятежная девочка из Арканзаса разительно переменилась. Она повзрослела, посерьезнела. В чем причина — в материнстве или в тайных терзаниях?

Пусть Кэтлин изменилась, но его чувства к ней остались прежними. Разве что стали еще более стастными. Желание, превратилось в жгучую потребность. Эрику во что бы то ни стало нужно было добиться ее уважения и одобрения. Без этого он не мог чувствовать себя спокойно. Когда она хвалила его профессионализм, внутренне Эрик ликовал. Ее комплименты значили для него больше, чем любые деньги. Да, он жаждал ее тела, но не только тела. Ему нужна была ее любовь. Как завидовал он Терону, которого Кэти то обнимала, то целовала, то прижимала к себе. Неужели того, что было, уже не вернуть?

И все же она принадлежит ему, и только ему! Невозможно представить, что этим телом будет владеть какой-то другой мужчина. Эта женщина — собственность Эрика. И ее сын тоже.

— Что такое, Эрик? — удивленно спросила Кэти, и он понял, что чуть не выдал себя.

Ну уж нет, никогда больше он не даст ей понять, как относится к ней на самом деле. Хватит выставлять себя дураком.

— Я пришел сказать, что, судя по прогнозу, тайфун продлится не меньше суток. Завтрашний день я объявил выходным. Правда, многие ворчат и говорят, что такой выходной им не нужен, но ведь главный-то я, мне и решать. — Он ухмыльнулся.

— Все идет нормально, по графику? Тебе нравится результат?

Взгляд Эрика загорелся, поскольку речь зашла о его любимой работе.

— Да. Я как раз придумал одну штуку…

Он запнулся и недоговорил. Дело в том, что он хотел позвать Кэтлин к себе — показать ей кое-какие записи. Но в последнюю минуту передумал. Сидеть с ней наедине в темной комнате было бы слишком большим искушением. Мысли Эрика устремились в ином направлении.

— Ты звонила домой?

— Да, позавчера вечером. Там все в порядке. Сегодня позвоню снова. У Терона…

— Что?

— Новый зуб. Вот здесь.

— Правда? — Эрик засмеялся. — Скоро он будет бифштексы лопать.

— Уже лопает, — улыбнулась Кэтлин.

— Не может быть!

— Рубленые, конечно.