Сигнал - Максим Шаттам

аборигенов на весь регион. Теперь он не мог смотреть из окна на гору Венди и не вспоминать о кровожадном монстре из легенд, о Вендиго. Впрочем, здесь Тома постигло очередное разочарование: Талли ограничился лишь упоминанием этой темы.

Отныне Том возлагал все надежды на оставшиеся семнадцать тетрадей. Они были составлены в хронологическом порядке, и до Мэхинган Фолз Том еще не дошел.

Том положил одиннадцатую тетрадь и, взяв со стола следующую, устроился с ней в своем любимом кожаном кресле. Он подумывал о том, чтобы сходить за кофе, но ему не терпелось продолжить чтение, и он чувствовал, что скоро дочитает до момента, когда Талли переехал в этот дом…

Зазвонил мобильный. Том увидел на экране имя жены и взял трубку.

– Том, позвони всем, кого мы пригласили на вечер и скажи, что все отменяется.

Голос Оливии звучал очень встревоженным.

– Что, прости? Что случилось?

– Я сейчас с Джеммой. Этот ублюдок Дерек Кокс на нее напал. Полиция ничего не хочет делать, шеф Уорден какой-то чурбан из позапрошлого века. Не знаю, что делать. Она не хочет, чтобы мама была в курсе, и она не собирается писать заявление, я не могу отвезти её домой в таком состоянии…

– Понял. Приезжайте. Джемма останется у нас, она может переночевать, если захочет. Скажи её матери, что нам допоздна нужна няня сегодня и завтра. Ей необходима спокойная обстановка, возможность почувствовать себя в безопасности, понять, что она не одна. Мы что-нибудь придумаем. Не надо ничего отменять на вечер, это только добавит всем тревожности. Если ее мама узнает, она станет нам звонить, и я не уверен, что у меня хватит мужества ей соврать…

– Не знаю, Том.

– Вокруг будет кипеть жизнь, это пойдет ей на пользу… Будет с кем поговорить, чтобы отвлечься, и наша забота поможет ей держаться, а завтра мы сможем спокойно со всем разобраться.

– Но я даже не успела ничего закупить на вечер.

– Я возьму это на себя.

– Может, ты бы лучше откопал свою бейсбольную биту и сходил переломать ноги этому подонку Коксу?

– Не уверен, что от этого будет много пользы, к тому же шеф полиции явно не будет на моей стороне. Приезжайте, здесь она будет в безопасности.

Увидев боковым зрением тетради Гари Талли, Том засомневался, вправе ли он говорить о безопасности и был ли их дом такой уж тихой гаванью.

Том положил трубку и позвал Чада и Оуэна через сад и коридор. Мальчиков нигде не было видно. Их помощь будет очень нужна, чтобы успеть все приготовить. В такую хорошую погоду они, вероятно, гуляли в лесу или играли на пляже. Ну ладно.

Он взял бумажник, кредитную карточку и ключи от машины, вышел из дома и сел за руль внедорожника, мысленно перебирая список покупок и оценивая, сколько времени остается до прихода гостей. Он проехал мимо дома Роя Макдэрмотта, который прилаживал кормушку для птиц возле почтового ящика, и старик помахал ему в знак приветствия. Том притормозил, заметив, что Рой намерен поговорить, и уже не успевая сделать вид, что не заметил соседа.

– Ну как, дорогой сосед, я принесу вам решетку для гриля немного загодя? Я установлю мангал и сделаю все, чтобы вас разгрузить.

– Да, не стану отказываться. В последний момент возникли накладки, и я спешу за покупками.

– Сейчас? – удивился Рой, бросая взгляд на часы.

Старик нахмурился, положил молоток в кормушку в виде деревянного домика и показал на пассажирское кресло.

– Я поеду с вами, я знаю все магазины лучше вас.

Том не успел возразить, а Рой уже пристегнул ремень и барабанил пальцами по бардачку.

– Вперед, Том! Начните с «Фитц Мит». Мы сделаем заказ, а сами тем временем пойдем в бакалею. Главное – уметь правильно распределить время.

Том не стал спорить, даже для виду, времени оставалось уже слишком мало, и он был благодарен за помощь старому соседу. Если повезет, они успеют все купить и будут дома до шести вечера.

Машина спустилась по Шилоу-плейс до перекрестка, который вел к Трем Тупикам, и выехала из облака зелени, чтобы оказаться в городе и проехать до центра через Грин-лейнс. Облокотившись на открытое окно, Рой Макдэрмотт выставил руку против ветра, молча глядя на городские виды. Его мысли были, очевидно, далеко, и внезапный вопрос застал его врасплох:

– Вы все еще интересуетесь Гари Талли, не так ли?

– Эээ… Ну, я… скажем, я читаю то, что он оставил.

– А Оливия не в курсе?

– Нет. Я предпочитаю не беспокоить ее этими мрачными историями. Но… Признаюсь, я переселил нашу дочку в другую комнату. Мне было не по себе от того, что она спит в комнате, где Талли покончил с собой.

– Понимаю. Могу я вас спросить, что вы рассчитываете найти?

– В этих записях? Не знаю. Может, просто хочу узнать все необходимое, чтобы не бояться… А что?

Том взглянул на Роя. Тот кусал губу с задумчивым видом, его взгляд был устремлен на разноцветные дома.

– Есть что-то, что я должен знать? – настаивал Том. – Вы что-то забыли мне рассказать насчет Талли или нашего дома?

Рой покусал губу и медленно покачал головой.

– Нет, я просто спросил.

На краткий миг Тому показалось, что его пассажир собирается что-то прибавить, что он чего-то недоговаривает. Рой смелый человек, и он честен как стеклышко. Это обычный старый джентльмен.

Они ехали молча и когда пересекали площадь Независимости, впервые за время их знакомства Том почувствовал себя в присутствии Роя Макдэрмотта неуютно. Он не мог бы объяснить причину. Это был бессознательный сигнал его подсознания. И это было совершенно глупо. Но это ощущение никак не покидало его, несмотря на безмятежную голубизну неба, пение птиц в лесу, улыбки жителей Мэхинган Фолз. Хуже того, на какую-то долю секунды Тому показалось, что все это только декорации. Огромный фарс, спектакль, поставленный с целью одурачить его и его семью. Но с какой целью? Это совершенно лишено смысла…

Коллективный заговор, целью которого были они – пять невинных жертв.

* * *

Собственные противоречия терзали Джемму даже больше, чем физическая и душевная травма, которую ей пришлось пережить. Например, это ощущение, что вся семья Спенсеров заботится о ней. Она ненавидела быть в центре внимания. Она терпеть не могла кого-то обременять и требовать столько заботы. Она с трудом выносила даже взгляд мистера Спенсера, хоть он и выражал только внимание и доброжелательность. Все знали. Они ее осуждали. Возможно, они представляли, как рука Дерека Кокса оттягивает резинку ее трусиков и проникает в ее вагину, а Джемма не произносит ни слова. А ведь