Будь моей судьбой - Алина Лис

Раум кивнул. В его глазах Дженни прочла обреченность и страх. Словно он смирился с тем, что может случиться, но по-прежнему страшился этого.

- Скажи, что мне нужно делать, чтобы отдать больше?

- Я не знаю… делай то, чего самой хочется.

Дженни тихонько фыркнула. Вот уж инструкция на все случаи жизни.

А потом обняла его за шею, прижавшись щекой к щеке. Вдохнула родной запах, чувствуя, как в душе поднимается нежность, тревога, забота, желание спасти и защитить своего мужчину.

- Да, - выдохнул он ей на ухо. - Вот так! Все правильно…

Она снова зарылась пальцами в белые пряди, коснулась губами нервно бьющейся жилки на шее. Робкая ласка без малейшего эротического подтекста. Погладила плечи, грудь, спину, снова ужаснувшись как он исхудал. Ребра просто выпирают.

- Ты что - вообще не ел эти две недели?

- Ел. Пару раз.

- Пару раз! - на этот раз она еле удержалась, чтобы не стукнуть упрямого идиота.

- Не хотелось, - Раум слабо улыбнулся и коснулся губами ее губ.

- Дурак!

- Еще какой.

- А твои раны… - ее пальцы замерли над искалеченной рукой. Запекшиеся кровавые отметины от клыков напоминали такие же на ее левой руке, только выглядели куда страшнее.

- Это волк наверху оставил. Не бойся, детка, я с ним разобрался.

- Я не его боюсь.

- За меня тем более не бойся. Заживет.

- А Мактулл?! - только сейчас она вспомнила о чокнутом докторе. И еле удержалась,чтобы не вскочить, представив, как зловещий маньяк спускается в подвал, чтобы прервать их идиллию.

- Кажется, я его покалечил, когда услышал твой зов.

- Надо все-таки вызвать полицию, - пробормотала она, уткнувшись носом в его шею. - И тебе на полу, наверное, неудобно. Тем более без одежды…

- Мне замечательно, - заверил ее демон. - Ты рядом.

Его здоровая рука осторожно скользнула под блузку, легла между лопатками.

- Только не говори, что я должна прямо сейчас заняться с тобой целебным сексом, - с притворным неудовольствием проворчала девушка.

При виде знакомой похабно-кошачьей ухмылки на его лице в душе поднялась теплая волна.

- Это было бы неплохо. Но я не уверен, что смогу. Этот волчара-переросток сломал мне руку.

- Я думала ты это не руками делаешь.

- Вот пошлячка! А была такая милая скромная девочка…

- От тебя набралась, - она собиралась легонько чмокнуть демона, но рука на спине неожиданно напряглась, не пуская. И поцелуй из почти невинного превратился в глубокий и чувственный. Такой, что дыхание захватывает.

- Ну вот: другое дело, - удовлетворенно отметил демон, отрываясь от ее губ. - Дженни-сладкая-конфетка.

- Знаешь, не очень-то приятно ощущать себя едой.

- Ты не еда, - он легонько коснулся губами ее лба, потом поцеловал в прикрытые глаза. - Ты гораздо, гораздо большее, Джен. Ты - все. Я настолько в тебя влип, что не знаю как жить, если тебя нет рядом.

Дженни замерла, впитывая эти слова - душой, сердцем, всем существом. Если бы она могла, она бы остановила время, чтобы пережить этот момент снова. И снова. И снова.

К горлу подкатил комок, и пришлось несколько раз моргнуть, прогоняя непрошенные слезы. Это было… слишком хорошо. Так хорошо, как просто не бывает.

Раум расплылся в блаженной улыбке, которая, наверное, полностью копировала сейчас ее выражение лица.

- Да-а-а… Да, детка!

- Ты чувствуешь мои эмоции? - осенило Дженни.

Вот и разгадка его сверхъестественной проницательности. Не зря ей иногда казалось, что Раум читает ее мысли.

Наверное, в другой ситуации Дженни бы адски разозлилась, почувствовала себя обманутой и беззащитной перед демоном. Но сейчас, после только что прозвучавшего признания ею владело столько любви и нежности к Рауму, что на злость и обиду просто не осталось места.

- Чувствую. Впитываю. Кормлю ими свою истинную форму. Люби меня, Джен. Мне очень нужно, чтобы ты меня любила…

- Куда я денусь, - пробормотала она, обнимая демона за шею. - Ты же моя пара.

- Подпишите вот здесь и здесь, - сказал полицейский. Дженни потянулась было к перу, но Раум с сердитым возгласом: “А ну стоять!” отобрал у нее листок.

- Все в порядке, можно, - разрешил он, пробежав взглядом показания. - Запомни, детка: никогда и ничего не подписывай без консультации с юристом. Или со мной.

Дженни ответила ему усталой улыбкой. Хоть благодаря демону допрос и сократился до чисто формального десятиминутного, она все равно ощущала себя измученной. Все, что случилось до: побег, схватка с мономорфом, падение на самое дно отчаяния и признание Раума слились в безумный калейдоскоп.

А вот все, что было потом, она помнила просто отлично. Мгновения покоя, безвременья и удивительной близости, когда они лежали в объятиях на полу камеры, целовались и говорили какие-то глупости. Дженни казалось, что она чувствует, как дрожат тонкие нити, связывавшие Раума и его демона. И она сжимала его в объятиях, раскрывалась душой, пытаясь отдать ему больше, как можно больше.

Мелькнула неприятная мысль - не повредит ли это малышу, но девушка отбросила ее в сторону. Она сильная, она шаман, значит, должна справиться. Ее хватит на двоих.

- Все, детка, - скомандовал Раум. - Все, хватит я сказал! Достаточно.

- Ничего не хватит.

- Упрямая маленькая дурочка, - он поцеловал ее в нос. - Все, Джен. Можно меня отпустить, не умру.

- Но я хочу тебя обнимать.

В этот момент Лиза на кровати повернулась и захрапела. Демон вздрогнул, попытался опереться на сломанную руку и вскочить и застонал от боли.

- Твою ж мать! Кто здесь?

- Это Лиза, - Дженни встала и потянула его наверх, заставляя подняться. - Она тоже пленница Мактулла.

- Мда… неловко вышло, - со смешком сказал демон, разглядываю спящую. - Особенно если бы я действительно начал к тебе приставать.

- А ты мог?

- Мог. Секс - самый простой и быстрый способ получить энергию. Пошли, детка, - он потянул ее прочь из камеры. - Надо посмотреть, что там с калечным маньяком, найти мне одежду и вызвать полицию.

Со вторым и третьим пунктом не возникло никаких проблем - костюм Раум позаимствовал из гардероба доктора, а полицию вызвал через стационарный терминал в кабинете. А вот с первым…

Мактулл сбежал. Там, куда его отбросил удар демона, виднелись следы крови, тянувшиеся в сторону тумбочки. Вываленные у распахнутой дверцы медикаменты говорили сами за себя.