Нагадали мне суженого - Наталья Андреева

– Это была шутка. Вы же смеетесь. Я как-то пришла к ней в гости и увидела, что аспирин лежит в большом прозрачном пузырьке с наклейкой «Витамины». Она еще поделилась рецептом солений. А я сказала ее мужу, что банки обязательно взлетят. С аспирином солить вредно, но им это не докажешь. Я просто заботилась об их здоровье. На что он ответил, что я плохая хозяйка, училась бы у его жены.

– И вы решили заняться профилактикой раковых заболеваний. Забавно. А если серьезно…

– Что со мной?

– Наши родители, дабы поберечь нас, не всегда рассказывают правду о нашем здоровье. Зачем лишний раз тревожить, если все прошло? А болезнь могли и не вылечить, а просто загнали внутрь.

– И чем же я больна?

– Когда вы были совсем маленькой девочкой, с вами произошел пренеприятный случай. Мама дала вам деньги на мороженое, но в магазине вы встретили нищенку. Вы очень добрая и всегда такой были. Пожалев нищенку, вы отдали ей все свои деньги. Дома мама принялась вас ругать и даже взялась за ремень. Впервые в жизни. «Да у нее денег больше, чем у нас всех, вместе взятых! – кричала она. – А ты дурочка!» И вы решили проверить ее слова. Вы стали следить за Пионихой, так, кажется, звали эту нищенку?

Я кивнула.

– Вы хотели узнать, куда старуха дела ваши деньги. И однажды она забыла закрыть дверь в свою квартиру, когда ее позвала соседка в очередной раз отдать что-то из рухляди. И вы, поскольку были храброй девочкой и крайне любопытной, шмыгнули в квартиру. Дальше началось интересное. Старуха вернулась, тщательно заперла за собой дверь и достала из-под рваной юбки связку ключей. А за зеркалом оказалась дверца. Нищенка вытащила оттуда шкатулку и стала перебирать золотые кольца и серьги. Камни засверкали. А вы вообразили, что Пиониха убивает людей и снимает все это с отрубленных рук. Иначе откуда у нее это богатство? В советские-то времена? И вы отчаянно закричали. Неизвестно, кто больше испугался. Грязная лохматая старуха пошла на вас. Вы, визжа, кинулись к двери и каким-то чудом открыли замок. В состоянии шока у человека появляется неведомая сила. Вы почти без памяти добежали до маминой работы и там упали без чувств. Видимо, начались судороги. Перепуганная мать вызвала «Скорую». Очнулись вы в больнице и ничего не помнили из того, что случилось. Сработал защитный механизм, и память поставила мощный блок между вами и прошлым. Но воспоминания эти не могли исчезнуть без следа, поскольку они были слишком яркими. Какое-то время вы даже заикались, помните?

– Честно признаться, нет, – покачала головой я.

– А вот под гипнозом вы опять стали заикаться. Это детское воспоминание крепко в вас сидит, Анфиса. И вот вы приходите в музей и видите на картине ключи. Те самые. Срабатывает рефлекс: раз ключи и прочие вещи из квартиры старухи оказались в руках художника, значит, страшная нищенка умерла. Она бы не рассталась с ключами, пока была жива, и никому бы их не показала. Вы думали о трупе старухи, когда смотрели на картину, а вовсе не о… как там его?

– Зима.

– Никаких видений у вас не было, Анфиса. Вы просто вспомнили. И квартиру, у которой не один день караулили старуху, и зеркало. И сейф. И то, что в нем лежит.

– Как просто. Значит, я не сумасшедшая?

– Нет. Это лишь последствия психической травмы, нанесенной вам в раннем детстве.

– И не ясновидящая?

– Нет. – Он улыбнулся. – У вас просто чрезмерно развита интуиция и логическое мышление. Что само по себе неплохо. Человек, обладающий такими качествами, вряд ли сойдет с ума. А со всем остальным успешно можно бороться.

– Замечательно! Сколько я вам должна?..

* * *

…Я летела, как на крыльях. Понятно, почему на лестничной клетке мне стало плохо! И почему я не беременею. Причиной моей болезни стал сильный испуг. Ах, мама, мама, если бы ты мне сказала раньше!

Когда зазвонил телефон, я даже не думала о том, кто бы это мог быть. Конец ясновидению!

– Аня, говорят, ты в Москве? – раздался в трубке голос Аксенкина.

– Сегодня уезжаю.

– Вместе поедем. Потому что я тоже в Москве. Но сначала обтяпаем одно дельце.

– Что, Емеля возвращается из-за границы?

– Ты прямо видишь ситуацию насквозь! – восхитился Аксенкин. – Вот что значит дар!

Я не стала его разубеждать.

Встретились мы в аэропорту, причем Аксенкин был не один, а с двумя похожими на размороженные холодильники охранниками.

– Ты будешь его пытать? – испугалась я.

Аксенкин нахмурился.

– Откуда ты узнал номер рейса, Нил?

– Для людей с моими деньгами, девочка, никаких тайн не существует, – вздохнул он. – В городе говорят, что ты отправилась покупать свадебное платье. А есть смысл?

– Хочешь сказать, что флердоранж положен лишь девственницам?

– Значит, это правда?

– Да, я приехала за покупками.

Зачем говорить Аксенкину, что я решила прикупить мозги? Он и так считает меня умной.

– Я хотел тебе сказать…

– Нил Стратонович, садится!

– Если вы его упустите – убью!

Ну зачем ему эти бриллианты? Он и так миллионер, причем долларовый. У человека, видно, неизлечимая болезнь: если есть способ разжиться деньгами, он их не упустит.

Маковкина мы ждали долго. Очень долго. Аксенкин даже начал орать на охранников:

– Упустили, суки! Я вам головы откручу и засолю их в бочке с огурцами!

Те только сопели, ни слова не говоря в свое оправдание. Потому что работу свою они знали. Как только Емеля появился в зоне прилета, его крепко взяли под руки. Вместе с чемоданом. Он, Емеля, а не чемодан, стал вырываться:

– Погодите! Где моя девушка?! Я ее потерял! Эльвира, где ты? Эльвира! Эля!

Мы все поискали Эльвиру.

– Как она выглядит? – деловито спросил Аксенкин.

– Как фотомодель!

– Брюнетка, блондинка?

– Блондинка, конечно! Во-от с такими ногами! – Емеля ладонью провел по своей могучей груди. Хотел, наверное, сказать, что ноги у Эльвиры растут прямо от подмышек, это и есть две ее главные достопримечательности, размер бюста и длина ног. Мне стало немного обидно за свои ноги.

Емеля, похоже, начал искать свою Эльвиру еще во время получения багажа, потому и задержался. Выцепил он только чемодан, а девушка исчезла. Мы ее тоже не нашли.

– Поговорить надо, – хмуро сказал Аксенкин.

Разговаривали мы в машине. Маковкин не стал отпираться, как только я рассказала ему все. И о том, как он ухаживал за больной старухой в надежде получить наследство, как проворонил ее кончину, укатив в Геленджик, а главное, о том, как они поспорили из-за клада с А. Зимой. Емеля был потрясен. Я сразу поняла, что убийца – человек недалекий, раз он не смог обвести художника вокруг пальца. Куда уж ему обмануть меня!