Что осталось за кадром - Мэри Джо Патни

Вымотавшись за день, Рейн вернулась в гримерную, рухнула на софу и уснула как убитая.

Она проснулась в плохом настроении и не сразу смогла понять, где она, пока не услышала голос Вэл:

- Вернулась к жизни?

- С трудом. - Она села, радуясь, что сняла этот чертов корсет во время сцены. - Который чае?

- Скоро девять. - Валентина посмотрела на нее из-за стола, за которым работала. - Я решила, ты так устала, что тебе нужно отдохнуть.

- Поэтому ты стояла на страже? Спасибо. - Чуть пошатываясь, Рейн прошла к столу и сняла грим.

Вэл разложила на столе бананы, орехи, пакет молока. Рейн с жадностью покосилась на все это богатство. Предпочитая принять душ в отеле, а не в гримерной, она переоделась.

- Давай сбежим?

- С удовольствием. - Вэл сложила бумаги в портфель и встала.

- Что делал Кензи после съемки?

- Снял костюм, разгримировался, и… только его и видели. - Валентина присоединилась к подруге, и они вышли из гримерной. - Слава Богу, завтра последний день, не то у кого-то из вас наверняка будет нервный срыв. - Ее голос резонировал в огромном помещении студии.

Рейн подумала о сценах, которые предстояло снять на следующий день. Они заберут последние силы. И только после этого она сможет полететь в свой маленький дом в каньоне.

- Ты позвонила в компанию насчет билета в Лос-Анджелес?

- Твой частный самолет ожидает тебя сразу же после траурной церемонии по Уинфилду.

- Хочешь полететь со мной? Можем забросить тебя в Балтимор без проблем.

- Спасибо, но я хочу продуктивнее использовать свое пребывание в Англии. Мы с Лаурой решили полететь на неделю в Ирландию.

- Она мне нравится. Завидую вам. - Рейни взглянула на подругу. - Но ты мне так помогла, Вэл. Я… я не знаю, как бы выдержала без тебя.

- Ты сто раз помогала мне склеить несчастные осколки моей разбитой жизни после любовных крушений. Я рада, что хоть чем-то смогла отплатить тебе.

У дверей студии Рейн уже давно поджидал автомобиль. Она уселась на сиденье, и они отправились к центру Лондона.

- Если бы я предложила тебе постоянную работу, ты бы согласилась?

- Нет. - Вэл смотрела в окно. Ее брови сошлись на переносице. - Это был интересный опыт, но я еще больше убедилась, что надо ехать домой и искать свой шанс. Надо кое-что изменить, но не Калифорния и не шоу-бизнес.

- Ты умная. Иногда я думаю, что кино - это неизлечимая болезнь. - Рейни грустно улыбнулась. - Эта работа сводит меня с ума, но я не хочу заниматься ничем другим. Особенно когда делаю авторское кино, отличное от стандартов Голливуда.

- «Центурион» предоставляет такую возможность, - согласилась Вэл. - Но до бурных аплодисментов еще несколько месяцев. А сегодня у меня есть лекарство, способное излечить все недуги мира.

- Мороженое? - улыбнулась Рейни.

- Именно. - Вэл вынула мобильник. - Я позвоню в сервис, чтобы мы могли пообедать сразу, как приедем. После того как ты примешь душ и поешь, мы узнаем, могут ли эти англичане делать настоящее мороженое.

Чувствуя себя бодрее, Рейн откинулась на спинку сиденья. Старая подруга и мороженое излечат все болезни.

Когда Кензи открыл классическую викторианскую бритву, лезвие угрожающе сверкнуло. Вполне подходящее лезвие. Он вынул бритву из футляра, который невинно лежал посреди других туалетных принадлежностей.

Нынче странная форма нанесения увечья собственной персоне вышла из зоны умалчивания и витала в воздухе. Он как-то смотрел ток-шоу, где. молоденькие девушки объясняли, как физическая боль, нанесенная своей рукой, мистическим образом излечивает душевные раны. Он разделял это мнение, так как познал на опыте. Когда он был помоложе, то иногда прибегал к такому способу.

Он приложил лезвие к руке. Не к внутренней стороне запястья, где порез мог стоить жизни, а повыше. Он представлял, как лезвие разрежет кожу и войдет в мышцы. Сначала он ощутит шок при виде плоти и первых признаков боли. Затем боль станет сильнее и наконец такой невыносимой, что в течение какого-то времени затмит все на свете.

Насколько сильно он должен нажать на лезвие, чтобы разрезать кожу? Но, вздохнув поглубже, Кензи закрыл бритву и бросил ее на стул.

Он не готов… Пока.

Обед, душ и очень вкусное мороженое под горячим шоколадным соусом с орехами, цукатами и горой взбитых сливок расслабили Рейни настолько, что она смогла сесть за монитор и просмотреть материал, который они сняли за день, отобрав Лучшие дубли. Отличный материал. Она уже мысленно представляла, что получится, когда все это соберется вместе. И с тихой радостью сказала себе, что они сделали хорошее кино. Не блокбастер, но высокохудожественный фильм, который найдет понимание у зрителя.

Вэл, зевая, отправилась спать, а Рейни, вздремнувшая днем, никак не могла заснуть. Желая немного размять застоявшееся тело, она решила прогуляться. Убийственный график почти не оставлял места для физических упражнений, и если ей удавалось выкроить время для короткой разминки, то лишь рано утром.

Перейдя Парк-лейн, она подставила лицо прохладному ветерку, впитывая приятную свежесть. Как хорошо побыть одной и к тому же в таком месте, где тебя никто не знает. Она устала оттого, что ее все время окружали люди, а сейчас ей хотелось собраться с мыслями.

Завтра последний съемочный день. Потом вечеринка по этому поводу и на следующее утро скромное прощание с Чарлзом Уинфилдом. А потом они с Кензи расстанутся, и каждый начнет жить своей жизнью.

Конечно, им придется встречаться и в будущем. Предстоят премьера «Центуриона» и разные мероприятия, связанные с этим событием. Так как они вращаются в одних и тех же кругах, им не избежать встреч. Увидев его, она притворится, что ее сердце бьется ровно, даже если рядом с ним будет самая что ни на есть сногсшибательная женщина. Они поболтают, как добрые друзья. Затем она пройдет в туалетную комнату, и ее вырвет. Ее желудок болезненно сжался при одной мысли о подобной встрече. Конечно, со временем боль будет все реже напоминать о себе, но она знает, что это будет не скоро.

Осталось еще полтора дня. Завтра ей предстоит снять сцену, где Сара и Джон, наконец став мужем и женой на деле, лежа в постели, обсуждают свои проблемы. Решив встать на защиту своей любви, они приходят к заключению, что самый лучший выход - покинуть Англию вместе с ее удушающей моралью. Их выбор падает на Австралию, где уже много лет живет дядя Рандалла. В письмах семье он рассказывает о новой, полной энергии стране, где человек чувствует себя свободнее, чем в Старом Свете.

Путешествие через полмира привлекает Сару своим авантюризмом. Интуиция подсказывает ей, что их брак на этой далекой земле будет более защищен. Тем не менее она не может думать без горечи о том, что предстоит оставить дом и родных. Понимая ее переживания, Рандалл говорит, что у него нет причины эмигрировать. Они прекрасно могут существовать и в Англии.