Двоедушник - Рута Шейл

– Наверное… – в словах мальчишки было что-то неправильное, но Ника не стала об этом задумываться. Гораздо больше ее занимало другое. – А что ты тут ешь?

– Ну… – стушевался Колька. – Так, всякое…

– А вода? У тебя есть вода?

– Не-а.

Поняв, что ничего путного все равно не добьется, Ника спустилась вниз, намереваясь обследовать кухню. Кухня – сердце любого дома. А сердце это жизнь.

Любая другая, но только не эта…

Ника тщательно обшарила ящики и шкафчики. Покрутила краны, попыталась открыть газ. Напрасно. Только убедилась, что все трубы и вентили – бутафория. Нет здесь ни еды, ни воды, ни газа. Даже тараканов нет, хотя она вряд ли решилась бы на такой гастрономический экстрим.

– Можно Ленку попросить.

– А?

– Ленку, – повторил возникший в поле зрения мальчик. – Она в соседнем доме живет. У нее есть велик. Тебе же воду надо? Ну, Ленка может к реке сгонять. Подожди, я сейчас.

И он выскочил на улицу. А Ника еще раз с тоской и унынием оглядела окружающее пространство в поисках хотя бы крошки съестного.

– Ща придет! – вихрастая Колькина голова просунулась с улицы в открытое окно.

– Она тоже живая? – спросила Ника. Раз велосипед, когда можно просто Полупутем…

Колька подозрительно прищурился:

– Почему ты все время об этом спрашиваешь?

Пришлось импровизировать.

– Мы же в прошлом, – сказала она как можно непринужденнее. – А раз так, значит, еще не родились, или родилась только я, а вы с Ленкой как бы еще… того.

Мысль, по счастью, оказалась для мальчишки слишком сложной.

– Сама ты того. Вон она, Ленка. Живее всех живых.

Девочка, которая катила по мостовой на красном велосипеде, и правда выглядела обыкновенно. Разве что немного старомодно. Не джинсы и футболка, а платьишко, косы с бантами, белые гольфы и сандалии…

– Я быстро! – крикнула она и помахала рукой.

Ника уже разомкнула губы, намереваясь крикнуть в ответ девочке, чтобы она была осторожней, когда буквально из ниоткуда – а непроходящая туманность превращала в ниоткуда всю изнанку города целиком – вынырнул белый автомобиль. Старая «Волга» с фигуркой оленя на капоте и круглыми передними фарами не летела и не мчалась. Просто неотвратимо сближалась с хрупкой фигуркой на красном велосипеде.

– Лена!!!

Не раздалось ни визга тормозов, ни звука столкновения. Машина растворилась во мгле так же внезапно, как и возникла.

Смятый велосипед валялся прямо под окнами. Тело девочки лежало гораздо дальше – там, куда его отбросило ударом капота.

Ника пулей вылетела из дома.

И не поверила своим глазам.

Остановилась. Убедилась, что ей не чудится. И только тогда подошла к Лене, которая сидела на обочине и не спеша надевала слетевшую с ног обувь.

Ловкие детские пальцы по очереди туго затянули ремешки обеих сандалий. Девочка подняла на Нику лучистые голубые глаза, ловко завязала висящие длинными лентами банты.

– Каждый день одно и то же, – вздохнула она с недетской серьезностью. – Хоть из дому не выходи.

Встала и мелкими шажками прошла к велосипеду. Подняла его – совершенно целый, словно и не было никакой аварии, – перекинула ногу через раму и покатила к реке, едва доставая ногами до педалей.

Ника осталась на дороге одна.

– Каждый день одно и то же, – повторила она и вгляделась вдаль – туда, где скрылась из виду целая и невредимая Лена. – Каждый день одно и то же…

Ника уже собралась было вернуться в дом, когда услышала откуда-то сверху задорный Колькин крик:

– Эй, смотри, что сейчас будет! Смотри-и!..

Он балансировал на коньке крыши, как воздушный гимнаст – на канате, раскинув руки в стороны и слегка покачиваясь. Ника сразу поняла, что не успеет его остановить. И уже спустя мгновение мальчишка рухнул вниз.

Ника крепко прижала ладони к лицу и ждала… Вскрика, стона, звука падения – чего угодно. Но ничего этого не было. Она по-прежнему стояла как вкопанная. С каждой секундой все отчетливее понимая, что нужно убрать руки и заставить себя посмотреть.

– Ни-ик. Ты чего?

Совершенно невредимый мальчик стоял рядом и тыкал ее пальцем в бок.

– Очень страшно было?

Вдох и выдох. Ника быстро глянула из-под ладони вниз. Это казалось невероятным, но после падения с такой высоты на Кольке не осталось ни царапины. И земля в том месте, где он должен был лежать без чувств, была сухая и чистая.

– Очень, – чуть слышно выдохнула Ника. – Зачем ты это сделал?

– Просто хотел показать тебе, как я упал.

– Больше не показывай, ладно?

Ника вернулась в дом. Чтобы поменьше обращать внимание на урчание в желудке, занялась делом – переставила стулья вокруг обеденного стола так, как ей казалось удобней. Достала из шкафа тарелки, но снова убрала – чистая посуда снова напоминала о еде. Нужно было подумать, где добыть съестное. И еще – как найти Игни.

– Коль, Коля! – позвала она своего неожиданного юного соседа. – Ты, случайно, не знаешь, что такое Предел Порядка?

Тот не откликнулся – уже убежал по своим непонятным делам. Вместо него в кухне появилась Лена. Поставила на стол банку, сунула руку в карман платья и протянула Нике три темно-бордовых сморщенных яблока.

– Держи. Там еще немного осталось, я не все сорвала.

Ника жадно схватилась за банку. За стеклом плескалась прозрачная зеленоватая жидкость.

Этот запах напомнил Нике встречу с речным Есми – Гораном Карповичем. Тогда над берегом висела точно такая же затхлая вонь. Наверняка на изнанке реки не только рыба обитает. Скорее даже все что угодно, кроме рыбы. Плевать. Это была вода. Ника залпом выпила всю и пожалела, что ее оказалось так мало. Нужно будет собрать все емкости, какие только найдутся в доме, и ночью метнуться к реке Полупутем, чтобы наполнить их про запас. Яблоки, конечно, не бог весть что за еда – мелкие, кисло-горькие и жесткие, – но раз они здесь есть, можно попробовать поискать ягоды или даже грибы. Рассуждала так, словно собиралась остаться здесь надолго, хотя первым делом нужно было разыскать Игни. Как только Арсеника снова проявит себя, это не составит труда.

– Хочешь? – прочавкала она, протягивая девочке яблоко. Та отказалась. – Лен, а ты знаешь, что такое Предел Порядка?

– Не, – тряхнула головой Лена. – Мне пора.

И она выскочила так быстро, что Ника даже не успела ее поблагодарить.

Она осталась одна. В доме, который давным-давно перестал существовать там, в привычном ей городе. Зато здесь он простоит вечность. И даже не в одиночестве. Сначала Колька, потом Лена… Странные ребята. Один падает с крыши, встает и идет дальше, как ни в чем ни бывало. Вторую сбивает автомобиль, а она отряхивает платье, обувает сандалии и уезжает на велике… «Каждый день одно и то же. Хоть из дому не выходи».