Книга чая. Магия, пропитанная ядом - Джуди И. Линн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Астрономы высказались, – объявляет он. – Правитель взойдет, и придворный шеннон-ши предоставит ему свою мудрость и руководство, как и те, кто давал советы до него. Ваше финальное испытание будет на глазах у всего двора. Они увидят чудеса шеннон и определят одного из вас достойным этого звания.
– Приберегите лекарственный шарик, который вы нашли внутри кувшинок. Он пригодится вам в следующем этапе. – Мы все смотрим на маленькие шарики в наших руках, задаваясь вопросом, какую подсказку они могут нам дать. – Сегодня вечером ваши вещи перенесут в резиденцию Гармоничной Весны. А завтра… мы узнаем, какая из ваших звезд будет сиять ярче всех над Цзя.
Слабый утренний свет освещает незнакомую роскошную обстановку. В комнате становится совсем холодно без утреннего приветствия Лиан и веселой серенады Пэн-Чжи.
Я дошла до финального этапа. До моей цели рукой подать, но мне все еще тревожно.
Я пытаюсь отвлечься, читая «Удивительные сказки», но на этот раз книга не оказывает на меня привычного эффекта.
Прогуливаясь по саду нашего двора, я замечаю через открытые двери комнаты Шао, как они с Вэньи играют в стратегическую игру. Они зеркально отражают друг друга, сосредоточенно смотря на доску, расположенную перед ними, локти обоих лежат на коленях. Они направляют своих лошадей и колесницы по доске. Меня не приглашают, а я и не навязываюсь. И без того знаю, что не вписываюсь в эти надушенные парфюмом коридоры.
Я пытаюсь покинуть резиденцию, чтобы хотя бы прогуляться по садам, но по указу канцлера ради нашей же безопасности у дверей стоят солдаты. Однако я своими глазами видела, с какой легкостью можно войти во дворец и выйти из него и сколько туннелей проходит сквозь эти стены. Насколько вообще безопасно может быть кому-то из нас в стенах этого дворца?
– Подождите! – окликает меня один из солдат. – Вам пришло письмо. – Он кланяется и передает мне бамбуковый свиток, перевязанный веревкой.
Я сажусь на табуретку из красного дерева в общей комнате и рассматриваю свиток, ожидая, что это – прощальное письмо от Лиан. Вот только, когда я пытаюсь открыть его, то понимаю, что оно не разворачивается. Вместо письма – трубка, которая предназначена для транспортировки, внутри нее послание – свернутый лист бумаги и мягкий лоскуток вышитой ткани.
Пион, императрица всех цветов, ярким красным цветом расцветает в центре ткани. Каждый лепесток вышит золотой нитью с кропотливой детализацией. Пион растет на ложе из волнистых трав: от темно-красных до темно-фиолетовых. На заднем плане изображены ветки различных оттенков розового. Луна, подобно бдительному оку, светится в небе.
В углу красными нитками вышиты иероглифы, означающие фразу одного из любимых стихотворений мамы, которое она частенько заставляла нас повторять. Стихотворение подсказывает мне, что это дело рук Шу.
Дрожащими руками я разворачиваю лист бумаги, опасаясь послания, написанного рукой отца, черными чернилами.
Нин-эр[9]
Надеюсь, это письмо дойдет до тебя вовремя.
Знаю, ты ушла в поисках лучшей жизни, и я не собираюсь упрекать тебя в этом. Признаюсь, я думал, что у тебя ничего не выйдет, ты займешь себя этой глупостью на пару дней и вернешься домой. Лишь по прошествии недель я смог осознать, что выбрал гордость вместо своих дочерей.
Мне не следовало посвящать все свое время сельским жителям, полагая, что ты сама сможешь о себе позаботиться. Я и представить себе не мог, что ты взвалишь на себя такое бремя. Это должен был сделать я.
Но сейчас я осознал, что подвел вас обеих. Шу экспериментировала с чайными брикетами, проверяя на себе противоядие. Мне нужно было заметить ее юношеский максимализм и попытаться ее остановить. Она пыталась помешать мне связаться с тобой, но сейчас она уже слишком слаба, чтобы противостоять мне. Шу только попросила, чтобы я вложил ее вышивку, чтобы ты знала, что она думает о тебе. Она верит, что ты вернешься, добившись успеха.
Не думаю, что ей осталось много времени.
Пожалуйста, я прошу тебя, возвращайся и попрощайся со своей сестрой.
Папа
Слеза падает на лист, размазывая чернила. Я ухожу в свою комнату, прежде чем кто-то увидит, как я плачу. Мои пальцы нащупывают четки, спрятанные в рукаве. Но утешение, которое я ищу, ускользает от меня.
Моя сестра никогда не оставляла меня, даже когда она была всеобщей любимицей и запросто могла меня бросить. Это она напомнила мне о моих мечтах, толкнула меня и сказала «иди». Я думала, что хочу принести домой все богатства, которые только сможет вместить в себя паланкин, показать всем, что у беременной девушки, которую они презирали, есть дочь, которая является советницей принцессы, доказать семье мамы, что мы достойны их признания. Но в итоге мной движет лишь мысль о Шу и о том, что она ждет меня.
Я снова и снова читаю слова моего отца.
Пока я здесь, во дворце, работаю над противоядием, Шу делает то же самое, даже лежа на больничной койке. Почему она всегда творит что-то столь безрассудное? Я хочу вернуться в Су и потребовать ответа. Но другая часть меня смеется, зная, что только у нее хватит упрямства, чтобы затеять подобную игру. Она рисковала жизнью, чтобы найти лекарство, даже когда доверила мне сражаться за нее в испытаниях. А теперь что же мне предъявить после своего побега в столицу?
Намек канцлера. Поцелуй парня, которого я не должна была целовать у скрытого озера.
Я знаю, что должна сдержать данное себе обещание, чтобы Кан так и остался прекрасным воспоминанием, глупой встречей. Но я слишком запуталась. Я обязана потянуть за эту ниточку, несмотря на то что знаю – в конечном счете все распутается.
Минвэнь приходит в мою резиденцию, чтобы доставить обед, а заодно и отвлекает меня от мрачных мыслей. Холодная лапша с арахисовым маслом и кунжутным соусом источает аппетитный аромат. К лапше прилагаются и другие блюда: тонко нарезанное тушеное свиное ухо и тертый огурец, смешанный с кусочками чеснока. Но, когда она ставит тарелки на стол, ее присутствие напоминает мне, что слуги могут свободно перемещаться по дворцу.
Я получу свой ответ. Возможно, это единственный способ найти лекарство до того, как мое время – время Шу – истечет.
Я вырву его, если потребуется.
