Злой король - Холли Блэк

Какое-то время просто молчу. Потом говорю:

– Тебя отравили. Ты понимаешь это, верно?

Кардан не пугается.

– Ах, – вздыхает он. – Балекин.

Ничего не говорю. Только усаживаю его перед камином в моих покоях, оперев спиной о диван. В красивых одеждах на старом ковре, с лихорадочным румянцем на бледном лице, он выглядит странно.

Взяв меня за руку, Кардан прижимает мою ладонь к лицу.

– Забавно, не правда ли, что я смеялся над твоей смертностью, тогда как ты меня наверняка переживешь.

– Ты не умрешь, – настаиваю я.

– О, сколько раз мне хотелось, чтобы ты не лгала! Но сейчас сильнее всего.

Он начинает заваливаться на бок. Хватаю кувшин и наливаю полный стакан. Подношу к его губам:

– Кардан! Выпей как можно больше.

Не отвечает. Кажется, он вот-вот заснет.

– Нет! – Шлепаю его по щекам, сильнее и сильнее, пощечины уже больше похожи на настоящие удары. – Ты не должен спать.

Он открывает глаза и произносит заплетающимся языком:

– Я только немножко посплю.

– Если не хочешь закончить, как Северин из Фейрфолда, на века заключенный под стекло, к которому смертные выстраиваются в очередь, чтобы сняться на фоне его тела, не заснешь.

Кардан шевелится, стараясь выпрямить спину.

– Прекрасно, – соглашается он. – Говори со мной.

– Сегодня видела твою мать. Вся разодетая. Раньше встречалась с ней в Башне забвения.

– Интересуешься, не забыл ли я ее? – беспечно спрашивает он, и я довольна, что Кардан достаточно внимателен, чтобы ответить типичным для себя едким замечанием.

– Рада, что ты способен язвить.

– Надеюсь, эту способность я утрачу последней. Итак, расскажи мне о моей матери.

Пытаюсь придумать что-нибудь не совсем негативное. Решаю использовать только нейтральные фразы.

– Когда мы впервые встретились, я не знала, кто она. За освобождение из Башни она хотела продать мне кое-какую информацию. И боялась тебя.

– Хорошо, – говорит он.

Я удивленно поднимаю брови:

– Тогда каким образом она оказалась при твоем Дворе?

– Полагаю, я сохранил привязанность к ней, – признается он. Наливаю еще воды, и он пьет медленнее, чем хотелось бы. Сразу наливаю еще один стакан.

– А у меня столько вопросов к моей матери.

– И о чем бы ты спросила? – Слова сливаются в одно, но он выталкивает их изо рта.

– Почему она вышла за Мадока, – отвечаю я, показывая на стакан, который он послушно подносит к губам. – Любила ли его и почему сбежала. Была ли счастлива в мире людей. Действительно ли кого-то убила и спрятала тело на пожарище старого замка Мадока.

Вид у Кардана удивленный.

– Я всегда забываю эту часть истории.

Решаю сменить предмет беседы:

– А у тебя есть похожие вопросы к отцу?

– Почему я такой, как есть? – По его тону ясно, что он ожидает похожего вопроса от меня, а сам не сильно интересуется. – Настоящих ответов нет, Джуд. Почему я был жесток с народом? Почему ужасно вел себя с тобой? Потому что мог. Потому что мне это нравилось. Потому что в какие-то моменты, когда я вел себя отвратительнее всего, чувствовал себя сильным, а большую часть времени ощущал беспомощность, хотя был принцем и сыном Верховного Короля Эльфхейма.

– Это уже ответ, – замечаю я.

– Разве? – удивляется он и, помолчав, добавляет: – Ты должна выйти.

– Почему? – сердито спрашиваю я. Во-первых, это моя комната. Во-вторых, я спасаю ему жизнь.

Кардан торжественно смотрит на меня:

– Потому что сейчас я буду блевать.

Хватаю ведро, он забирает его у меня; тело Верховного Короля содрогается от рвотных спазмов. Содержимое его желудка похоже на кучку спутанной листвы, и меня пробирает дрожь. Не знала, что призрачная ягода на такое способна.

Раздается стук в дверь. Отперев, вижу запыхавшуюся Бомбу. Впускаю ее, и она идет прямо к Кардану, доставая на ходу небольшой пузырек.

– Вот. Это глина. Помогает при рвоте и связывает токсины.

Кардан кивает, берет пузырек, опрокидывает содержимое в рот и морщится:

– На вкус как грязь.

– Это и есть грязь, – подтверждает Бомба. – А теперь новости. На самом деле две. Когда мы попробовали схватить Гримсена, оказалось, что он успел исчезнуть из кузницы. Приходится признать худшее – он заодно с Орлаг. А еще мне дали это. – Она достает из кармана записку. – От Балекина. Хитро написано, но суть сводится к следующему: он предлагает тебе, Джуд, противоядие в обмен на корону.

– Корону? – Кардан открывает глаза. Я и не заметила, как он их закрыл.

– Хочет, чтобы ты принесла ее в сад, туда, где розовое дерево, – уточняет Бомба.

– Что случится, если Кардан не примет противоядие? – спрашиваю я.

Бомба касается щеки Кардана тыльной стороной ладони.

– Он – Верховный Король Эльфхейма, у него сила земли, чтобы справиться с ядом. Но он уже очень слаб. И я не уверена, что он знает, как это делается. Ваше Величество?

Кардан смотрит на нее с благосклонным непониманием:

– Что ты имеешь в виду? Я только что по твоему приказу набрал полный рот земли.

Размышляю о том, что сказала Бомба, о том, что знаю о способностях Верховного Короля.

«Вы наверняка заметили, что с тех пор, как началось его правление, острова переменились. Шторма наступают быстрее. Цвета стали более насыщенными, запахи резче».

Но все это произошло безо всяких усилий. Уверена, он и не заметил, как меняется земля, подстраиваясь под него.

«Взгляни на всех них, своих подданных, – месяц назад сказал он мне на празднике. – Какой стыд, что ни один из них не знает, кто на самом деле правит ими».

Если Кардан не считает себя на самом деле Верховным Королем, если он не позволяет себе принять высшую власть, то это моя вина. И если призрачная ягода его убьет, то это случится из-за меня.

– Я принесу противоядие, – заявляю я.

Кардан снимает с головы корону и некоторое время смотрит на нее, словно не может уразуметь, как она к нему попала.

– Если ты ее отдашь, Оук останется без короны. Хотя, если я умру, дело с преемственностью власти осложнится.

– Я тебе уже сказала, – напоминаю я. – Ты не умрешь. И я не собираюсь брать с собой эту корону. – Отхожу в сторону и произвожу кое-какие манипуляции с содержимым своих карманов. Надеваю плащ с глубоким капюшоном и другую маску. Я так зла, что даже руки трясутся. Ох уж эта призрачная ягода, для которой я когда-то была неуязвима благодаря неукоснительным занятиям митридатизмом. Если бы я продолжала принимать дозы, то могла бы обмануть Балекина, как некогда обманула Мадока. Но после заточения в море я лишилась своего преимущества, а ставки сейчас очень высоки. Я утратила иммунитет. Я уязвима для яда, как и Кардан.