Ключ - Наталья Болдырева

— Занимайся своими делами, холуй! — Она ударила по руке, отбросив. Развернулась, упёршись кулаками в бока. — Как там облава на «Топор и удавку»? Нашли кого?

Бутылочного стекла взгляд потемнел, из желтовато-зелёного став почти карим.

— Я всегда знал, что не нравлюсь вам, милочка… Жаль, — он смерил её откровенным взглядом, и она поспешила запахнуть плащ, скрестив руки на груди, — потому что я всегда считал вас весьма привлекательной особой. А теперь ещё, оказывается, — он отступил на шаг и снова оглядел с ног до головы, будто какую диковинку в торговых рядах, — и небесталанной… Нашли!

— Нашли? — Она растерялась. Едва сдержала себя, чтоб не оглянуться назад по коридору, туда, где остался стоять на карауле отпирающий все двери Ключ.

— Да, нашли. Почему вас это так удивляет? По вашему же указанию и нашли, дорогая. — Он таки взял её под руку, и теперь она не сопротивлялась, повёл вбок и вниз, к подвалам. — Признаться, я никогда не верил в ваши так называемые силы, но результат меня впечатлил. Так уж и быть, вы можете не любить меня, но умоляю, дорогая, забудьте о королевских подачках, станьте агентом моей тайной канцелярии, и я щедро вознагражу вас.

Она отшатнулась, но он только крепче сжал её локоть.

— Тише, тише, милочка. Я ведь не настаиваю.

— Тогда куда вы меня тянете? — Она ногтями царапнула впившиеся в локоть пальцы, и он, наконец, отпустил. Поднял, защищаясь, руки.

— Полно вам, дорогая! Как вы сегодня злы! — Он погрозил ей пальцем, и ведьма с трудом подавила желание сломать этот палец. — Я только и хочу, чтобы вы поговорили со свидетелем. С некоторых пор я очень, очень верю в ваши исключительные способности.

Он развернулся и начал спускаться вниз по лестнице в подвалы.

«Или, скорее, в тайные казематы своей тайной канцелярии», — подумала ведьма, оглянулась назад и поспешила за ним. Изот ухмыльнулся, услышав цоканье каблучков за спиной.

— Любопытство кошку сгубило, — промурлыкал он под нос, и ведьма зашипела в ответ.

Идти пришлось далеко — тёсаный камень сменился диким, а своды опустились так, что едва не скребли макушку. И ведьма корила себя за уступку, ведь Марк мог вернуться в любую минуту, но выбор уже был сделан, и она ускоряла шаг, наступая Изоту на пятки, заставляя и того поторапливаться.

Он остановился как раз, когда она начала терять терпение.

— Сюда, — пригласил он, распахивая дверь, и ведьма вошла в крошечную камору, в углу которой за массивным столом сидел капитан городской милиции, а у стены на лавке, опершись о стену, полулежал серый, ничем не примечательный человек в мышиного цвета трико. Лицо его осунулось, чётче обозначились старческие морщины, а круги под глазами выдавали бессонно проведённую ночь. И, может быть, даже не одну. Рукой он придерживал, должно быть, раненое плечо. Как раз в этом месте по серой блузе расплылось тёмное пятно запёкшейся крови.

При звуке открывшейся двери капитан отложил стило, а человек приоткрыл глаза.

— Как? — спросил Изот, входя. Ведьма отступила, присела на скамейку у противоположной стены.

— Всё так же. — Капитан потёр переносицу, и стало видно, что измучен он ничуть не меньше и так же мало спал. — Из таверны тоже никаких вестей. Глухо.

— Так. — Изот подпирал спиной дверь, и не думая проходить, садиться. — Так. Ваше слово, милочка. Всего три вопроса, и можете быть пока свободны. Правду ли говорит этот человек, где тот, кого мы ищем, и, главное — кто он такой?

Ведьма поджала губы. Какое бы полицейское расследование ни затеял Изот, что бы он ни нашёл в таверне, за какой бы ложной целью ни погнался — её это не занимало. Но она не могла просто встать и уйти хотя бы потому, что этот урод стоял в проходе. Она потёрла руки и протянула их вперёд.

Человек на лавке скосил взгляд, но даже не шевельнулся. Ей пришлось самой приподняться. Она взяла одну его руку, отняла от раны вторую. Он слегка поморщился.

— Голова сейчас пройдёт, — сказала она мягко, и редкие белёсые ресницы вздрогнули, взгляд стал чуть более сосредоточенным. — Дайте ему воды.

Изот ухмыльнулся её раздражённому тону, но кивнул капитану, и тот налил из кувшина полную кружку. Ведьма разжала ладони, пока человек пил. Осмотрела рану.

— Почистите и обработайте, ещё чуть-чуть — и начнётся гниение, малый потеряет руку.

— Дело вперёд, — отрезал Изот.

Ведьма пожала плечами. Сев на лавку, вновь протянула раскрытые ладони, и человек вложил в них свои.

— Что ты видел? — спросила она, закрывая глаза.

Человек глубоко вздохнул.

— Добрая госпожа, я третий день толкую господину капитану. Меня все трущобы знают. Как только вошёл этот тип…

Вскрикнув, ведьма вскочила вдруг, выпустив из рук потные пальцы. Глаза её широко распахнулись.

— Это он, — выдохнула она. — Он!

Она метнулась к Изоту, застучала кулаками по его груди. И человек приподнялся от стены, а капитан замер в изумлении, пока ведьма кричала, плача: «Поймайте его! Убейте!» Изот ловил её руки, но она уже осела на пол, обессиленно всхлипывая:

— Он опасен… Я предупреждала — он смертельно опасен…

Солнце успело подняться над городом, грум — почистить их лошадей, Рокти — выпить кружку молока со сдобной булочкой, а ведьма так и не вышла из дворца, хоть и обещала обернуться скоро.

Мальчик, которому она помогла справиться с норовистой кобылкой и который так любезно предложил ей долю своего завтрака, давно убежал по своим делам. Она осталась один на один с починяющим сбрую стариком да парой раскатисто храпящих парней. В окошко было видно, как сменился караул у парадного входа, длинная цепочка солдат проследовала за капралом дальше — в казармы. И просторная дворцовая площадь снова будто вымерла.

Рокти покосилась на старика. Хоть он и подносил уздечку так близко к лицу, что, казалось, вот-вот выколет себе иголкой глаз, она не сомневалась — заметит, если ей вдруг вздумается отлучиться на минуту… или две.

Благовидный предлог представился неожиданно. Парнишка-грум влетел, так хлопнув дверью, что старик вздрогнул и уколол себе палец.

— А, пёсий сын! Ты что ж шумишь, голова реповая?

— Наряд вернулся, дядя Гнат. Коней велят принимать быстро.

— Ну и буди парней, — отвечал старик, озабоченно посасывая палец, — только тихо! Весь дворец спит ишшо. А он ишь разорался.

— Может, я помогу? Сколько мне тут сидеть без толку, — сказала Рокти и встала поскорей у двери, опасаясь, как бы не одёрнул её сварливый старик.

Но тот, перекусывая нить, замычал одобрительно:

— И то хлеб, неча казённые харчи за здорово живёшь трескать. — Добавил, любуясь наново нашитыми каменьями на уздечке. — Хозяйки-то твоей нету всё. Поди, и обедом тебя кормить придётся!