Первая война за иракскую нефть. Месопотамский театр Первой мировой - Кирилл Копылов

Глава XV

Б ои под Кутом настолько измотали обе противоборствующие армии, что после капитуляции гарнизона Таунсенда на Тигре повисла оперативная пауза. Османы даже не рассматривали всерьез вариант наступления, чтобы отбросить британские силы дальше по реке. Их измотанные, обескровленные части расстреляли множество боеприпасов. С учетом слабости артиллерии любая попытка наступления в таких условиях казалась обреченной на кровавый провал.

Однако война в Ираке не ограничивалась исключительно боями вдоль Тигра, и османское верховное командование приказало Халилу снять один из его корпусов с британского фронта и перебросить на персидскую границу для противостояния силам Баратова. Халил попробовал протестовать, указывая, что британцы рано или поздно восстановят силы и начнут новое наступление. Но теперь османскому генеральному штабу хотелось ликвидировать и угрозу Багдаду с востока, тем более что на этом настаивал военный министр Энвер. В результате Халила вынудили перебросить на восток Ирака XIII корпус, который совместно с двумя прибывшими из европейской части империи свежими 4-й и 6-й пехотными дивизиями начал готовится к атаке. План Энвера был куда шире. Военный министр собирался не просто отбросить Баратова, он готовил вторжение в Персию, которое, по его мнению, спровоцировало бы исламское восстание, низложение шаха и переход всей страны под османский контроль.

Руководство операцией поручили уже отличившемуся под Кутом Али Ихсану, и поначалу все шло довольно гладко. 3 июня османам удалось отбить русское наступление в районе иракского Ханакина и начать преследование отходящего в Персию противника. 8 июня османские силы пересекли границу Персии и продолжили атаковать отходящий с боями русский корпус. 30 июня после двух дней тяжелых боев турки взяли Каринд, 9 августа выбили русских из Хамадана. Османские войска продвинулись по территории Персии на сотни километров, но само вторжение оказалось дорогой в никуда. Обещанного восстания не случилось, попытку переворота в Тегеране предприняли только в ноябре, но ее подавили русские войска. Не появились и обещанные Энвером многочисленные персидские добровольцы. Османские силы оказались разбросаны по огромной территории, а силы Баратова, так и не разгромленные окончательно, продолжали перекрывать им путь вглубь страны. К тому же среди османских солдат начались повальные эпидемии, сделавшие активные действия невозможными. В результате Ихсан принял решение остановить наступление.

Тем временем в Британии отошли от шока, вызванного новостями о капитуляции Кута, и начали формулировать новую политику в отношении Месопотамии (предварительно была организована следственная комиссия, призванная понять, что пошло не так под Кутом). Новый список задач выглядел так:

• поддерживать британское влияние в вилайете Басра;

• защищать нефтяные скважины в персидском Араби-стане;

• минимизировать последствия поражения под Кутом активной обороной на Тигре и связыванием османских войск на театре военных действий;

• координировать действия с русскими силами генерала Баратова.

Как видно, планы наступления на Багдад утратили актуальность, и новая концепция носила исключительно оборонительный характер.

Начальник Имперского генерального штаба Робертсон вновь поднял вопрос о возможности отступления на линию Ахваз — Амара — Насирия, где оборону можно удерживать меньшим количеством людей и значительно сократив расход ресурсов. Это предложение отвергли по политическим мотивам. Поддержание британского престижа требовало оставить войска на уже занятых позициях, так как дополнительный отход мог быть сочтен признаком куда более тяжелого поражения после капитуляции Кута. При этом индийское руководство уведомило британское правительство и Горринджа, что отправка дополнительных сил в Месопотамию невозможна из-за дефицита ресурсов вице-королевства.

У Горринджа хватало и своих проблем. После ухода в Персию XIII корпуса Халил вынужденно сократил линию фронта, оставив часть позиций на правом берегу Тигра, но британский командир мог только медленно и без боя занять брошенные противником укрепления, на большее у него не хватало сил. С наступлением летнего обмеления рек британский корпус испытывал острейший дефицит снабжения. Ситуация настолько ухудшилась, что Горриндж начал сокращать пайки собственным солдатам, а имеющаяся коллекция речных судов и барж, серьезно сократившаяся из-за поломок после предыдущих месяцев авральной работы, переключилась на перевозку исключительно продовольствия и боеприпасов. Ни для каких других грузов места не хватало, и в результате многие подразделения остались в прямом смысле слова в лохмотьях, не имея к тому же ни палаток, ни шлемов от солнца. Недостаток медикаментов как в действующей армии, так и на тыловых базах в сочетании с так и не решенными санитарными вопросами привели к началу сразу нескольких эпидемий среди бойцов. Тиф, дизентерия, холера и малярия косили солдат сотнями. В июне из Басры эвакуировали 11 000 больных, при том что еще 16 500 тысяч остались в разбросанных по всему Ираку госпиталях. Восполнить потери оказалось практически невозможно. Прибывающие в Басру маршевые пополнения уже через несколько дней после выгрузки с кораблей практически в полном составе оказывались в госпиталях. Они не успевали доехать до фронта, откуда, в свою очередь, постоянным потоком шли баржи с больными.

Летние месяцы 1916 года стали временем кардинальной смены командования с британской стороны. Тяжелое осколочное ранение в последние дни боев под Кутом получил командир 7-й индийской дивизии генерал Янгхазбенд, его эвакуировали в Британию. Поражение нуждается в героях едва ли не больше, чем победа, и Янгхазбенд стал одним из них, получив охапку почестей и наград. После излечения в марте 1917 года его назначили на чрезвычайно престижную должность свадебного генерала в виде поста «хранителя королевских драгоценностей в Тауэре». При этом на своем месте остался командир 3-й дивизии генерал Кири, что дало ему дополнительный повод жаловаться на судьбу. В июле без особой помпы отозвали Горринджа. После короткого отдыха он получил пехотную дивизию на Западном фронте, которой и прокомандовал без особых успехов до конца войны. Этот этап его карьеры отмечен лишь двумя фактами: его крайне не любили подчиненные и его начальником штаба был будущий британский фельдмаршал Второй мировой войны Бернард Монтгомери. На должность Янгхазбенда назначили, несомненно, отлично проявившего себя командира 13-й дивизии генерала Мода, но командиром корпуса он пробыл всего месяц. В августе генерал Лейк достиг предельного для своего звания возраста нахождения на действительной военной службе — 60 лет, и военное министерство не увидело причин задерживать его дольше. Никто вслух и прямо не обвинял его в поражении под Кутом, но от такого пятна невозможно отмыться. Индийское руководство предложило на его место несколько своих кандидатур, но Робертсон отверг их все. Он больше не испытывал никакого доверия к «индийцам»[163]и принял решение еще раз повысить Мода. Таким образом карьера генерала Мода стала уникальной по любым меркам: за два военных года ему удалось вырасти с начальника оперативного отдела