Пешка в большой игре - Владимир Сухинин

Он выдул всю кружку, закашлялся, а я сунул ему под нос огурчик, мол, занюхай, брат, легче будет, и, не дав ему закусить, забрал его, аппетитно захрустев.

— Ну вот, теперь мы можем выпить и закусить, — сказал радостно я и разлил по кружкам самогон. — У глендара родители есть? — спросил я.

— Умерли, — отдышавшись, ответил он.

— Жаль, хорошие глендары были, помянем, — и опять налил по полной.

Пришедший на замену Данавару гленд побледнел, хотя до этого его рожа стала красной, как помидор. Он замялся, а я вскинул на него подозрительный взгляд:

— Ты что, не уважаешь папу нашего глендара?

Мы помянули папу, и второй гленд оказался под столом.

Да что же такое, возмутился я, всего две кружки, и гленд готов.

— Слабаки! — заорал я во все горло.

Второй советник беспомощно огляделся и, не увидев никого, пошел сам к столу. Человек выпил уже достаточно и скоро свалится, решил он.

— А вот и следующий! — обрадовался я. — Здорово, гленд, тебе штрафная, — и, налив кружку, подал ему.

Третий собутыльник огладил бороду, выдохнул и выпил всю кружку. С удовольствием крякнул и закусил грибочком. Силен, мысленно подивился я. И снова разлил.

— У вас тут все какие-то слабые, не успели чуток принять, по кружечке, сразу падают под стол, даже поговорить не с кем. А что за застолье без разговоров? Это пустая трата времени, — сказал я. — Давай выпьем за настоящих мужиков, кто не под каблуком у бабы, кто Отчизну свою защищает и глендара не посрамит. Ты не посрамишь своего глендара? — спросил я моего застольного гостя.

Того уже торкнуло, глазки посоловели, и он решительно ответил: «Не посмарлю». Мы ударили кружками и выпили. «Молодец! Хорошо держится», — подумал я и закусил поросенком. Гленд некоторое время посидел и упал мордой в тарелку с рыбой.

Ну вот, еще один неразговорчивый. Я огляделся и увидел стоящего в стороне прислужку.

— Ты гленд или гном? — спросил я.

— Я гном, — испуганно ответил он.

— А где гленды? Позови кого-нибудь, а то выпить и поговорить не с кем.

Глава клана шел по замку, в обеденный зал, проходя мимо малой залы, он увидел толпу слуг, толкающих друг друга в дверях.

— Что там происходит? — недовольно спросил он и уставился на замерших слуг.

— Там человек требует кого-нибудь с ним выпить, — нерешительно ответил один из них.

— Ну так позовите какого-нибудь гленда. Второго советника, например, пусть напоит гостя, — сказал глендар и захохотал от своей шутки. Начальника личной стражи перепить мог только сам глендар.

— Он уже там, но валяется под столом пьяный, — ответил тот же слуга.

— Пьяный? А человек? — Глава клана был сильно удивлен, что кто-то смог перепить второго советника. Это было немыслимо!

— А человек трезвый и кричит: «Я требую продолжения банкета».

— А ну, разойдись! — На слуг как таран пошел глава клана, ему, глендару клана Четвертых ворот, был брошен вызов. И кто это сделал? Человек!

В зал вошел статный гленд, широкоплечий и высокий, почти как я.

— О, друг, наконец-то! Ты составишь мне компанию, а то поговорить и добро выпить не с кем. Все, кто приходили, слабаками оказались, пару рюмочек выпили и потерялись.

Я изображал подвыпившего и нес всякую чепуху. Гленд уселся, побуравил меня глазами, пнул ногой чье-то бесчувственное тело и сказал:

— Я глендар Грендар. Слуги говорят, ты, человек, перепил моих глендов?

— А что их перепивать? Настоящего застолья в жизни не видели, мы ни поговорить не успели, ни песни попеть. Срамота!

Глендар кивнул слуге, и ему налили самогонку в стаканчик. Я себе налил в пивную кружку и посмотрел с усмешкой на главу клана. Тот побагровел и сам перелил из стаканчика в кружку, дополнил и поднял:

— За что пьем, человек?

— За радушного хозяина, самого великого глендара из всех подворотен.

— Ворот, — поправил меня польщенный здоровяк, и мы опрокинули кружки. Спаивать местного хозяина было опасно, это тебе не гленды, это почти царь в своем клане, и урону своей чести он не простит.

— Хорошо тут у тебя, хозяин, — вздохнул я. — Всего полно, но почему для нас женщины не танцуют? Вот у нашего герцога, по-вашему глендара, всегда девушки танцевали. Сидишь, ешь-пьешь и наслаждаешься.

— Я знаю, что такое герцог, хуман, — произнес глава. — Это необразованные гномы думают, что на свете есть только мы и темные дзирды. — Он еще попытался просверлить мне дырку взглядом, а потом засмеялся. — Ты прав, это было бы интересно. — Он хлопнул в ладоши и, когда появился слуга, велел: — Гоните сюда дочерей глендов, каких найдете, и пусть для нас с гостем потанцуют.

— Уважаю твою решительность, — одобрительно сказал я, — в тебе чувствуется настоящий правитель, не меньше короля.

— Это крамольные речи, хуман, — остановил он меня, но морда его, раскрасневшаяся от выпитого, лучилась от удовольствия. — Ты странный человек. Но понимающий. Думаю, мы найдем общий язык, позволяю тебе называть меня просто Грендар, когда мы одни.

— Тогда выпьем за понимание, оно много значит среди настоящих мужчин. — И мы выдули еще по кружке.

Пока ждали девушек, у нас состоялся разговор.

— Вот тебя как зовут, человек? — спросил Грендар.

— Ирридар, — уплетая за обе щеки, ответил я. — Приятно познакомиться.

— Ирридар, ты передашь нам свои знания магии? — вкрадчиво спросил глендар и остро посмотрел мне прямо в глаза. Я не отвел взгляда и честно ответил:

— Не вопрос, Грендар, скажи, кого учить, и я все сделаю.

Он просиял и проговорил:

— Вот это, я понимаю, взаимопонимание. Только ты на трезвую голову вспомнишь о своем обещании? — Он сомневался, хорошо понимая, что трезвый и пьяный — это два разных человека.

— Я еще не пьян, Грендар, чтобы забывать о обещании. Хочешь, тебя научу? — спросил я.

— Меня не надо, я магией не владею. Моих хиртрагов научи.

— Мужик сказал — мужик сделал, лишь бы они смогли учиться, — ответил я. Передать знания я мог, но вот в то, что они смогут применить их, не верил. Совсем другой подход у них к магии.

Подошли смущенные девушки и, толкаясь, выстроились у стола.

— А где музыка и музыканты? — спросил я. — Они что, без музыки танцевать будут?

Глендар задумался:

— У меня есть только военный оркестр с дудками и барабанами.

— Давай их сюда! — радостно закричал я, банкет продолжался. — А чтобы девушки не стеснялись, им надо налить по стаканчику.

Глендар удивленно воззрился на меня: