Галактический враг - Маргарет Уэйс

– Поднимайтесь, – сказала она. – Я сама сяду за пульт.

Агис встал, с почтением уступив ей место, сел в кресло второго пилота, которое, в свою очередь, брат Фидель поспешно освободил.

Мейгри медленно села в кресло пилота, положила ладони на ручку кресла, из которой торчали иголки, тотчас вонзившиеся в мякоть: они выведут ее на прямую связь с кораблем.

– Куда мы летим? – спросила она убийцу.

– В Преддверие Ада. Это местечко называется таверна «Изгнанник». Вы знаете ее?

– Знаю. По крайней мере слышала. Удивительно, что она уцелела после Революции.

– Короли приходят и уходят, а бизнес – всегда бизнес, миледи.

– Удобная философия, Спарафучиле. Я позднее переговорю с вами. – Она отключила связь. – Это нам подходит, Агис. Именно это нам и надо. Меняйте курс.

Мейгри держала руку на иглах, немного дрожа.

– Привяжитесь, брат. Сейчас мы совершим прыжок. Самое время помолиться, – сказала она, с улыбкой глядя на священника.

Она шутила. Но он ее понял по-другому.

– Да, миледи, – мягко ответил брат Фидель.

Возможно ль обособленно вкушать

Отраду, наслаждаться одному

Дарами всеми и счастливым быть?

Джон Мильтон. Потерянный рай

– Мне там приземлиться?

– Да, там, такие координаты дал нам Олефский, – ответил Таск.

– На склоне горы?! – возмутился Икс-Джей. – Я свалюсь оттуда!

– Сканеры показывают замечательный широкий выступ.

– Выступ! Выступ! – заверещал компьютер. – Мне нужна посадочная полоса, ровное место, длинная ровная дорожка. Мне нужны сигналы на посадку. Мне нужен авиадиспетчер!

– Ничего этого тебе не дождаться. Согласно инструкции тут только два направления – вниз и вверх. Выступ, похоже, самый широкий и гладкий на тысячи километров в округе.

– Я отказываюсь идти на посадку. Ни зачто. Не стану садиться.

– Прекрати ты, – сказал Таск. – Ну что ты упрямишься, подсчитай, сколько мы истратили топлива, облетая эту планету.

Икс-Джей замолчал, чтобы не накликать беды себе на голову.

– Ладно. Я приземлюсь. Но имей в виду, я запишу...

Посадка была чудовищной, чуть зубы себе не выбили, кости не переломали. Икс-Джей на славу постарался – они грохнулись между двумя покрытыми снегом вершинами и поцарапались о гору. От рева мотора получился снежный обвал, под которым оказался погребенным и корабль.

– Итак, – процедил Икс-Джей, когда дрожа и рыча корабль остановился, – вы счастливы?

– О да, – сказала Нола, впиваясь ногтями в руку Таска. – Мы никогда не были так счастливы!

Дайен отстегнул ремни, мрачно посмотрел на синяки на руках, пощупал ребра – не сломаны ли они. Таск, вытирая кровь с губ, потому что он прикусил язык, проклиная своенравный компьютер, тщетно пытался увидеть хоть что-нибудь в запорошенный снегом иллюминатор.

– Надо включить обогревательную аппаратуру. Икс – Джей, подбавь тепла.

– Не стану. Может, нам и удастся найти топливо на этой горе, в чем я сильно сомневаюсь, но хозяева, эти неандертальцы, заломят такую цену, что глаза на лоб полезут. Так что ни грамма лишнего топлива, теплые штаны побыстрее натягивайте, вот и согреетесь. И вообще, чем скорее вы отсюда свалите, тем лучше. Мне надо сделать кое-какой ремонт.

– Ремонт! – Таск крутанулся. – Какой ремонт? Что ты сделал с моим кораблем...

– Твоим кораблем! Твоим кораблем! – Икс-Джей потерял в мгновение ока способность общаться, тупо повторяя два слова, пока совсем не замолк.

– Выберемся наружу, увидим, – торопливо сказала Нола, застегивая на себе костюм на меховой подкладке. – Пошли. Посмотрим. Может, ничего страшного...

– Какое там, – проговорил Таск, натягивая через голову меховую куртку. – Я слышал, как что-то сломалось. По-моему, левый щит. Икс-Джей, левый щит вышел из строя?

– Больше ничего не скажу, – сказал угрожающе Икс-Джей. – Ведь это же твой корабль.

Таск пошел в кубрик.

– Пойду возьму кое-какую аппаратуру.

– Если тебе интересно, – продолжал хмуро Икс-Джей, – несколько волосатых громил собрались вокруг твоего корабля и бьют его палками.

Действительно, снаружи доносились звуки ударов по фюзеляжу.

Таск, чертыхаясь, надел перчатки и быстро двинулся к лестнице.

– Открой люк.

Икс-Джей повиновался с завидной готовностью. Люк открылся, и на голову Таска рухнула лавина снега и льда. Нола, увидя выражение лица Таска, прыснула, закрывшись руками. Дайен наклонился, копаясь в рюкзаке, а заодно пряча улыбку.

Таск, смахнув с лица снег, посмотрел вверх.

– Господи, куда мы залезли. Не представляю, как нам удастся...

Из снежной пелены возникла чья-то гигантская рука, теперь лавина снега прорвалась внутрь корабля. В люке появилось бородатое смеющееся лицо.

– Добро пожаловать на Сольгарт! – прогремел Олефский так мощно, что корабль затрясло. – Как я рад видеть вас у себя дома! Подымайтесь! Подымайтесь! Сейчас руку дам!

Медведь ухватил Таска за капюшон и тащил наемника, как ребенка.

– Это мои сыновья вас откопали, – с гордостью сказал Олефский и кивнул в сторону огромных парней, которые – кто лопатой, а кто руками – разгребали снег.

Почти ослепнув от белизны снежного шторма, который устроили темпераментные детки Олефского, Таск напряженно всматривался в свой корабль, встревоженный грохотом ударов по фюзеляжу.

– Прекратите! Хватит, спасибо!

Парни посмотрели на него из-под своих длинных волос, усмехнулись и помахали рукой. Судя по всему, они не понимали стандартный военный язык, на котором изъяснялся Таск.

– Не надо! Перестаньте! Медведь! – Таск нажал на свой механический переводчик, но пальцы в перчатках отказывались подчиняться. – Пожалуйста, скажите им, чтобы они прекратили, поблагодарите их, мы сейчас включим мотор и снег растопится. – Он вздрогнул от жуткого грохота. – Мне страшно неприятно, что им приходится беспокоиться.

– Беспокоиться? Какое там! – Медведь засмеялся, хлопнул Таска по спине, да так, что у того перехватило дыхание. – Вы наш гость. Но вы правы. Эти болваны, чего доброго, вашу посудину поломают. Кончай! Кончай! – Олефский махнул огромной лапищей в перчатке.

Юные Олефские, похоже, могли запросто поднять корабль и отряхнуть с него снег; они отступили, улыбаясь во весь рот. Таск прислонился к фюзеляжу, ловя воздух: здесь, высоко в горах, он был разреженным, а клапан кислородного баллона, висевшего у него за плечами, судя по всему, сломался. Медведь вытащил из люка Нолу.