Мэдмакс - Дмитрий Манасыпов

— А? — повторилась Рэд. — Что за ерунда?

— Присядь, расскажу. Бес, иди сюда. Голем — замени Грача, будь добр. Ты же прикроешь нас своим пулеметом, да? Понравился?

— Можно я постреляю? — расплылся в улыбке здоровяк. — А, Макс?

— Попозже постреляешь. Пока наблюдай вокруг, чтобы никто, да?

— Никто не пройдет! — Голем скинул своего старого друга и забрался в гнездо, за время их отсутствия оборудованное Грачом над кабиной. — Всех положу!

— Молодчина…

Макс оглядел напарников, братьев и одну сестру, крохотную часть Братства, доверившуюся ему. И рассказал, как едва не стал стрелять в своих же.

Он закончил, они помолчали.

— Дела-а-а… — протянула Рэд.

— Дерьмо, — фыркнул Бес, — дерьмище.

— Ага, — согласился Ворон, вспоминая. — Не то слово.

Грач промолчал, задумчиво почесывая щеку.

— Доцент хочет придумать микстуру, что ли, какую-то? — Рэд покосилась на грузовик, ходивший ходуном от бурных поисков в его содержимом. — Я себе такое как-то не представляю, если честно.

— Я тоже. — Макс смотрел под ноги, думал, прикидывал. — Очень сильно воздействие, даже не слышал о таком. В паре проще, если не упускать друг друга из вида.

— Меня насквозь пробрало, — Ворон, так до сих пор и мрачный, сплюнул. — Едва сдержался, прикиньте? Смотрю на этих двоих, а руки так и чешутся.

— Большое помещение же… — Рэд встала, начав ходить туда-сюда, — до конца дошли?

— Нет. До середины добрались, наверное. А эта ваша белка — нашли, как попала?

— Вентиляция, — Рэд пожала плечами, — решетка в одном месте висит на болту и честном слове. Но я один черт испугалась, расстреляла патронов с десяток.

— Стыдно тебе? — хекнул Бес. — Аж белая вся стала и…

— В ухо? — не очень вежливо поинтересовалась красновласка.

— А рискнешь?

— Угомонитесь. — Макс встал, пошел, было, к машине. Остановился, обернулся. — Газовые гранаты есть же в оружейном?

— Хочешь выкуривать, если что?

Он кивнул Рэд, понимая — кроме надежды на Доцента с Кошкой, надо продумать еще какой-то вариант. Взял один из шлемов, попробовал работу маски, вжикавшей ремнями, подгоняемыми по голове с лицом.

— Плотно вроде прилегает…

— Пошли, парни, — Рэд остановилась у Беса с Грачом. — Проверим гранатки, отыщем фильтры к маскам поновее.

Грач кивнул и встал, сильно сжав плечо Беса, явно решившего поспорить по поводу командования Рэд. Молчун нравился Максу все больше.

Испытывать маски отправили Беса, все же накосячившего и не по делу наехавшего на Рэд. Выставили его на площадку для автомобилей, прямо перед грузовиками и обстреляли дымовыми. Бес скрылся в густо-сизом тумане, лихо ворочавшемся вокруг него, стоял там не дергаясь. На проверке пятого шлема маска оказалась негерметичной и Кошка, выглянув на его возмущенные вопли, глянув на заслезившиеся глаза, отругала всех, включая Макса. Пришлось назначить нового добровольца, но, подумав, решили проверять каждый шлем индивидуально.

Когда снаряжение, разложенное на расстеленном брезенте оказалось полностью собранным, Доцент и Кошка спустились из кузова.

Глядя на вещмешок и пластиковый кейс в руках умника, Макс как-то сразу подумал про медотсек и крохотную лабораторию в нем. И оказался прав, отправившись вместе с Рэд за очень взволнованно-увлеченной парочкой.

— Здесь ждите! — Доцент, нацепивший хрустящий противочумной костюм, найденный в упаковке внутри вытянутой комнаты, закрыл дверь и провернул штурвал, закрывая себя с Кошкой.

— Ишь, какой серьезный парень, да? — Рэд, притащив два легких кресла, уселась, качаясь на задних ножки несчастной мебели. — Взял и не пустил.

— По делу. — Макс, присмотревшись к небольшому столику, сходил и притащил его с собой. — Давай поедим, что ли?

— Прикроешь вон тот жальник посильнее? — Рэд мотнула в сторону хирургической, где так и лежали, висели и валялись, дежурные по объекту и их останки. — Неуютно все же.

Макс немного удивился этой стороне ее, как оказалось, тонкой натуры, но просьбу выполнил.

Когда, прижав дверь подтащенным шкафом, он вернулся — на столе стояла награда. Простенький, но уже открытый то ли обед, то ли полдник, блестевший краями банок, шуршащий упаковками галет и сладко тянувший соком, разлитым в кружке.

— Как мирно и уютно, а? — Рэд подмигнула. — Смотри, тут ветчина с горошком, а тут… не знаю, в общем, точно что-то вкусное.

— Странно.

— Чего?

— Этому всему, в лучшем случае, полсотни лет. А мы с тобой понимаем — ешь и ничего не бойся. Да еще наслаждайся вкусом.

— Я это… — Рэд подмигнула еще раз, явно заговорщицки, — персики нашла. Во!

И поставила, как подтверждение его слов, на стол большую банку с яркими и веселыми фруктами на боках.

— Пир богов, чего уж, — согласился Мэдмакс, — сам себе завидую.

— Не завидуй, — посоветовала Рэд, — мы пока еще ничего тут не забрали и даже не сделали бункер своим, так?

— Так, — он согласился, — это даже обидно.

— Ты не веришь в Высших?

Макс, катая по рту невозможно вкусную ветчину и самый настоящий сладкий горошек, задумался. Но ненадолго.

— Пока не увижу — не поверю. Доцент, отчасти, прав. Нет у нас никаких записей с грифом настоящей секретности, нет никаких данных по опытам, что наверняка проводили военные. Ты просто вот о чем подумай…

— Ну?

— Солдаты для нас — привычно, тяжело и насущно. Солдат делали разных, специально чтобы затыкать Прорывы, ну, как-бы…

— А по факту? Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

Он уставился на нее.

— Почему они такие разные?

Рэд пожала плечами:

— Не знаю.

— И я не знаю, а они разные. Понятно, есть штурмовики, здоровенные оглобли, максимум выживания, максимум силищи, чтобы таскать кучу железа с боеприпасами. Есть какие-то странные, почти боевые комплексы, применяющие газ, вырабатываемый внутри них самих, стимуляторы и остальное. А есть, например, такие как тот тонкий, что сгорел. Ты видела, как он устроен? Ему давно полагается помереть из-за отсутствия медицинского контроля, обслуживания и прочего, а он живой. А те, что с камуфляжем, разведка? Зачем для борьбы с Прорывами разведка? Появился пузырь, окружили, ждем, пока созреет. С ними же все просто.

— Ну, и вопросы ты поднимаешь… — Рэд хмыкнула. — Наверное, я не знаю, опыты проводили разные. Уж точно разные, потому и…

— Потому и «и», точно. Так вот та дрянь, что прячется внизу, скорее всего из таких «и». Одинокая, озлобленная, больная и, наверняка, сумасшедшая.