Меч дьявола - Мэттью Хаффи

Сканду нравился Беобранд. Старого воина восхитила та смелость, с которой Беобранд вел себя в зале во время разговора с королем. А для Асеннана оказалось даже полезно то, что кто-то дал ему достойный отпор: пусть не зарывается. Беобранд, похоже, был славным малым и горел желанием наладить хорошие отношения с другими воинами. Сканд считал себя способным разбираться в людях, и Беобранд показался ему человеком чести. У него, конечно, имелась и своя темная сторона, но у кого нет секретов? У Сканда было такое чувство, что Бог одарил его своей милостью, когда прислал в Гефрин Беобранда.

Сканд поднял взгляд и посмотрел на линию горизонта. Он не ожидал увидеть при этом ничего необычного. Во всех окрестностях Гефрина были расставлены наблюдатели, и, кроме того, он отправил своих людей следить за войском Кадваллона, а потому внезапное нападение представлялось маловероятным. Тем не менее Сканд ловил себя на том, что поглядывает на юг все чаще и чаще.

Скоро должна состояться битва. Это было так же верно, как то, что от костра поднимается дым. Сканд уже почти чувствовал ее запах. Когда случится эта битва и где именно – этого он не знал. Но она точно состоится.

Ходили разные слухи. Новости приносили в Гефрин воины, которые собирались под знамя Энфрита. Кадваллон продолжал наращивать на юге свои силы, но пока что не выказывал намерения напасть на Энфрита. По всей стране бродили группы воинов, нападающих на путников. Воины эти остались без земель и без господина после поражения в битве, состоявшейся в Элмете, и многие из них решили прийти в Гефрин. Сканд встречал их с радостью. Ему и королю сейчас было нужно собрать у себя как можно больше воинов, а потому Сканд не донимал вновь прибывших расспросами, но, тем не менее, он решил держать их в стороне от короля и Большого дворца, а потому размещал прибывающих в находящемся на окраине города загоне для скота. Было вполне возможно, что одного из этих новых воинов могли подослать сюда враги Берниции, чтобы убить короля. Сканд не смог уговорить Энфрита прислушаться к голосу здравого смысла и укрыться в крепости Беббанбург, но зато делал все для того, чтобы королю кто-нибудь не всадил ночью кинжал в живот или спину.

Увеличивающееся число воинов было хорошим признаком для Берниции, но держать их всех очень долго в Гефрине не представлялось возможным. Съестные припасы в этом городе таяли, а потому вскоре пришлось бы выступить в поход, чтобы набрать продовольствия на фермах и в королевских усадьбах. «Может, мне при этом все-таки удастся убедить Энфрита отступить в Беббанбург», – подумал Сканд. Он решил, что побеседует с Фуголом относительно кое-каких цифр, чтобы можно было поговорить с королем, имея серьезные аргументы. Если войско в ближайшее время не отправится всем своим составом в поход на Кадваллона, то его придется разделить на более мелкие отряды, потому что прокормить в одном месте такую ораву скоро станет попросту невозможно.

Король собирался призвать всех альдерманов в Гефрин, чтобы они поклялись в верности ему, Энфриту. Те земли, в которых отсутствуют альдерманы, будут переданы его самым верным танам. Воины, прибывшие в Гефрин, чтобы найти господина, будут распределены между альдерманами королевства.

Это были вроде бы хорошие планы, но Сканд осознавал, что король уж слишком торопится. Еще не пришло время затевать разговоры о дележе земель. Сначала нужно было пройти через период сражений и смертей. Землю нельзя раздавать, пока за нее не заплачено человеческой кровью.

И Сканд был уверен, что очень быстро приближается тот день, когда земля потребует своей дани в виде крови.

* * *

– На что ты там таращишься, юноша? – спросила Суннива. Она, наклонившись, расстилала на теплой траве свой самый старый плащ. Оглянувшись и посмотрев на Беобранда, она увидела, что он, стоя сзади, рассматривает ее, разинув рот. – Если ты не закроешь рот, в него залетит муха!

Беобранд, смутившись, поспешно закрыл рот. Он очень часто смущался, когда находился рядом с Суннивой. Она была такой красивой и остроумной, что частенько заставляла его чувствовать себя глупым и неуклюжим. Он понимал, что это получается у нее случайно, и она ничем не показывала, что думает о нем плохо, и все же у него невольно возникало ощущение, что он ее недостоин.

Суннива присела на плащ и разгладила его рядом с собой.

– Так на что же ты таращился? – снова спросила она, лукаво улыбаясь.

Беобранд присел на плащ.

– Я просто смотрел на тебя, – пробормотал он.

– А-а. И тебе понравилось то, что ты видел? – спросила она с игривым видом.

– Да, конечно.

– Я такая же красивая, как та пастушка, на которую ты засматривался по пути сюда?

Беобранд не понимал, о чем она говорит. По пути на этот луг они и в самом деле прошли мимо стада овец, но он не видел никакой пастушки. Заметив затем озорные огоньки в глазах Суннивы, он понял, что она просто его дразнит.

– Ну, ты, в общем-то, неплоха, но та пастушка была прямо-таки богиня.

Он попытался сделать свое лицо серьезным, но не смог, и они оба прыснули со смеху.

Суннива чувствовала себя прекрасно. Этот молодой человек воплощал в себе все, что ей хотелось бы найти в муже. Он был сильным и смелым, однако также нежным и задумчивым.

Она наклонилась вперед, положила ладонь на его бедро и легонько поцеловала его в губы. Он вздрогнул и ответил на ее поцелуй. Суннива осознавала, что обладает над ним определенной властью, и ей очень нравилось то, что он никогда не пытался овладеть ею. Он всегда отвечал на ее ласки, но она чувствовала, что он старается сдерживаться и не давать волю своей страсти. Это ее только еще больше возбуждало.

В последние несколько недель они встречались постоянно. Во время этих встреч они все чаще прикасались друг к другу, и их прикосновения становились все более страстными. И наконец Суннива решила, что в этот день она ему отдастся.

Странг сказал ей три дня назад, что пойдет за древесным углем, и попросил ее сопровождать его. Она дождалась ночи, после которой они должны были отправиться в путь, и сделала вид, что у нее начались месячные. Она точно знала, что отец не помнит, когда у нее были прошлые месячные, и после того как она сказала, что у нее начались спазмы в животе и что ей хотелось бы остаться дома, он не стал спорить. У нее при этом мелькнула мысль, что ее мама запросто раскусила бы такую уловку.

Когда отец покинул Гефрин, она отправилась в уединенное место на реке и искупалась. Затем надела свое любимое платье. Оно было синего цвета, с белой вышивкой по краям. Они с матерью сшили это платье вместе.

Суннива наполнила корзину едой: немного сыра, кусок ветчины, хлеб, – положила поверх всего этого свернутый старый плащ и пошла искать Беобранда.

Когда она разыскала его, он упражнялся с оружием вместе с другими воинами. При этом он был обнажен до пояса, и его мускулистый торс поблескивал от пота. Беобранд с легкостью орудовал своим красивым мечом, то нанося колющий или рубящий удар, то парируя удар противника. Клинок меча блестел на ярком солнце серебром – как рыба, стремительно проплывающая в прозрачной реке по мелководью. Суннива понаблюдала за тем, как Беобранд теснил противника, перемещаясь проворно и ловко. Он явно превосходил партнера в мастерстве, хотя тот был на несколько лет старше. В конце концов противник Беобранда споткнулся и шлепнулся навзничь на пыльную землю. Беобранд тут же встал прямо над ним и приставил кончик меча к его горлу.