Ловкость рук - Филипп Марголин

— Запястье — это тебе за то, что натравил на меня Карпинского. А рука — за Тиффани Стар. Я еще много чего хотела с тобой проделать, да жаль, не получится. Копы уже здесь, сейчас заберут тебя в кутузку. Так что, считай, тебе крупно повезло.

Через несколько секунд к ним подбежали Фрэнк Санторо, Стефани Робб и четверо офицеров полиции в униформе.

— Отличная работа, — сказала Робб.

— Рада стараться, — ответила Дана, снимая парик и очки. Ей порядком надоела роль Миры Блэкеншип. Затем она распахнула плащ и осмотрела костюм. Под крохотной дырочкой в блузке виднелся жилет из кевлара.

— Ты был прав, Фрэнк, — сказала Дана. — Бенедикт использовал нож тем же самым способом, каким прикончил Бродского и Стар.

— Я был просто уверен, что modus operandi[22]он не сменит.

— Рука! — прохрипел Бенедикт. — Снимите наручники! Вы сломали мне запястье!

— Ты должен был подумать хорошенько, прежде чем нападать на мисс Катлер, — нравоучительно произнес Санторо.

— Кто она такая, эта Катлер? — взвыл Бенедикт.

— Тиффани Стар знала ее под именем Лоран Паркхёрст. Ты — как Миру Блэкеншип. Но эта девушка придумала, как взять тебя с поличным, Чарли.

Дану отвезли в отделение полиции, где та дала показания. Она уже заканчивала, когда вошли Робб и Санторо.

— Молодец, Дана, отличная работа, — сказал Санторо. — Если вдруг захочешь вернуться в полицию, дам тебе рекомендации.

Катлер улыбнулась.

— Единственное, чего я сейчас хочу, так это хорошенько выспаться.

Санторо рассмеялся.

— Я тебя услышал.

И тут вдруг Дана помрачнела.

— Когда ехала сюда, до меня вдруг дошло, что все, что я сделала, было ради Кэрри Блэр. Но мы встречались с ней лишь раз, когда она изображала Марго Лоран. Какой она была?

— Жесткой, — ответил Робб. — И очень целеустремленной в работе.

— Ей нравилось сажать за решетку плохих парней, и она терпеть не могла проигрывать, — добавил Санторо.

— А какой она была вне работы?

— Ну, тут я ее почти не знала, — ответила Робб. — Выйдя замуж за Хораса Блэра, она взлетела по социальной лестнице очень высоко, стала прокурором штата. Это оттолкнуло многих людей, думаю, она была одинока. Все мы прилично зарабатываем, но даже и мечтать не можем о роскоши, в которой она жила.

— Думаю, она целиком ушла в работу, потому что чувствовала себя несчастной, — заметил Санторо. — И их брак, насколько мне известно, не задался с самого начала. Нет, конечно, я знаю об этом лишь по газетным сплетням и всяким слухам, которые распространились в офисе главного прокурора и нашем ведомстве.

— Мне ее жаль, — сказала Робб. — У этой женщины было все, о чем каждый из нас мог только мечтать — деньги, особняк, роскошные машины, — но, похоже, это не помогло сделать ее счастливой.

Дана вдруг подумала: поладила бы она с Кэрри, если б представилась такая возможность? Наверное, да, но как знать…

— Устала я, — пробормотала она. — Я вам еще нужна?

— Поезжай домой, выспись, — сказала Робб. — И еще раз спасибо тебе. Мы бы никогда не взяли Бенедикта, если б не ты.

— Запомните, — сказала Дана, — к стенке вы его еще не приперли. Бенедикт — страшно хитрая и опасная тварь. Скажите охранникам, чтобы глаз с него не спускали.

Фрэнк Санторо пытался допросить Бенедикта, когда они отъехали от стоянки перед отелем. Но и рта толком не успел раскрыть, как Бенедикт потребовал адвоката и сказал, что без него ничего говорить не будет. Детектив умолк. Арестованного доставили в ближайшую больницу, где врачи занялись его сломанным запястьем. Санторо вовсе не хотелось, чтобы Бенедикт мог предъявить полиции иск в связи с жестоким обращением.

Чарльз Бенедикт никогда не проходил теста на IQ, но было ясно: человек, сумевший сдать вступительные экзамены экстерном и с высокими оценками, наделен незаурядными умственными способностями. По дороге в больницу мысль его работала напряженно и неустанно, и по прибытии туда Бенедикт успел разработать два плана.

Чтобы план «А» смог сработать, надо было выбраться из заключения. Фокусники и иллюзионисты — настоящие эксперты по части таинственного исчезновения. Ведь удалось же Бенедикту удрать из Канзас-Сити, прихватив с собой полмиллиона долларов наркомафии, и ни мексиканцы, ни члены банды «Драконы Кунг-фу» так его и не нашли. Правда, то было много лет тому назад. Стоит только ему выбраться из тюрьмы, и он точно в воздухе растворится. В надежных местах у него были спрятаны грим, парики, документы на разные имена, а на офшорных счетах лежало достаточно денег, чтобы обеспечить себе роскошное существование до конца дней.

Имелся у него и резервный план «Б». Он может попросить включить себя в программу защиты свидетелей и выдать в обмен полиции все подробности о банде Николая Орланского. Правда, тут могли возникнуть серьезные проблемы, связанные с ущербом для здоровья, и Чарльз решил прибегнуть к нему лишь в том случае, если первый план не сработает.

В больнице Санторо надел на здоровую руку Бенедикта наручники и приковал его к кровати, детективы все время были рядом и не спускали с него глаз. Как только сбежались врачи и медсестры, Бенедикт в присутствии этих свидетелей заявил, что должен позвонить своему адвокату, и детективам ничего не оставалось, кроме как разрешить. Чарльз позвонил Маркусу Фостеру и попросил его подъехать в тюрьму. Он также шепотом назвал номер телефона своей секретарше, которая должна была впустить Фостера к нему в кабинет с тем, чтобы тот мог забрать несколько чеков, хранившихся в регистрационном журнале.

И вот арестованного доставили в тюрьму, где уже ждал Фостер. Адвокат сказал, что ему необходимо безотлагательно переговорить с задержанным, и их проводили в комнату для свиданий. Как только дверь затворили, Бенедикт подписал один чек для оплаты услуг Маркуса, затем еще один — для оплаты выхода под залог.

Бенедикт спал в камере, как вдруг в 3:30 ночи его разбудил лязг открывающейся двери. Адвокат, сонно моргая, уставился на охранника.

— Вас выпускают под залог, — сообщил он.

Чарльз сразу же воспрял духом. Через несколько минут двери темницы распахнутся и он уйдет в ночь. И еще до рассвета бесследно исчезнет.

Маркус Фостер ждал его в приемной. Бенедикт поблагодарил адвоката за то, что тот действовал так быстро. Оба они вышли из тюрьмы в прохладную ясную ночь, и Чарльз поднял голову и взглянул на звезды. Потом улыбнулся и глубоко вздохнул. Свобода — это просто прекрасно!

— Можешь меня подвезти? — спросил он адвоката. — А то они забрали мою машину.