Сумеречный мир - Ольга Гусейнова

– Прости, не выслушал тогда… до конца.

Я всхлипнула от радости и облегчения и, улыбнувшись, шепнула:

– Спасибо, что понял меня.

Обхватила его огромную ладонь и благодарно пожала. Егор легонько сжал мои пальцы и, будучи самим собой, строго предупредил:

– Но чтобы больше подобного не повторялось, ты очень рисковала.

Потом, не слушая моих оправданий, повернулся лицом к Стене, невольно морщась от неприятных ощущений, которые та доставляет серым. Посмотрев на папу, я несколько раз произнесла: «Егор». Отец понял, повторил, неуверенно улыбнулся моему мужчине. Хмурый крепко прижал меня спиной к своей груди, так, словно укрыл от невзгод. Положил подбородок на мою макушку и, выставив большие сильные руки перед нами, начал жестикулировать родителям. Сначала указал на меня и сжал кулак – мол, это я. Затем указал на себя второй рукой, накрыл ладонью «меня» – защитил. Отец понял, что «сказал» Егор, улыбнулся и расслабился, прижав к себе жену, мою маму.

Взяв за руку моего защитника и постояв еще минутку, я повернулась к нему и с шальной улыбкой попросила: «Покажи им кто ты!», благо призраки не мешали.

Снова удивив меня, Егор понятливо хмыкнул и ушел в кусты.

Когда мама и папа увидели появившегося из темноты огромного ягуара, ткнувшего меня мощным лбом в бедро, побледнели и схватились за руки. Снова восхитившись прекрасным зверем, я положила ладонь на его широкую голову и погладила. Блестящий черный мех с коричневыми разводами и пятнами оказался на удивление гладким сверху, а вот стоило пальцами зарыться – жестковатым.

Ягуар, грациозно ступая мощными лапами, обошел меня по кругу, ласково касаясь шикарным хвостом, и улегся у моих ног так, чтобы я оказалась в плену его лап и огромного мускулистого тела. Склонил на бок голову, открыв пасть и высунув кончик языка, снисходительно посмотрел на ошеломленных родителей. Я же всеми фибрами души ощущала, как он наслаждается произведенным эффектом. Ну мальчишка прям.

Присев рядом, я с удовольствием первооткрывателя зарылась в его мех пальцами и начала массировать холку. На лицах родителей отразилась тревога: наверняка посчитали, что рядом с большим животным их дочь выглядит маленькой, хрупкой и уязвимой. Остается надеяться – не жалкой. Чтобы окончательно убедить их, что ягуар для меня не опасен и вреда не причинит, я бесстрашно залезла ему на спину, обняв за мощную шею.

Сначала зверь обалдел от моей наглости, мрявкнул гневно, начиная вставать, но я посильнее вцепилась в мех на шее и поудобнее перехватила ногами. Толстым длинным хвостом ягуар начал раздраженно молотить по земле, поднимая пыль и опавшие листья.

Я ринулась чесать «котика» за прижатыми к голове ушками, при этом не забывая улыбаться родителям. И моя трусишка-рысь в кои-то веки решилась помочь. Даже сама на мгновение удивленно вытаращилась, когда откуда-то изнутри поперло знакомое заискивающее урчание. И громко – наверное, вся улица услышала…

Мой ягуар перестал сопротивляться, осторожно поднялся, чтобы не сбросить меня со спины, с укоризной блеснув желтыми глазюками, и терпеливо ждал дальнейших выкрутасов «котеночка». Прижавшись лицом между его лопаток, я благодарно потерлась о гладкий мех, продолжая урчать. Затем слезла с неудобного «транспортного средства» и посмотрела на Стену. И расстроилась – смеющихся родителей скрыла непроницаемая муть. Все, хорошего понемножку.

Рысь замолкла, а я печально вздохнула и всхлипнула. В этот момент меня обнял обнаженный Егор, прижал к голой груди, успокаивая:

– Только сырость не разводи, скоро снова увидитесь…

Обняла его за торс, уткнувшись в грудь лбом, а потом до меня дошло, где мы стоим, причем как стоим и особенно – в каком виде мой кот. Поэтому спешно предложила:

– Лучше оденься, а то не май месяц… и могут найтись зрители…

– Мне не жалко, пусть смотрят, – нахально ответил Егор.

Я скрипнула зубами: мне-то как раз очень жалко. Да и голый мужчина у Стены – дополнительное внимание к месту ежемесячных встреч с родными. Вдруг его здесь поклонницы начнут караулить. Нет уж!

Пока я делилась своими соображениями, он одевался, втихомолку самодовольно скалясь: понял, что я ревнивая.

Завязав шнурки на дорогущих стильных ботинках, Егор повел плечами, поправив пиджак. Затем, подхватив меня под локоток, быстро пошел к дороге.

– Мы куда-то торопимся? – спросила я, едва поспевая, и, вспомнив один немаловажный факт, заподозрила: – А откуда ты узнал, где меня искать?

И тут мы вышли из зарослей прямо к черной машине, возле которой, привалившись к капоту, стоял Глеб, сложив руки на груди. В ответе я уже не нуждалась, но, тем не менее, получила его:

– Наивно думать, что из особняка можно сбежать, и об этом никто не узнает, – спокойно, без негатива просветил Егор.

Ну не буду же я повторять, что именно так и думала, тем более уже услышала, но на миг удрученно закатила глаза, выдав себя.

Хмурый заметил и покачал головой:

– До Стены ты дошла без проблем благодаря Глебу. Заинтересовался он, куда ты направилась. А когда определил куда, связался со мной.

Сразу вспомнила зловещий волчий вой, отогнавший стаю, – Глеб следовал за мной всю дорогу. Надо больше доверять своим инстинктам, а я все на страх списывала и мнительность. Э-эх, недотепа. Котеночек.

Подойдя к машине, поблагодарила волка:

– Спасибо, что проводил…

Глеб фыркнул недовольно и поглядел на Егора. Тот пожал мощными плечами, сообщил:

– Познакомился с ее родителями.

– И пообещал заботиться обо мне, – даже не знаю, зачем добавила.

Глеб приподнял брови, снова посмотрев на друга, но уже насмешливо.

Егор скрипнул клыками, но подтвердил:

– Да, пообещал. А свое слово я держу всегда.

Я хмыкнула с горечью:

– Такие обещания родственникам женщины нужно давать, если жениться на ней надумал, а не разбрасываться словами… когда… это лишь временно. А то проблематично будет слово-то держать.

Глеб вновь фыркнул и сел за руль. А мы сверлили друг друга взглядами: я – с вызовом, он – со злостью.

– У меня с обещанием проблем не возникнет, поверь, – прохрипел он. Видимо, от сильных эмоций поврежденное горло подвело. – Ничего временного я тебе не предлагал.

– И постоянного тоже… – тихо, горько парировала я. А потом опомнилась: снова давлю, как ребенок, обижаюсь на взрослых за то, что не разрешают все и сразу. Скривилась, злясь на себя, и поспешила извиниться: – Прости, пожалуйста. Спасибо тебе большое за родителей. Они столько натерпелись…

Он помолчал, разглядывая меня, и неожиданно предложил:

– Не хочешь обратно прогуляться со мной пешком?

Я ушам своим не поверила – ночь сюрпризов, не иначе, – и уточнила: