Тело Угрозы - Владимир Михайлов

– Бог мой! Господи, Господи!..

– Что вас так смутило, господин главный редактор?

– Да вы же… Вы же ничего не знаете! Совершенно не в курсе! Боже мой!

Тут президент почувствовал, что пропустил удар. Такой, что может считать себя в нокдауне. И счет пошел. Шесть… семь… восемь. Пора подняться и клинчевать. Не то последует удар еще похуже.

– Вы так полагаете? Не стану терять времени, чтобы разубедить вас. Лучше сделаем так: обменяемся информацией. Вы откроете, что известно вам, я сделаю то же самое. Не вижу другого пути. Согласны?

По выражению глаз Панкратова президент понял: журналист остается при своем мнении, понимает, что попал в яблочко, что информации у президента на самом деле – ноль. Но предложенные правила игры примет, хотя потребует за это отступного, и, как ни обидно, придется уступить: проигравший платит – это правило лежит в основе любой игры.

– Хорошо, господин президент. Раз уж представился случай доказать вам, что мы не утаиваем информации ни от кого… Тут у меня кое-что записано – посмотрите, а потом, если будут вопросы, я попытаюсь дополнить.

И он вынул из бокового кармана и протянул президенту довольно объемистый конверт.

Тот сразу вскрыл его, развернул листки и принялся за чтение.

Гридень, как мы знаем, к Кудлатому относился без особой симпатии – по многим причинам.

Со своей стороны, и Федор Петрович Кудлатый тоже, можно сказать, отвечал Гридню взаимностью – хотя, может быть, магнат занимал в мыслях Кудряша несколько меньше места. Просто время от времени авторитету приходило в голову, что Гридня он обходит не менее, чем на корпус: если и в самом деле что-то этакое стрясется – Гридню некуда будет укрыться, и придется ему просить убежища у Кудлатого; и вот тут-то можно будет раздеть и разуть богатея – оставив его разве что в носках; и разденется Гридень как миленький – потому что жизнь все-таки дороже. Всякий раз Кудряш усмехался этой очень приятной мысли, но не более того – потому что других поводов для размышлений у него хватало, причем куда более серьезных, чем это предвкушение будущего торжества.

Нет, это не значит, разумеется, что Гридень со всеми его делами как-то выпал из сферы внимания Федора Петровича; отнюдь. Информация о его делах продолжала поступать ежедневно. Но в ней не обнаруживалось ничего такого, что заставляло бы уделить магнату больше внимания, чем он получал до сих пор.

Другие дела оказывались куда важнее, и – главное – представлялись они намного более срочными. До сих пор пока еще не удавалось наладить регулярного поступления данных о пресловутом небесном Теле Угрозы, которое и послужило первопричиной всех волнений. С ближайшей обсерваторией, как известно, дело сорвалось: при всем своем могуществе Федор Петрович не собирался вступать в конфликт с армией: это было бы в высшей степени неразумно. Две попытки застолбить места в других обсерваториях не удались: они уже работали на кого-то другого. В частности, учреждение на Северном Кавказе, как удалось установить (хотя и не сразу), регулярно давало сведения тому же Гридню – и почему-то ни за какие деньги не соглашалось дублировать эту информацию для Кудлатого. С одной стороны, такая позиция заслуживала уважения: вероятно, такая сдержанность астрономов была вызвана условиями соглашения, и звездочеты вели себя как честные деловые люди, то есть соглашение выполняли буквально. С другой же – это вызывало сильную досаду, как и всякая неудача.

Единственным, что удалось установить людям Кудряша, было – что сведения передавались в хозяйство Гридня без помощи современных средств связи – поскольку всем заинтересованным уже стало ясно, что эти средства находятся под пристальным контролем государственных служб. Сведения шли через курьеров, а курьеры эти пользовались обычными рейсовыми самолетами, какие сейчас – в разгар курортного сезона – всегда были под завязку набиты отдохнувшими гражданами, возвращающимися домой, а также – в обратном направлении – теми, кому отдохнуть еще только предстояло. Выудить из этого обилия пассажиров нужного человека было делом без малого безнадежным: почти сразу стало ясно, что Гридень пользовался не одним каким-либо курьером, но, вернее всего, каждый раз нужные записи перевозил другой человек. Дважды ребятам Кудлатого казалось, что они вычислили нужного; в обоих случаях заподозренный до дома так и не добрался. Люди, однако, пострадали, вернее всего, зря: ни на одном, ни на другом нужное так и не было обнаружено. Скорее всего подозрение было ошибочным.

Для того чтобы действовать наверняка, надо было бы отправить в Кабарду вдесятеро больше своих людей; Кудряш поразмыслил – и понял, что такие действия не окупаются. Хрен с ним, с Гриднем, решил он; в конце концов, сейчас главное – не то, чтобы конкурент не получал информации, но чтобы он, Кудлатый, снабжался ею регулярно. И раз уж не удается воспользоваться готовыми инструментами, то самым простым решением будет – обзавестись собственной техникой. Поскольку за деньги можно, как известно, купить все. В том числе и хороший телескоп.

Дело, однако, оказалось не столь простым. То есть отказа нигде не было. Но сразу купить можно было лишь не очень мощный инструмент – любительский, как объяснили представителю Кудлатого и в Германии, и в Штатах, чьи фирмы главным образом и производили такую технику. Но Кудлатого это не устраивало: за свои деньги он хотел иметь самый лучший товар. А ему уже успели разъяснить, что качество и объем информации будут зависеть именно от мощности инструмента. Ну и разумеется, от квалификации наблюдателя – но это как бы само собой подразумевалось.

Кудлатый велел поинтересоваться: а нет ли в производстве хорошего инструмента – предположим, заказанного ранее кем-то другим? Оказалось, что есть. И даже очень хорошая труба с трехметровым зеркалом, которое как раз только что закончили полировать. Очень кстати, подумал Кудряш, прежде чем предложил перекупить заказ с некоторой приплатой за срочность; он даже готов был возместить фирме неустойку в случае, если пришлось бы ее платить первому заказчику. Сам он на такие условия согласился бы мгновенно: выгода тут была видна простым глазом, даже без помощи калькулятора. Проклятые немцы, однако, отказали, ссылаясь на традиции, которые якобы не позволяли им подводить хорошего клиента. Как будто он, Кудлатый, был клиентом плохим! Федор Петрович не мог не поинтересоваться: кем же был пресловутый клиент, которого подводить немцы не захотели? Этот разговор вел уже не представитель его, а он сам: не поленился полететь в Германию ради такого дела. Тем более что, как мы помним, отказ его принять выгодное предложение сверху был объяснен именно необходимостью такой поездки; разве что мотивация там была представлена другая. Кудряш якобы полетел на стрелку с врачами, которым показывался раньше и у которых должен был оперироваться; всем должно было показаться совершенно естественным, что человек хочет проверить состояние своего здоровья у специалистов, которым доверяет более, чем прочим. (Он, кстати, и показался; его долго вертели так и этак, брали анализы, немало удивились, не обнаружив в крови плоских клеток, каких не так уж давно там было пруд пруди. Поскольку тогда анализы делались в этой же клинике, хорошо известной специалистам во всем мире клинике Грюнера, никто не стал ссылаться на возможную ошибку в первых анализах – просто поздравили с излечением, свалив все на мать-природу, которая, случается, буквально творит чудеса – разумеется, если пациент глубоко верит пользующим его врачам, следует их указаниям и подчиняется рекомендованному режиму. Кудряш с ними согласился – не уточняя, что врач, которому он поверил и чьи указания выполнял, строго говоря, даже и врачом не был и уж подавно не имел никакого отношения к этой клинике.) А промежутки между визитами к медикам Кудлатый и использовал для переговоров на фирме.